Шериф - Владимир Ильин

— Сейчас будем садиться. Бандиты пойдут сюда, мы встретим на секцию раньше, чтобы не задеть людей.

Почему то парню показалось, что капитан воздушного судна распорядился делать совершенно другое, но не это его волновало в данный момент.

— Вы не понимаете! Если я не прилечу в Питер, она меня убьет! — Требовалось срочно скорректировать сон. Лео выхватил у изумленной стюардессы оружие и побежал по коридору. Модель оказалась знакомая — древний ТТ, знакомый как по урокам ОБЖ, так и по Зарнице. Леониду в свое время даже прочили судьбу снайпера спецподразделений, да и он не был особо против, но игра оказалась интереснее.

— Это какая такая жена, что страшнее двух террористов, — охнула стюардесса, провожая парня взглядом.

Вскоре глухо прогремели два выстрела, а чуть позже вернулся крайне недовольный Лео.

— Почему они не хотят лететь в Петербург? — возмущенно взмахнул он рукой с оружием. Люди инстинктивно сжались на креслах — им не было видно, что Лео, как учили, снял палец со спуска.

— Потому что в случае ЧП, создается кризисный центр, — как маленькому объясняла женщина, — Что он скажет делать — то мы и делаем. У нас приказ приземлиться, под нас держат полосу, все службы оповещены.

— Какой приказ? — возмутился Лео, — Это мой сон! Я приказываю лететь дальше!

— Мальчик, это не сон, — странным тоном произнесла стюард и ущипнула его для верности.

— Ай! — ойкнул Лео, — Как вы смогли? У меня же "Танец ветра" включен? Ай! Ай! Да прекратите!

— Это ре-аль-ность! — по-слогам продиктовала женщина.

Лео на некоторое время завис, осознавая.

— Она ж не поверит. Ни слову. Пьяный и говорит, что не может прилететь из-за террористов. Вот вы бы поверили?

— Так тебе же грамоту дадут, по телевизору покажут, — принялась успокаивать женщина.

Лео только сейчас посмотрел на тела под ногами, позеленел и предпочел свалиться в обморок. К счастью, на пол упасть ему не дали — тут же подхватили, и вместе с другим персоналом, со всеми почестями разместили в кресле.

В следующий раз Леонид смог расслабиться только через три дня, после выхода из высокого мрачного здания с Российским гербом на золотой табличке у входа. Если происшествие на самолете можно было назвать "приключенческим сном", то события, последовавшие сразу за ними, тянули на полноценный кошмар, только безо всякой возможности проснуться.

Для Лео все началось практически сразу, без паузы — только был обморок, а через мгновение едкий запах ударил в нос, заставляя проснуться. Закрытое марлевой маской лицо перед глазами буркнуло что-то одобрительно и пропало из вида. Перед глазами был явно не потолок самолета — низкий, нависающий над головой всего в метре над ним. Лео попытался повернуть голову — резкая боль родилась в затылке и заставила замереть, пережидая. Кажется, фургон скорой — Лео заметил капельницы, приборы. Странно, он вроде был цел, и если стоило ждать беды — то только от похмелья, но вряд ли оно могло возникнуть от такого количества выпитого. Попытка поднять руки или подвинуть ногами завершилась удивленным недоумением — тело было жестко фиксировано на кушетке. Все страннее и страннее, сказала бы Алиса, а Лео попросту позвал на помощь.

К фургону набежали какие-то люди, вели разговоры на повышенных тонах, с нотками знакомых голосов — кажется, стюардесса. Затем вернулся человек в маске, а вместе с ним пришел свет фонарика, бьющий по глазам и неожиданный укол в руку, предваривший новую темноту.

Очередное пробуждение подарило новую обстановку — белый крашеный потолок и часть комнаты перед глазами — его разместили полулежа. К счастью, руки оказались свободны, что уже внушало определенную надежду. Вот только решетки на окнах вновь испортили настроение, да еще с тела пропала одежда до белья, все документы, и что самое главное — цветы.

Вскоре прибыл доктор, недовольно поохал, ругая того, кто сгоряча приложил Леонида по голове. Лео молча удивился — неужели так неудачно упал? К счастью, обошлось солидной шишкой и легким сотрясением, да и только. Не было тошноты, голова не кружилась, но на душе было тоскливо и неспокойно — о визите к Тасье можно было забыть на определенное время, да и собственная судьба теперь тоже изрядно волновала молодого человека, причем совершенно не зря.

Затем явился усталый человек в белом халате поверх армейской формы, подтащил от окна себе стул, достал блокнот, окинул Леонида безразличным взглядом, и предложил написать чистосердечное признание — ему предлагали сознаться в захвате заложников. Лео, естественно, отказался и описал свою версию происшествия. Его выслушали с гримасой недовольства, черкнули что-то в блокноте и попрощались. Потянулось тоскливое ожидание, перемежавшееся доставкой еды и приходами медперсонала.

На второй день появился другой служивый человек, и вновь белый халат помешал различить его звание. Судя по подбородку и пузу — минимум на звание выше. В этот раз разговор шел куда деликатней — господа внезапно обнаружили, что перед ними гражданин другого государства. Под конец ему предложили признаться в убийстве четырех иностранных граждан и даже вежливо протянули уже заполненный лист с ручкой. Лео попросил консула — в прошлый раз попросту забыл. Армейский пробурчал что-то и исчез вслед за первым.

К третьему человеку его отвели уже самого, на третий день, посчитав достаточно здоровым. К счастью — вернули одежду, но без документов. Вежливо вывели под ненавязчивым конвоем и увезли в то самое здание с табличкой под золото.

На этот раз его не просили в чем-то сознаться, и даже предложили чай. Напротив него в мягком кожаном кресле, под портретом нынешнего президента, сидел армейский в чине майора, с лицом понимающим и доверительным — такие часто на обложке молочных продуктов у "примерного семьянина в окружении семьи". Вот только взгляд льдистых бледно-голубых глаз не давал расслабиться и поверить в его человеколюбие.

— Задал ты нам задачку, — посетовал начальник кабинета после обмена рукопожатиями и представлением. Диалог сразу приобрел неформальный оттенок, словно меж старых знакомых.

Мужчину звали Виктор Викторович, и Лео был уверен, что спроси он фамилию — услышал бы "Викторов".

— Консул в шкафу? — Лео кивнул на массивный застекленный стеллаж с антресолью. Ситуация последних дней изрядно потрепала ему нервы и довольно сильно изменила, заставив резко повзрослеть.

— Консул нашего союзного государства, — Виктор сделал акцент на третьем слове, — Не возражает против этой беседы.

— Хотелось бы услышать это от него лично, — мягко ответил Леонид.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});