Чудо-вищная история - Сандра Грей

поэтому она медленно отступила назад.

Краешек его губ натянулся в ухмылке. Кристофер посмотрел на нее, но ничего не сказал, хотя в голове заплясали опасные искры злости. Он решил, что пора избавиться от нее, ведь держать Эви рядом становилось опасным. Мало того, что ее искала полицию, но теперь в город приехали родители, которые могли бы задаться вопросом: а кто эта девушка? И тогда пришлось бы им врать, но зачем? Эвелин явно того не стоила. Он уже получил от нее все, что было можно, кроме одного, но и это собирался восполнить, перед тем как избавиться.

Крис подошел к ней вплотную, буквально вжимая в стену, не давая отступить назад. Глаза его заиграли каким-то азартом. Он сначала вытянул руку, будто бы собираясь коснуться ее лица, но внезапно завел за голову и растрепал волосы. Ему вдруг пришло внезапное осознание того, как от нее надо избавиться. А раз ему все равно требовалось выплеснуть свой гнев, то значит можно убить двух зайцев сразу.

— Кхм, как ты смотришь на то, чтобы пойти со мной на свидание? — вдруг выдал Кристофер.

— На свидание? — она заморгала, не зная, что ответить.

— А почему бы и нет? Мне кажется, что мы уже достаточно знакомы друг с другом, чтобы ходить на свидания? Обещаю вести себя как джентльмен и не распускать руки, — для пущей убедительности он поднял руки вверх.

«Почему он предлагает мне это? Я такая страшная…. А Кристофер красивый, зачем ему встречаться с такой как я? А что если он и не хочет со мной встречаться? Кто я для него? Девушка? Пленница? Сумасшедшая идиотка? Почему все так сложно?» — панические мысли множились.

Сосредоточенно вглядываясь в свою собеседницу, он представлял, как будет убивать ее, вколачивая голову в твердую поверхность. Однако она все так же не подходила под его утонченные вкусы. Казалось, что такого в том, что девушка не соответствует внешним данным, которыми обладали ее предшественницы, но увы, это была слишком важная деталь для него. И не только потому, что ему нравились блондинки. Требовалось так же завести следствие в тупик, если они обнаружат тело, в конце концов, девушка уже находилась в розыске. Это означало, что у детективов была четкая ориентировка на нее. Он наклонил голову набок, все так же разглядывая ее. Эвелин стало не по себе от такого повышенного внимания.

— Мне надо привести голову в порядок, — задумчиво протянул он, будто бы обращаясь к самому себе.

И тут его буквально осенило, так что он произнес:

— Ну, конечно! Привести голову в порядок… Эвелин, милая, тебе нужно покрасить волосы. Посмотри, твоя прическа, никуда не годится. Как ты собираешься пойти со мной на свидание с таким ужасом на голове?

Она коснулась рукой своих волос и опустила взгляд, испытывая какое-то неловкое чувство из-за его слов. Стыд накрыл ее в один миг из-за того, что такая уродина вдруг возомнила себе невесть. Хотелось провалиться сквозь землю. Хант заметил это и приподнял ее лицо за подбородок.

— Эй-эй, ну ты чего? Знаешь, у меня есть отличная идея, давай за мной.

Он потянул ее за руку за собой наверх в ванную комнату. Эви совершенно не понимала, что именно задумал Крис, но послушно поднялась за ним. Оказавшись в ванной, парень достал из шкафчика с верхней полки краску для волос и всучил ей в руки.

— Вот, держи. Знаешь, когда-то я хотел изменить оттенок своего блонда, вот и купил эту краску. Но потом передумал и закинул ее сюда. А теперь она может пригодиться. Сможешь покрасить волосы сама?

— Эм, да, конечно смогу… — кивнула она.

— Вот и славно. Тогда займись своими волосами, а я пока займусь домашними делами, а потом вечером поедем на свидание.

Эвелин кивнула и стала читать инструкцию, что лежала в коробке с краской. Сам же Хант оставил ее и спустился в гостиную, где его застал врасплох мыслительный процесс. Ему нужно было доработать план с тем, как избавиться от девушки и отвести от себя подозрения. Прежде всего, требовалось заказать клининг, чтобы они протерли все поверхности и избавились от отпечатков. Другим делом, стоял вопрос, а как избавиться от нее, так чтобы детективы не вышли на его след. Но ответ оказался прост.

«Она же хотела покончить с собой? Это можно будет устроить. Она и так разбита, если немного надавить, то возможно и вовсе сломается. Эвелин боится интимной близости…. Я бы мог этим воспользоваться, а потом довести до того, чтобы она сделала все сама. Бросить, сказать, что она никчемная, что такую уродину никто никогда не полюбит, и что единственный выход для нее — убиться. Судя по той реакции в магазине, она послушает меня. И на этом закончить эти убогие отношения» — он наконец-то поднялся с дивана и потянулся.

План в его голове хоть и не имел четкой формы, но Кристофер уже видел определенные детали, как все это можно было бы устроить. Конечно, было жаль расставаться с такой идеальной игрушкой, но всему приходит конец. К тому же у него не было никаких привязанностей. Он не испытывал эмоции и избавиться от Эвелин было равносильно тому, чтобы просто навести в доме порядок перед приездом родителей. Можно было бы запереть ее в подвале, но зачем так рисковать? А если она найдет способ выбраться и родители вдруг узнают кровавую тайну своего сына? Этот риск не был оправдан. Сколько таких уже было в его подвале и сколько еще будет, зачем зацикливаться на одной единственной?

Эвелин же не знала о его темных планах на счет ее убийства. Она испытывала счастье от того, что находилась рядом. И тот день, который они провели вместе в магазине, помог изменить ее чувства и мысли. Все действия Кристофера до этого дня, были направлены на то, чтобы привязать ее к себе, лишить воли и сил. Поэтому теперь встречу с ним и без того израненная Эвелин, рассматривала как высшее благо. Да, он пытал ее, да, запер в подвале, да, даже поднимал руку, но при этом все это она объясняла тем, что заслужила эти страдания. Но теперь пережив все эти неудачи, наконец-то может быть счастлива рядом с этим человеком. Ей казалось, что ради него можно пойти на любую жертву, главное чтобы он не оставил ее.

— Ну, как ты там, готова? — спустя некоторое время ожидания, поднявшись наверх, спросил Кристофер.

Он открыл дверь в ванную, она повернулась к нему и спросила:

— Что скажешь?

Хант оцепенел, с пристрастием всматриваясь в