Шпион - Клайв Касслер

Удар сотряс все его тело. Голову окутали боль и тьма. Он смутно сознавал, что разогнул руки и ноги и они болтаются, как у чучела, а он катится по траве. У него не было сил снова поджать конечности. Тьма сгущалась. Немного погодя появилось смутное ощущение, что движение прекратилось. Он услышал барабанный бой. Земля под ним затряслась. Потом наступила полная тьма и неподвижность.

В какой-то момент барабанный бой прекратился. В следующее мгновение Белл понял, что тьма рассеивается. Его открытые глаза смотрели в туманное небо. Мысленно он видел вращающееся поле, полное овец. Голова болела. Солнце передвинулось на час к западу. А когда он сел и осмотрелся, то увидел стадо настоящих овец — неостриженные овцы мирно паслись, а одна в ста ярдах от него тщетно пыталась встать.

Белл потрогал голову, потом проверил, не сломаны ли кости. Переломов не обнаружил. Он неуверенно встал и пошел к овце, чтобы проверить, насколько серьезно ее ранил. Не нужно ли будет застрелить ее, чтобы не мучилась? Но, словно вдохновленная его успехом, овца встала и, прихрамывая, побрела к стаду.

— Прости, приятель, — сказал Белл. — Я не хотел на тебя налететь, но рад, что так получилось.

И пошел искать шляпу.

Услышав приближение поезда, он поднялся на насыпь и встал между рельсами. Стоял, покачиваясь, пока поезд не остановился, конец скотосбрасывателя замер между коленей Белла. Краснолицый машинист подбежал к нему и закричал:

— Какого дьявола! Ты кто такой?

— Агент Ван Дорна, — ответил Белл. — Еду в Напа-Джанкшен.

— Думаешь, дорога твоя?

Белл расстегнул нагрудный карман своего испачканного зеленью пиджака и достал самый удивительный железнодорожный пропуск, какой ему приходилось видеть.

— В определенном смысле так и есть.

Он, шатаясь, подошел к лесенке, ведущей в кабину паровоза, и поднялся по ней.

В Напа-Джанкшен начальник станции сообщил:

— Английский священник и его китайский ученик-миссионер сели в поезд, идущий на север, до Сент-Хелен.

— Когда ушел поезд на Сент-Хелен?

— Северный отошел в три ноль три.

— Подождите. — Белл ухватился рукой за стойку. Как вы сказали? — В голове снова закрутилось поле, полное овец. — Священник?

— Преподобный Дж. Л. Скелтон.

— Не писатель? Не журналист?

— Когда вы в последний раз видели журналиста в белом воротничке?

— И он поехал на север?

В сторону от «Мар-Айленд».

— На север.

— С учеником-китайцем?

— Я уже сказал. Купил два билета до Сент-Хелен.

— Вы их обоих видели в поезде?

— Обоих. Видел, как поезд отходит от станции. И могу сообщить, что он не вернулся.

— Когда следующий поезд на юг?

— Поезд до Вальехо только что ушел.

Белл осмотрелся.

— А это что за рельсы? — Над ними висел электрический провод контактной сети. — Это межгородской?

— Напа — Вальехо — Бенишия, — с отвращением ответил начальник станции. — Это трамвай.

— Когда следующий трамвай до Вальехо?

— Понятия не имею. Я не разговариваю с конкурентами.

Белл дал начальнику свою карточку и десять долларов.

— Если преподобный снова здесь появится, сообщите мне через начальника «Мар-Айленд».

Начальник станции сунул в карман плату за половину рабочей недели и спросил:

— Вероятно, если преподобный появится, я вас в глаза не видел?

Белл дал ему еще десять долларов.

— Вы слышите мои слова раньше, чем я их произношу.

Он ждал на трамвайных рельсах (голова кружилась), когда мимо неслышно прошел красный четырехместный паровой «Стенли Стимер» с желтыми колесами. Выглядел он совершенно новым, только фары забрызгала грязь.

— Эй!

Белл побежал за машиной. Шофер остановился и оглянулся. В больших очках он напоминал школьника, прогуливающего уроки. Белл решил, что он позаимствовал машину отца.

— Ставлю двадцать баксов, что это штука не сделает милю в минуту.

— И проиграете.

— До Вальехо шесть миль. Проиграю двадцать баксов, если доедешь за шесть минут.

Белл проигрывал пари, пока в двух милях от Вальехо они не вылетели из-за поворота и водитель не нажал на тормоза. Дорогу перегородила толпа рабочих, которые копали траншею, чтобы проложить водопропускную трубу:

— Эй! — закричал водитель. — Как нам доехать до Вальехо?

Десятник, сидевший в тени зонта, показал на объездную дорогу, которую они только что миновали.

— Через холм.

Водитель посмотрел на Белла.

— Это нечестно. Я не могу ехать через холм на шестидесяти.

— Дадим тебе фору, — ответил Белл. — Думаю, пари ты уже выиграл.

Водитель добавил пара, и «Стенли» быстро поднялся на несколько сотен футов. Они проехали короткое плато и поднялись еще на сто футов. С вершины Беллу открылось захватывающее зрелище. Внизу лежал город Вальехо, решетка его улиц, домов и магазинов обрывалась у голубых вод залива Сан-Пабло. Справа высокие стальные радиобашни, какие Белл видел на Вашингтонской военной верфи, обозначали «Мар-Айленд». Корабли стояли за островом. Вдалеке, за мысом Сан-Пабло, отделяющим залив Сан-Франциско от залива Сан-Пабло, поднимались столбы черного дыма.

— Остановите машину, — велел Белл.

— Я потеряю время.

Белл протянул ему двадцать долларов.

— Вы уже выиграли.

Колонна белых броненосцев обогнула мыс. Белл узнал их очертания по репродукции картины Генри Рётендаля, которую несколько месяцев назад напечатал «Колльере». Колонну вел флагман, трехтрубный «Коннектикут», за ним шла «Алабама» с двумя трубами, расположенными одна подле другой, затем меньший по размерам «Кирсардж», с двумя трубами в линию и выдвинутой вперед орудийной башней, и, наконец, «Виргиния».

— Ого! — воскликнул мальчик за рулем. — А куда они идут? Небось, бросят якорь у города.

— Вниз, — ответил Белл. — К «Мар-Айленд», производить ремонт и пополнять запасы.

* * *

Парень высадил его у мастерской портного, который обслуживал морских офицеров.

— Во что обойдется повторить мой костюм?

— Отличный костюм, мистер. Пятьдесят долларов, если хотите быстро.

— Сто, — сказал Белл, — если все люди в вашем ателье перестанут заниматься своими делами и костюм будет готов через два часа.

— Договорились. И мы бесплатно вычистим вашу шляпу.

— Я бы воспользовался вашей ванной. А потом хотел бы посидеть в кресле, где можно закрыть глаза.

В зеркале он увидел, что у него слегка расширены зрачки; это указывало на легкое сотрясение. Если обошлось легким сотрясением.

— Спасибо, мистер Шип.

Он умылся, сел в кресло и уснул. Час спустя его разбудило громыхание: к причалу «Мар-Айленд» двигалась бесконечная колонна фургонов и грузовиков. На борту каждого четвертого грузовика было написано «Т. УИТМАРК». Тед должен неплохо зарабатывать тем, что кормит моряков.

Портной сдержал слово. Через два часа после прибытия в Вальехо Исаак Белл сошел с парома «Пайнфор» на Мар-Айленд. У входа на верфь он показал пропуск, который раздобыл для него у морского министра Джозеф Ван Дорн. Моряки отдали честь.

— Отведите меня к коменданту.

У коменданта Белла ждало сообщение с железнодорожной станции Напа-Джанкшен.

— Мои хозяева обычно устраивают прием после того, как я прочту проповедь, — сказал приезжий английский священник преподобный Дж. Л. Скелтон.

— Мы на «Мар-Айленд» поступаем — иначе, — ответил комендант. — Сюда, сэр. Вас ждут.

Крепко держа священника за локоть, начальник верфи провел его через церковь, ярко освещенную лучами сквозь оконные витражи «Тиффани», и распахнул дверь часовни для офицеров. Из-за стола во весь рост поднялся Исаак Белл в безупречном белом костюме.

Скелтон побледнел.

— Подождите, джентльмены, это совсем не то, что вы думаете.

— В поезде вы выдаете себя за писателя, — сказал Белл. — Теперь вы мнимый проповедник.

— Нет, я настоящий священник. Ну, был… лишен сана, понимаете? Небольшое недоразумение с церковными фондами.

— А почему вы изображали Арнольда Беннета?

— Возможность, которую я не мог упустить.

— Возможность?

Скелтон энергично кивнул.

— Я был в западне. Англичане догнали меня в Нью-Йорке. Мне нужно было убираться из города. А эта работа была словно нарочно для меня придумана.

— Кто предложил вам эту работу? — спросил Белл.

— Как кто? Луис Ло, конечно. И бедный Гарольд, которого, как я понимаю, больше нет среди нас.

— А где Луис Ло?

— Я не вполне представляю…

— Вам лучше бы представлять, — заревел комендант. — Или я выбью из вас ответ!

— В этом нет необходимости, — сказал Белл. — Я уверен…

— Замолчите, сэр! — заорал комендант, перебивая Белла, как они заранее договорились. — Это моя верфь. Я поступаю с преступниками, как хочу. Итак, где китаец? Быстрей, пока я не позвал боцмана.