Долгая дорога к свободе. Автобиография узника, ставшего президентом - Нельсон Мандела

ему проблемы, но сместить его в результате Кампании гражданского неповиновения было невозможно.

Как бы там ни было, мы продолжали нашу кампанию слишком долго. Нам следовало прислушаться к мнению бывшего генерального президента АНК А. Б. Ксумы. На завершающем этапе кампании Совместный совет по планированию встретился с А. Б. Ксумой, и тот сказал нам, что кампания скоро утратит свою динамику, поэтому было бы разумно нам самим свернуть ее, прежде чем она полностью исчерпает себя. Остановить кампанию, пока она еще сохраняла наступательный характер, было бы вполне разумным шагом, который привлек бы внимание средств массовой информации. А. Б. Ксума оказался прав: наша кампания вскоре ослабла, но мы в своем энтузиазме, смешанном с высокомерием, отмахнулись от его совета. Мое сердце настойчиво требовало продолжения кампании, а мой разум пытался убедить меня в целесообразности ее прекращения. Я высказывался за свертывание протестных акций, но был вынужден согласиться с мнением большинства – и к концу года кампания провалилась.

Кампания гражданского неповиновения никогда не выходила за рамки своей начальной стадии, когда небольшие группы добровольцев действовали преимущественно в городских районах. Акций неповиновения в массовом масштабе, особенно в сельской местности, никогда и нигде не отмечалось. Восточные районы Капской провинции были единственным регионом, где нам удалось достичь качественно нового второго этапа кампании, в ходе которого в сельской местности были организованы крупные протестные акции. Необходимо признать, что мы не смогли распространить своего влияния на сельскую местность, и это следует считать исторической слабостью Африканского национального конгресса. Кампания была затруднена тем фактом, что у нас не было штатных организаторов. Я пытался организовать кампанию и одновременно практиковать в качестве юриста, однако это нельзя считать действенным способом ведения массовых кампаний. Мы действовали все еще на любительском уровне.

Тем не менее я испытывал огромное чувство выполненного долга и удовлетворения: ведь я принял участие в правом деле и смог достойно проявить себя в нем. Проведенная Африканским национальным конгрессом совместно со своими партнерами по борьбе Кампания гражданского неповиновения освободила меня от чувства сомнения или неполноценности, которое я все еще невольно испытывал. Она освободила меня от чувства неизбывного давления со стороны власти и ощущения кажущейся непобедимости белого человека и его институтов. Теперь белый человек почувствовал силу моих ударов. Отныне я мог ходить прямо, как настоящий мужчина, и смотреть всем в глаза с достоинством, которое пришло ко мне от осознания, что я не поддался угнетению и страху. В качестве борца за свободу я теперь достиг своего совершеннолетия.

Часть четвертая. Борьба – это моя жизнь

15

На ежегодной конференции Африканского национального конгресса в конце 1952 года произошла смена караула. На пост президента АНК был избран новый, более энергичный человек, соответствующий новой, более активной эпохе: вождь зулусского племени Альберт Лутули. В соответствии с уставом АНК я как председатель регионального филиала АНК в провинции Трансвааль стал одним из его четырех заместителей. Кроме того, Национальный исполнительный комитет АНК назначил меня первым заместителем президента. Лутули относился к числу немногих правящих вождей в Южной Африке, которые принимали активное участие в деятельности АНК и решительно боролись с политическим курсом правительства.

Сын зулусского миссионера адвентистов седьмого дня Альберт Лутули родился в Южной Родезии и получил образование в провинции Наталь. Он выучился на преподавателя в колледже Адамса близ Дурбана. Довольно высокий, плотный, темнокожий мужчина с широкой улыбкой, он сочетал в себе скромность с уверенностью в своих силах, бесконечное терпение со стойкостью. Говорил Альберт Лутули медленно и четко, словно стараясь дать понять, что каждое слово имеет большое значение.

Впервые я встретил его в конце 1940-х годов, когда он был членом Совета представителей коренных народов. В сентябре 1952 года, за несколько месяцев до ежегодной конференции Африканского национального совета, власти доставили Альберта Лутули в Преторию и предъявили ему ультиматум: либо он отказывается от членства в АНК и поддержки Кампании гражданского неповиновения, либо его уволят с должности назначенного и оплачиваемого правительством вождя племени. Альберт Лутули являлся учителем, набожным христианином и гордым вождем зулусов, однако наряду с этим он был твердо привержен делу борьбы с апартеидом. Он отказался выйти из АНК, и правительство уволило его с должности вождя племени. В ответ на свое увольнение Альберт Лутули выступил с заявлением для прессы (известно как декларация принципов «Путь к свободе лежит через Крест»), в котором подтвердил свою поддержку ненасильственного пассивного сопротивления апартеиду. Он обосновал свой выбор фразой, которая до сих пор пронзительно звучит в наших сердцах: «Кто будет отрицать, что тридцать лет своей жизни я потратил на то, чтобы терпеливо, смиренно и напрасно стучать в закрытую и наглухо запертую дверь?»

Я горячо поддерживал кандидатуру вождя Альберта Лутули, однако не смог лично присутствовать на национальной конференции АНК. За несколько дней до начала конференции пятидесяти двум лидерам освободительного движения в Южной Африке было запрещено в течение шести месяцев посещать какие-либо собрания, заседания или форумы. Я был внесен в список этих лиц, и мои передвижения в тот период ограничивались районом Йоханнесбурга.

Введенный запрет распространялся на все виды собраний, а не только на политические. Я не смог, например, присутствовать на праздновании дня рождения моего сына. Мне было запрещено общаться одновременно более чем с одним человеком. Эта мера являлась частью системных усилий правительства, направленных на то, чтобы изолировать и обездвижить лидеров движения против апартеида, заставить их замолчать. Она стала первым из введенных в отношении меня запретов, которые с короткими промежутками продолжались до тех пор, пока я несколько лет спустя не был полностью лишен своей свободы.

Подобные запреты не только физически ограничивают человека, они одновременно заключают в тюрьму его дух. Они вызывают своего рода психологическую клаустрофобию, которая заставляет человека стремиться не только к свободе физического передвижения, но и к духовному бегству из своей условной тюрьмы. Запрет властей был опасной игрой, потому что никто не был закован в кандалы и не посажен на цепь за решетку. В качестве решетки выступали законы и правила, которые легко можно было нарушить, и зачастую именно так и случалось. Возникало непреодолимое желание на какое-то время незаметно ускользнуть из этой условной тюрьмы и тем самым получить временную иллюзию свободы. Психологический эффект запретов состоял в том, что в определенный момент начинаешь думать, будто твой тюремщик находится не снаружи, а внутри тебя самого.

Хотя мне не позволили присутствовать на ежегодной конференции Африканского национального конгресса 1952 года, мои коллеги немедленно сообщали мне обо всех ее событиях. Одно из самых важных решений конференции было принято негласно и в то время не было обнародовано.

Наряду со многими другими лидерами освободительного