Становление. Пермска волость. - Александр Соколов

один шаг и все будут убиты по воле Богов! Уйдите с миром!

- Я, Великий хан Вязовуй, самый могущественный правитель степи! Ты мелкая букашка не смеешь мне указывать, что делать. Здесь моя земля и моя власть, - визгливым голосом, брызгая слюной, заверещал хан, а его тысячи шавок подхватили визг предводителя.

- Да свершиться воля Богов! – поднимаю руку вверх, разворачиваю коня, пытаясь как можно дальше убраться от пушек, но при этом в полуоборот смотрю в их сторону.

По трубе со скоростью курьерского поезда вдоль брода проносится полоса сплошного пламени, за секунду достигнув оконечности трубы. Тут же вспыхивают, пропитанные еще не испарившимся бензином, пушки и соломенные снопа. Я успеваю преодолеть не более пятнадцати метров, как раздается зал двух, четвертой и восьмой, пушек, а буквально через секунду следует одновременный громовой раскат выстрелов остальных десяти пушек.

Дальше мне становится не до созерцания последствий пушечных выстрелов. Уши моментально заложило, а конь насмерть перепуганный, так же с заложенными ушами взвился на дыбы, хорошо, что я был к этому готов, а затем иноходец беспорядочно стал бросаться в разные стороны, взбрыкивать передними и задними ногами.

Краем глаза замечаю над бродом на высоте тридцати метров огненный шар с протуберанцами. Главная цель достигнута, теперь спокойно можно заниматься конем и приводить его в чувство.

Перестав брыкаться, конь понёсся, не разбирая дороги в южном направлении фактически параллельно реке Барда. Несется в сторону месторасположения нашей будущей крепостицы прямо к спуску в реку. Коня не отпускаю, а наоборот посылаю его вперед, сильно прижимая пятки к бокам с секундной периодичностью, давая ему понять, что я продолжаю им управлять. Конь несется прямо в реку, влетает в неё, пытается двигаться вперед, но вода его тормозит, и когда вода доходит ему практически до груди, иноходец останавливается.

Хотя на дворе вторая половина июня, но долго разгоряченную лошадь в воде держать нельзя. Конь дрожит, у него частое дыхание, глаза ошалелые. Пытаюсь успокоить его голосом, но понимаю, что конь моего голоса не слышит, в прочем, как и я. Щеткой начинаю расчесывать гриву, шею, холку, бока. Конь постепенно успокаивается, дыхание становится ровным, да и взгляд осмысленным, если так можно выразиться о взгляде лошади. Потихоньку направляю поводом на разворот и вывожу его из воды. С коня не слезаю, продолжаю показывать, что именно я им управляю и посылаю его шагом к нашему лагерю.

Осматриваю на ходу уши коня, крови нет, надеюсь, что барабанные перепонки не повреждены. Над бродом в воздухе продолжаются взрываться огненные шары. Прибыв в лагерь, понимаю, что и с оставшимися лошадьми не всё в порядке. Савлий поочерёдно успокаивает, то одну, то другую лошадь. А Гнур из пращи продолжает запускать в воздух бензиновые бомбы, команды же отбой не было. Спрыгнув с коня, передаю вожжи Савлию.

- Ребята, как вы тут? - как можно громче кричу. Уши у меня еще заложены, полагаю так же и у ребят.

- Лошади сильно испугались пушечных выстрелов, сейчас почти успокоились, а вот после залпа, со страха чуть не сорвались и не умчались. Хорошо, что гуннскую запрягли в повозку и камни под колеса положили, не смогла лошадка с перепугу повозку сдвинуть. А если бы осталась у коновязи, то побили бы лошади друг дружку копытами, - хотя и с трудом, но улавливаю звуки голоса Савлия.

Дальше осматриваю в прицел результаты пушечного залпа. На правом нашем берегу догорают остатки пушек, бензин в трубе уже практически выгорел. Левый берег за бродом на площади триста на триста метров просто выкошен. Там месиво из тел людей и лошадей. Если и есть раненые, то вряд ли они доживут до утра. За этим сплошным месивом метров на триста на восток лежат еще достаточно большое количество трупов, но чем дальше от берега, тем их становиться меньше. Переношу взгляд дальше на восток. Ордынский лагерь, как стоял в трех километрах от реки, так и стоит. Только движения людей там не видно. А вот левее лагеря на северной стороне табун лошадей отсутствует, как и отара овец. Перевожу взгляд дальше на север и в четырех километрах вижу овец, а еще на километр дальше, вытянувшееся в дугу на пару-тройку километров, уходящих на север лошадей. Переведя прицел на восток, на пределе видимости, километрах в пяти наблюдаю силуэты убегающих трех-четырех сотен уже бывших воинов. Всадников не видно, скорее всего уже скрылись на востоке за горизонтом.

- Ребята, у меня две новости, хорошая и плохая. С какой начать?

- С хорошей, - не сговариваясь хором отвечают Савлий и Гнур.

- Мы победили! Пора собирать трофеи!

Ребята разом приосанились, глаза загорелись, уже забыли о заложенных ушах и готовы немедленно приступить к сбору трофеев. Но тут Савлий на секунду задумывается, взгляд становится озабоченным, и он озадачивается вопросом:

- Володя, а какая плохая новость?

- А плохая новость ребятки, в том, что на той стороне реки тысячи трупов людей и лошадей. Если мы за два, максимум три дня их не похороним либо не сожжем, то будет беда. Эта территория и вода в реке на долгие годы превратиться в источник заразы, от которой погибнут большинство обитающих здесь животных, да и нам об охоте на косуль придется навсегда забыть.

- Их всех надо бензином облить и поджечь, - вскинув голову, бодрым голосом о пришедшей ему самой простой и очевидной мысли, чуть ли не кричит Гнур.

- Можно, бензин из Усадьбы завтра к вечеру могут доставить, но если жечь прямо на месте, то от такого количества бензина разгорится такой пожар, который подгоняемый западным ветром пойдет на восток и выжжет всё на многие сотни километров, не оставив после себя ничего живого. Так, что это самый крайний вариант. А более безопасный, надо искать поблизости глубокий овраг или балку, туда скидывать трупы и уже в овраге их сжигать, тогда возможность распространения огня будет минимальной. Ещё можно прокопать вокруг этой территории с трупами широкий ров, а затем трупы сжечь, как ты Гнур предлагаешь, но на такие земляные работы сил у нас нет.

- Что же делать? – ребята спрашивают практически одновременно.

- Ещё не знаю. Посмотрим пока, что есть интересненького в лагере степняков. Лошади вроде отошли. Гнур, возницей на повозке, я и Савлий верхом на конях, через брод двигаемся к лагерю степняков. Всем быть на чеку, если увидите раненых, близко не подходить, добивать из лука либо арбалета.

Снимаю накидку из горностая, упаковываю её обратно