Кодекс целителя - Анюта Соколова

когда мы выходили из комнаты.

– Хотела немного остыть. Что, ты не потребуешь, чтобы я вернулась к себе, заперлась и сидела тихо?

Тэйт хмыкнул, поправил пояс со стрелером.

– При желании выломать дверь – не проблема. Рядом со мной безопаснее.

Он постучал в дверь комнаты Ирвина, прислушался к тишине.

– Странно.

– Файриан задержал его для «скучной деловой беседы».

– Скоро полночь. Что это за беседы такие? – Тэйт прошёл дальше, стукнул в дверь Дирина, затем ещё раз.

– Его Ирвин услал в город с поручением.

Непереводимое гидарское ругательство объединило умственные способности брата и несвоевременность отсутствия Дирина. Я сделала в уме пометку при случае уточнить значение этого выражения.

Энергон прекрасно освещал путь, и тёмные отпечатки моих следов мы заметили издали, как и чёрный провал открытой двери. Лужа крови показалась мне огромной. Тэйт принюхался.

– Четверть часа назад, не больше. Мэй, не отходи ни на шаг.

Предупреждение было излишним. В комнату я зашла сразу за Тэйтом и чуть не споткнулась об тело, прикрытое краем занавески. Гвардеец в сером костюме. Тэйт нагнулся, коснулся его ладонью и выдохнул.

– Этот под действием сильного снотворного.

– Посмотри на пол, – я с трудом сглотнула.

Светлый паркет был перемазан кровью – от балкона то ли кто-то полз, то ли кого-то тащили. Судя по размеру лужи, последнее. Второй гвардеец обнаружился на полу между кроватью и креслом. Его ткнули ножом в основание черепа, крови вытекла всего капля.

– Бесы! – Тэйт закрыл убитому глаза. – Профессиональная работа, знали, куда бить.

Я с нарастающим беспокойством осматривала комнату. Роскошная кровать с балдахином и гербом Нейсса в изголовье, смятое постельное бельё с вышитыми львами, небрежно брошенная на пуфик кружевная ночная сорочка небесно-голубого цвета.

– Тэйт, это спальня Илоны.

Он меня не слышал – за креслом нашёлся ещё один гвардеец с торчащей из груди рукояткой ножа.

– Мэй, свети мне!

Найденного Тэйт переложил на кровать, расстегнул на нём рубашку. Резко вытащил нож и закрыл рану ладонями. Со стороны это выглядело так, словно целитель просто стоит над телом. Минут через пять Тэйт отнял руки и вытер кровь о простыню.

– Жить будет. Ты что-то сказала?

– Это спальня Илоны, – повторила я. – За дверью будуар, а в нём обязательно должна дежурить одна из приставленных дам. Но она не вышла на шум.

Тэйт сжал губы. Вытащил стрелер из кобуры, двинулся к дверям. Я не отставала. В будуаре находились двое. В кресле полулежала дама, судя по спокойному лицу и расслабленной позе, её тоже опоили снотворным. На столе стоял поднос с тремя пустыми чашками и чайником. Труп на полу, очевидно, был тем несчастным, которого приволокли с балкона. На серой ткани костюма расплывались чёрные пятна, однако ковёр под телом остался чистым.

– Они устранили охрану, а Илону забрали с собой, – предположила я.

– Почему ты так думаешь? – хрипло спросил Тэйт.

– Если бы её хотели убить, сделали бы это здесь, зачем рисковать и куда-то тащить? И я не вижу домашних туфель. Это не нападение извне, это внутренний заговор. Подсыпать яд мог только кто-то из слуг или телохранителей.

– Какая умная летта, – раздался незнакомый насмешливый голос.

Из-за занавески выступил гвардеец – на сей раз живой.

– Юные, влюблённые… И что вам не обнималось дальше? Так не цените жизнь?

Гвардеец был невероятно быстр. Миг – и он оказался позади Тэйта, прижал к его шее длинный узкий нож. Я ринулась вперёд.

– Не смейте! Он целитель!

Энергон выпал из моих рук и чудом не разбился. Исходящий снизу свет превратил лицо гвардейца в уродливую маску. Свободной рукой он потянул на себя стрелер Тэйта.

– Отдай оружие, мальчик. И не шевелись. Целитель – это замечательно, но я перережу тебе горло прежде, чем ты призовёшь дар.

За спиной я почувствовала движение, но оглядываться не стала. Казалось, если я отведу взгляд – случится что-то страшное, непоправимое. Гвардеец забрал стрелер и закинул в дальний угол.

– Послушный мальчик.

– Вам всё равно не уйти, – бросил Тэйт. – Во дворце полно охраны.

– Разумеется, – гвардеец криво усмехнулся. – Мы и есть эта охрана.

Затылок взорвался от резкой боли, и я потеряла сознание.

***

Лайд улыбался. «Давай, малышка! Не бойся! Я держу!» В сине-зелёных глазах брата отражались такого же цвета морские волны, ласково качающие моё тело. «Плыви, Мэй!» Развела руки, загребла воду, но тут же захлебнулась, забилась, рванулась…

– Тише, красавица, не дёргайся.

Шум мощного двигателя подсказал, что я нахожусь в везиле. Ход плавный – значит, дорога с хорошим покрытием, не просёлочная грунтовка. Открыла глаза, взгляд упёрся в плюшевую обивку салона. Из окон падал рассеянный бледный свет, по стёклам ползли капли дождя. Затылок побаливал, но терпимо, оглушили мастерски, без излишней жестокости.

– Порой мне кажется, имперцы завоевали Кирею исключительно ради женщин. Древняя кровь, – мою щёку бесцеремонно погладила смуглая ладонь. – Ты же будешь вести себя хорошо, крошка?

Слово обожгло не хуже пощёчины. Рывком села, всмотрелась в своего собеседника. Гвардеец, тот самый, из будуара Илоны. Не молод, глубокие морщинки пролегли на лбу и в уголках крупного рта, однако в коротких чёрных волосах ни единой седой нити. Выражение тёмных глаз настораживало: слишком холодное, равнодушное, оценивающее. Я внимательно осмотрелась.

В просторном салоне отсутствовали обычные диваны или кресла, пол покрывало нечто вроде жёсткого матраса. Гвардеец сидел на корточках, из-за пояса выглядывала рукоятка ножа. Неподалёку от него лежала Илона, без сознания или под действием снотворного. На её спокойном лице не было ни царапинки, из-под безразмерного халата торчали носки домашних туфель с кокетливыми бантиками. Руки королевской невесты связали толстым шнуром, очень аккуратно, но, похоже, крепко. У стены вытянулся Тэйт, для него шнуров не пожалели, скрутили и руки, и ноги, даже рот заклеили пластырем. Неосознанно рванулась к нему и тут же одёрнула себя. Живой, крови нет, дышит ровно. Глаза закрыты, однако точно не спит – слишком напряжено тело. Меня обезопасить не удосужились, посчитали слабой и безобидной. Вновь перевела взгляд на гвардейца. В его глазах читалось искреннее любопытство.

– Какая интересная реакция. Ни слёз, ни жалоб, ни возмущения? Необычная крошка, пожалуй, я оставлю тебя себе.

Вернулась к изучению узлов на шнурах, стягивающих руки Тэйта. Очень напоминают те, что используют моряки. Не развязать, если не знаешь как. Нужен нож.

– Крошка, ты вроде не немая. Неужели тебе безразлично, куда вас везут? За себя не переживаешь, хоть бы о мальчике своём побеспокоилась.

– Зачем спрашивать то, что и так понятно? – ответила как можно громче. – Вас наняли огорийцы, заплатили кучу денег, раз вы решились на предательство. Почему невесту не убили, а похитили – тоже