Библия Раджниша. Том 1. Книга 1 - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо"

Надежда — это опиум... но весьма психологический.

Это естественно, что в моей коммуне вы не найдете никого, кто заботился бы о будущем, заботился бы о том, что случится после смерти, ведь так много случается прямо сейчас... кто беспокоится о смерти!

Так много радости, и так много покоя, и так много тишины доступно прямо сейчас, у кого же есть время думать о завтра? Завтра позаботится само о себе.

Мы так заняты, живя здесь и сейчас, поэтому вы не увидите моих людей, разговаривающих о прошлом или о будущем.

Они не беспокоятся о прошлом. Если бы его не было, для нас от этого никакого вреда. Если всех этих людей вовсе не было... если все эти исторические книги — просто изобретение и вымысел, ну и что?

Если не было прошлого, не было вчера, ну и что? Это ничего не отнимет у нас; мы не живем этим, мы никак не укоренены в этом, мы свободны от этого. Если все это исчезает — в добрый путь, всего хорошего. Это не имеет для нас смысла.

И почему мы должны беспокоиться о будущем?

Если вы знаете искусство жить... и это то, что я называю религией — настоящей, подлинной религией — искусство жить.

Если вы знаете искусство жить... а оно состоит из маленьких вещей, без огромных, великих заповедей... очень маленьких вещей... просто радостно, медитативно потягивать свой чай, ощущать каждый маленький глоточек, как последний. Может быть, вы не сможете больше держать чашку в своих руках — гарантии нет.

Когда вы встречаетесь с другом — встречайтесь. Кто знает? Может быть, вы не встретитесь вновь. Тогда вы будете раскаиваться. Тогда неисполненное прошлое будет гнаться за вами, вы хотели сказать что-то, но не смогли сказать. Есть люди, которые хотят сказать кому-то: «Я люблю тебя», — и ждут годы, но не говорят этого. А человек однажды может умереть, и тогда они будут плакать, и рыдать и говорить: «Я хотел сказать этому человеку: "Я люблю тебя", — но не смог сделать этого».

Мои люди живут, живут так полно, что нет места ни для какого завтра, ни для какого вчера.

И только дурак беспокоится о смерти. На самом деле только люди, не знающие, как жить, беспокоятся о смерти.

Они боятся. Они знают, что упустили поезд жизни. Теперь есть только смерть. Что же есть смерть? Что случается после смерти? Они думают успеть на поезд после смерти. Здесь они упустили его! Вы что, думаете, что эти дураки, сумевшие упустить поезд здесь, окажутся в состоянии попасть на него после смерти? Они упустили поезд, пока жили... Когда они умрут, я не думаю, что они смогут попасть на поезд.

Но если вы живете полностью, радостно, вовсе нет причины думать о будущем. Оно совсем не возникает из вашего бытия.

И ваша удовлетворенность от мгновения к мгновению делает вас все более и более наполненными, настолько наполненными, что вы не могли даже представить себе этого, не могли мечтать об этом.

С этой наполненностью вы будете даже переживать момент смерти, если он придет, переживать с радостью и восторгом, ведь вы будете открывать новую дверь, новую возможность. Вы будете взволнованы. Это будет приключение, вызов.

И вы не будете бояться смерти, поскольку - что может смерть отнять у вас? Что может разрушить смерть? Что смерть может остановить?

Но человек, который не жил, он боится смерти и дрожит.

Древняя история: Яяти, знаменитый индийский царь, достиг столетнего возраста. Этого было достаточно, больше, чем достаточно. У него были сотни жен, сто сыновей. Его смерть пришла.

Эта история очень значительна. Яяти, видя смерть, сказал: «Что! Так скоро? Так много дел не сделано — я не сделал того, я не сделал этого. Я сделал только половину, часть. Некоторые вещи я только начал, а многие даже не начинал. Что! Разве уже время? Мне нужно хотя бы еще сто лет. Будь так добра...»

Смерть сказала: «Нет никаких проблем. Но сделай одну вещь... я должна забрать кого-то - вот такая бюрократия. Если ты не собираешься, тогда я возьму кого-то другого, заполню ведомость — и покончим с этим, но кого-то я должна забрать. У тебя сто сыновей; попроси любого из них. Отдай одного из своих сыновей, и я готова на такую сделку. Я даю тебе еще сто лет, ты даешь мне одного сына».

И Яяти посмотрел на своих сыновей. Некоторым было семьдесят, некоторым было шестьдесят пять, шестьдесят восемь, шестьдесят, пятьдесят... самому младшему было двадцать. Поднялся старший сын. Все остальные начали переглядываться: «Естественно, если ты не завершил свои жизненные дела в сто лет, как могу я завершить их в семьдесят? И почему я должен умирать вместо тебя? Для меня осталось еще тридцать лет...»

И человек, которому было пятьдесят, сказал: «Я прожил только половину жизни, и если ты не удовлетворен, то что говорить обо мне?» Они все смотрели друг на друга. Они так часто говорили отцу: «Если нужно, мы готовы умереть за тебя». Но когда нужда пришла, это оказалось очень трудно.

Самый младший, самый невинный, не имевший переживания, поднялся и сказал смерти: «Я готов - можешь взять меня».

Даже смерть пожалела мальчика, ведь все эти девяносто девять старших сыновей, чья смерть была ближе, они не захотели умирать. А этот мальчик... даже смерть сказала этому сыну: «Это неправильно по отношению к тебе. Ты так молод. Неужели ты не видишь, что ни один из твоих братьев не поднялся? Твой отец не хочет умирать — в возрасте ста лет».

Мальчик рассмеялся и сказал: «Поэтому я и готов. Если в сто лет он просит, то какой же смысл? Поэтому я готов, ведь я вижу девяносто девять своих братьев: если они не смогли почувствовать вкус жизни за семьдесят лет, за шестьдесят пять лет, за шестьдесят лет, за пятьдесят лет, как смогу сделать это я? Я хоть прожил двадцать лет. И я по-настоящему прожил их. И они были так наполнены, что я не думаю, что нужно еще время».

«Я вкусил от чаши жизни. Может быть, они забыли, как были молодыми. А я молодой; я еще чувствую на языке вкус юности, жизни. Можешь забирать меня, не печалясь. Я не печалюсь. На самом деле, я очень взволнован самим этим приключением. Я узнал жизнь, она была прекрасна. Позвольте мне узнать и смерть. И если жизнь прекрасна, как может быть смерть чем-то другим? Ведь смерть — это крещендо жизни, самый пик жизни. Это не конец. Это наивысшая, предельная точка. Не трать время понапрасну. Я так желаю узнать смерть, почувствовать смерть, вкусить ее».

Эта история так значительна. Мальчик исчез. Смерть была абсолютно уверена, что это не тот тип человека, который умирает когда-либо. Он не может умереть, смерть для него невозможна. Он готов жить смертью — как он может умереть?

Смерть случается только с трусами, с теми, кто не вкусил жизни, чья чаша пуста. Смерть не случается с теми, чья чаша переполнена.

Да, это потрясающее откровение, но это не смерть. Это дверь, открывающаяся наружу, в неизведанное, неизвестное, непредначертанное.

Снова прошло сто лет, и смерть вернулась. И Яяти сказал:

«Что! Сто лет прошли? Но я все там же, где был».

Смерть сказала: «Ты все равно там будешь, но я дам тебе шанс. Пусть это будет для всех примером. Просто дай мне другого твоего сына, и я вернусь через сто лет».

Так происходит тысячу лет подряд. В последний раз приходит смерть, Яяти говорит: «Я все в том же месте, но я готов идти, потому что я понял одну вещь — я не знаю, как жить. И сколько еще можно откладывать? И как долго я могу просить тебя? Я устал, предельно устал — тысячу лет все впустую. Я не ощутил ни единого мгновения, какой же смысл теперь? И как-нибудь, когда-нибудь, когда бы я ни должен буду уйти, дела останутся незавершенными. Многие дела будут сделаны наполовину, многие дела будут только начаты, многие дела не будут даже начаты, будут существовать лишь, как идеи. Я видел это на протяжении этой тысячи лет».

«Я испытываю зависть к тем своим сыновьям, которые имели смелость пойти с тобой. Я завидую. Они доказали... Смелость, разумность — теперь я понимаю — они давали мне пощечину каждый раз, когда ты забирала моего сына. Они говорили: "Ты дурак. Ты не знаешь, как жить, и откладываешь смерть. И пока ты не начнешь жить, ты будешь бояться смерти". Но я не знаю, как жить, так что лучше умереть. Пусть живут другие».