Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Человек немного сбавил темп. Шагнул вправо, нырнул в загадочный, запретный для чужих торговый город, где контейнеры – крыша над головой, и где можно исчезнуть без следа. В этом ряду, оживленном и шумном – торговали запасными частями к мотоциклетной технике. На промасленных брезентовых полотнищах лежали самые разные детали, к самым разным мотоциклам, от БСА-Энфильд до современного Триумфа, от неприхотливого Ижа до гоночного Кавасаки, от трудяги ДКВ с его мотором родом из тридцатых и грузовой платформы на триста килограммов груза до модернового Полариса на четверых с багажником. Мотоцикл был самым популярным видом транспорта в Индии, потому что здесь не было зимы, ездить можно было круглый год, а девяносто процентов жителей – это миллиард двести миллионов человек – не могли позволить себе машину.
Человек шел не спеша, прислушиваясь, присматриваясь, вслушиваясь в разноязыкий говор торговцев. Главными языками здесь были урду, типичный для севера Индостана и хинди, типичный для юга – но и у того и у другого языка было столько диалектов, что многие предпочитали говорить по-английски, на языке угнетателей, который знали все. Еще слышались типичные для Афганистана пушту и дари. Чаще пушту, потому что в Индостане, в самой северо-западной его части проживали пуштунские племена, отрезанные от своих сородичей линией Дюранда. Это были лучшие воины в регионе, и источник половины неприятностей.
Знакомый купец – увидев бородача, вскочил с места. У него были глаза навыкате и окладистая, делающая его больше похожим на гнома борода, но без усов, что выдавало в нем человека религиозного…
– Салам алейкум дорогой! Салам Алейкум!
Протянутую пожилым гостем руку – он схватил двумя руками и потряс
– Салам, рафик, салам… – гость использовал афганское приветствие, обозначающее близость людей, общность их интересов и дела
– Рад видеть тебя у нас снова. Как семья, как дела?
– Все хорошо, дорогой. Хвала Аллаху, я скоро стану еще раз дедушкой.
– Да? Да благословит Аллах твою семью и твою дочь, и да воздаст он вам за вашу богобоязненность, пусть твой внук вырастет у тебя на глазах, и пусть Аллах даст тебе видеть проявления его почтительности. Хвала Аллаху, это хорошо, когда рождаются дети.
– Шукран, брат, дай Аллах и тебе того же, да вознаградит он твои молитвы и твою почтительность…
– Хвала Аллаху, и у меня скоро родится сын. Моя третья супруга снова понесла.
– Ну, дай тебе Аллах, брат… А как твои дела?
– Все хорошо брат, хвала Аллаху. На него единственного мы уповаем и в делах и в отдыхе своем. Проклятые англичане берут слишком много налога, а в остальном – все хорошо, хвала Аллаху…
– Да покарает Аллах безбожников, которые берут то, что не положено брать по шариату, пусть он нашлет на них болезни.
– Аллах свидетель, какие хорошие слова, брат…
Так, в цветистых приветствиях – двое купцов подошли к сути дела, ради которого они собственно и распинались друг перед другом минут десять, заверяя друг друга в уважении и призывая Аллаха в свидетели искренности их слов.
– Говорят, ты привез хороший товар, брат… – сказал, наконец, владелец торгового места и еще нескольких
– О, Аллах, вероятно, здесь ничего нельзя сохранить в тайне
– Ты прав, брат, хорошие дела становятся здесь быстро известными, равно как и плохие. Слава о хорошем товаре становится известной задолго до того, как он въедет в город. Так что ты привез?
– Ровно двести ремкомплектов на двигатели Ижа и кое-что из инструмента.
– О, Аллах. И сколько ты хочешь за все это?
– Ровно сто двадцать лакхов.[67]
– О, Аллах! Берегись, брат, ты впадаешь в грех лихвы.
– Но разве ты сам не сказал, что мой товар хорош? Только из уважения к тебе – я пришел сюда в первую очередь и не пошел к твоим конкурентам.
– Брат, разве они дадут подходящую цену на твой товар? Тот же Алихан – как он может разбираться в двигателях? Еще мой дед держал ремонтную мастерскую для автомобилей, а его дед пас коз в горах!
– Но ведь и ты не даешь мне хорошую цену, разве нет?
Купец пригладил бороду. Глотнул зеленого китайского чая из глиняной посудины – чай здесь был хорош и довольно дешев, был даже "рашн караван",[68] потому купцы, которые приходили с запада числили чай одним из товаров, которыми можно закупиться на обратный путь. Конечно, чай тоже надо было уметь выбирать, эта целая наука. Чай, контролируемый по происхождению здесь не найдешь – но можно купить чай с тех же плантаций по полцены. Дело в том, что ради поддержания цен на чай и недопущения затоваривания рынка – Чайная ассоциация устанавливает максимальные квоты на выращивание чая тех или иных сортов, но все владельцы плантаций закрывают глаза, когда управляющие не уничтожают лишний чай в костре – а пускают его налево.
– Я пока ничего не сказал про цену – сказал он осторожно
– Так скажи свое слово.
Купец помялся
– Не думай, что сейчас хорошие времена для торга, брат. Проклятые англизы всех задавили налогами, да и у меня, признаться, нет лишних денег.
– Так купи, что считаешь нужным, а я продам другое остальным.
– Э… так не пойдет, брат… Хочешь выпить чаю? Заодно поговорим по цене.
Этот ритуал торга – был давно известен и выполнялся всегда и всеми. Продавец – завышал цену от полутора до трех раз, иногда и больше – чтобы было потом куда уступать. Покупатель – всегда жаловался на жизненные обстоятельства и неподходящее время для торга. Это все делалось публично, чтобы могли послушать и оценить остальные – как мастерства покупателя, так мастерство и продавца. Затем – продавец и покупатель понимались наверх, где собственно и заключалась сделка. Каждый был в выигрыше – продавец продавал товар, покупатель сбивал цену, причем существенно.
Торговец – неспешно поднялся и последовал к тому, что раньше было подъездом, а теперь было просто входом в лавку. Покупатель последовал за ним.
По узкой лестнице – они неспешно поднялись на четвертый этаж. Было темно, потому что лампочки в бывшем подъезде не жгли из экономии, пахло машинным маслом, металлом. Встречные – почтительно уступали дорогу.
На четвертом этаже – купец открыл дверь в завешанный коврами кабинет, посетитель пропустил гостя вперед. Кликнул прислугу, чтобы принесли чаю.
– Эфенди Нурулла… – сказал он, прижав свои толстые руки к сердцу для большей правдоподобности – клянусь Аллахом, я не могу заплатить тебе больше двадцати пяти лакхов. Это все, что есть сейчас из денег
– Позволю дать вам совет, уважаемый – сказал гость – разве у вас нет кассы взаимопомощи? Возьмите деньги оттуда, а потом расторгуетесь и вернете. Вы сами сказали, что слава о хорошем товаре приходит в город быстрее, чем он сам. И покупатели – потянутся к вам.
– О, Аллах, но кассой заведует скупец Мойеддин, он не даст денег!
– В таком случае возьми его в долю. Человек не может дать денег другому человеку – но он всегда даст денег самому себе, верно?
Принесли чай.
– О, Аллах, ты не знаешь, что говоришь, брат… – посетовал купец – Мойеддин не только скуп, но и бесчестен. Свяжись с ним – и у тебя не будет ни дела, ни покупателей, ничего. И все потому, что у него дядя полковник индийской полиции.[69] Назови другую цену, брат…
– Только из уважения к тебе – сто десять лакхов.
Говоря это – гость написал записку на листке небольшого блокнота и протянул хозяину вместе с самим блокнотом и ручкой
Записка гласила
Саид аль-Дин.
Хозяин покачал головой
– Клянусь Аллахом, эта цена неподъемна для бедного купца. Но я, пожалуй, накину еще пять лакхов из уважения к вашим трудам и к долгой дороге, которую вы проделали с товаром. Итак – тридцать лакхов, вот моя цена.
Хозяин резко начеркал что-то в блокноте и вернул обратно.
Мечеть Мохаббат – Хан, пятница, десятого. После намаза.
Гость прочитал написанное
– Тридцать лакхов, это не цена, эфенди. Но полагаю, мы сможем сговориться.
– Я в этом и не сомневаюсь, эфенди Нурулла… – проговорил хозяин, прижимая к сердцу руки, но прошу войти в мое положение, бедного торговца и купца, с которого хочет взять деньги каждый, кому не лень…
04 июля 2015 года
Населенный пункт Дарра
Британская Индия
В то время, пока один из прибывших в Пешавар купцов торговался с местным, хорошо осведомленным и авторитетным купцом о цене на ремкомплекты на мотоциклетные двигатели и инструмент для примитивного металлообрабатывающего производства – другой купец отправился на юг, чтобы навестить одно примечательное место под названием Дарра.
Вообще-то полное название этого города было Дарра Адам Хель, но так его никто не называл – все говорили просто Дарра. Этот город был административным центром населенного района Хайбер Пахтунхва, а Пахтунхва означало "пуштуны", то есть Хайбер где живут пуштуны. Место это практически было неконтролируемым – то есть здесь не было британской колониальной администрации, и город и весь район управлялся пуштунскими советами самоуправления. О степени самостоятельности этого места говорило то, что решения британских судов здесь не имели юридической силы, если не были подтверждены местными религиозными авторитетами. Основной религией здесь был ислам – но ислам весьма своеобразный. Поборники чистого ислама, которых в последнее время развелось слишком много – считали местных жителей бидаатчиками, потому что они соизмеряли свою жизнь не столько с законами шариата, сколько с доисламскими нормами племенного права и кодексом чести пуштунов Пуштун – Валлай. Но дальше обвинений в бида'а, то есть запрещенных Кораном нововведениях дело не шло, потому что пуштунов было много, а оружия у них было еще больше.
- Пески Палестины - Руслан Мельников - Альтернативная история
- Пророк Зоны - Владислав Выставной - Альтернативная история
- Темное, кривое зеркало. Том 5 : Средь звезд, подобно гигантам - Гэрет Уильямс - Альтернативная история
- Казаки Карибского моря. Кубинская Сечь - Сергей Анпилогов - Альтернативная история
- Кэри Даль. Мой город - Анна Норд - Альтернативная история / Героическая фантастика / Прочие приключения
- Дневник тринадцатого императора Всероссийского Николая второго. (часть шестая) - Олег Федоров - Альтернативная история
- Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 3 (СИ) - Афанасьев Семён - Альтернативная история
- Опасная колея - Юлия Федотова - Альтернативная история
- Наступление. Часть 2 - Александр Афанасьев - Альтернативная история
- В огне - Александр Афанасьев - Альтернативная история