Живой товар - Андрей Хазарин

Глазок камеры потух. Ира сидела неподвижно, по щекам сползали две слезинки.

Женя шагнул к ней, протянул к плечу вздрогнувшую руку.

- Ира... Как же ты настрадалась!

Она прижалась щекой к его руке - лицо сморщилось и слезы хлынули по-настоящему.

Я оглянулась на Диму, он кивнул. Мы забрали сумки и ушли, тихонько защелкнув за собой дверь.

Глава 34

Новости

У меня дома телефон звонит нечасто, особенно после полуночи. Но в это бесконечное воскресенье звонок раздался в четверть первого.

- Ася, вы не спите?

Ира, перепуганная.

- Не сплю, не сплю! Что случилось, Ирочка?

Хотя мы уже засыпали, конечно.

- Ася, я сейчас маме позвонила, чтобы не волновалась, и она мне сказала, что тот журналист... Ну, про которого я тебе рассказывала... В общем, погиб он - тело вчера утром нашли.

- О Господи!

- Мама говорит, в газетах написано, умер в результате побоев. А люди говорят - его убили!

- Ничего себе!

- И ещё сгорела редакция газеты, которая статью напечатала. В пожаре погиб главный редактор.

- Это тоже твоя мама сказала?

- Да ты включи телик. Любую городскую программу. Они только об этом и долдонят. Все фильмы поотменяли... Как тогда, когда этот московский, Листьев, погиб, перед самым моим отъездом.

- Хорошие новости ты мне сообщила...

- Я вообще-то позвонила спасибо сказать, что спрятали меня. А то бы не журналист этот, а я... И еще, - тут она стала говорить тише, наверное, чтобы Батищев не услышал, - спасибо, что с Женей меня оставили.

- Ну, тут мы не при чем, ты нас в ваши дела не вмешивай, сами разбирайтесь, - отшутилась я. - И вообще... забудь о нас на какое-то время и о записи тоже. Когда все закончится - встретимся. Женьке привет!

- Пока, подружка!

Ира повесила трубку.

Дима посмотрел на мое нахмуренное лицо и безмолвно отправился в кухню - ставить чайник. Я набросила халат и пришла следом.

- Рассказывай, - потребовал мой мужчина в своей всегдашней манере.

Я повторила то, что услышала от Иры. Дима включил телевизор - и впрямь: траурная музыка, портрет и причитания. Ах талантливый, ах смелый! И все в таком же духе.

- Так. Надо подумать. - Дима глубоко затянулся, кончик сигареты вспыхнул.

Несколько минут длилось молчание, потом он заговорил:

- Ася, мне кажется, что над тобой начали сгущаться тучи. Эта смерть неслучайна. Она бы и сама по себе выглядела подозрительно, а уж тем более на фоне пожара... Вот как представляется возможный ход событий: некто заинтересованный и довольно решительный, - скажем условно, господин Манохин, - прочитал статейку, послал людей, те нашли журналиста, допросили с пристрастием, для маскировки напоили и убили. Допустим, журналист сказал им, что в редакции остались более конкретные сведения, чем есть в статье. Искать там - дело непростое и небыстрое. Вот они и сожгли редакцию вместе со всеми материалами. А главный редактор погиб либо случайно, либо потому, что знал лишнее. Может быть, это сделали те же люди, которые хотели похитить Иру, может, другие. Не исключено, что эти люди имеют какое-то отношение к вашей главной конторе - то ли постоянно работают, то ли контора наняла их. Если верно второе, тогда ещё полбеды. А если первое...

- А какая разница?

- Понимаешь, если контора их наняла, то, во-первых, убийцы ничего не знают - сделали свое дело, бабки получили и отвалили. А во-вторых, раз контора вынуждена была искать людей на стороне, значит, такие крутые меры ей не свойственны и для неё это разовое мероприятие.

- А если они в конторе работают?

- А вот если они в "Татьяне" работают, если фирма держит персонал такой квалификации, значит, лавочка эта - куда более серьезное заведение, значит, им действительно есть что прятать... И главный их секрет - не живой товар, по этому делу их никакой суд не осудит.

- То есть как это?! Исмаил тут учился, как-то с Манохиным познакомился, а потом через его шурина Кучумова...

- Сто раз проверенного работника МИДа?.. Нет, Ася, это нам с тобой все ясно, а ловкий адвокат их в два счета вытащит и ещё иск возбудит против Иры за моральный ущерб.

- Почему против Иры?

- А кто на них в суд подаст - мы с тобой, что ли?

- Да?! А письма липовые?

- Письма - это их единственное слабое место. И наше тоже.

- Это наш козырь!

Он что, специально меня злит? Я все раскопала, он только с умным видом растолковывал мне, как девчонке несмышленой...

- Аська, не будь дурой наивной! Если на суде всплывут письма, то как о них стало известно? Думай головой! И о голове своей!

- А чем я, по-твоему...

- Слушай, ты действительно идиотка или талантливо прикидываешься?

Ну, такого я стерпеть уже не могла. Вскочила...

Но тут он меня схватил за руку, чуть повернул и я шлепнулась обратно на табуретку.

- Разговор о твоей жизни идет, а ты тут оскорбленное достоинство разыгрываешь!

Он просто шипел от бешенства, я бы ему сейчас глаза выцарапала, если бы вырваться могла.

- "Татьяна" сидит по уши в наркотиках! Только поэтому они решились на такие серьезные меры, чтобы прикрыть себя от шумихи и расследования, - он постепенно успокаивался. - Письма - их единственное слабое место, и они их постараются спрятать всеми способами. Скорее всего, просто сотрут файлы...

- Папку, - огрызнулась я.

- Папку, - согласился он. - Но перед этим обнаружат недописанное письмо, сообразят, как это опасно, и забьют тревогу - вдруг кто-то успел увидеть. А тогда уж рано или поздно доберутся до тебя! Если нападение на Иру, смерть журналиста и пожар связаны между собой, то вывод однозначный они ни перед чем не остановятся! Долго ли человека на темной улице машиной сбить?

Только тут мне стало не по себе. Еще при моей манере улицу переходить... Немедленно взыграло воображение, я передернулась. Черт его знает, этого Колесникова, может, у него тоже воображение и его тоже дергает? Только не за себя, а за меня. Я потихоньку переставала на него сердиться.

- Отпусти руку, больно.

Он немедленно отпустил - а потом осторожно погладил.

- Дурак здоровый, медведь... А после ещё подлизывается.

Он тут же придвинулся вместе с табуреткой поближе, но я ещё не отошла от страхов, которые он на меня нагнал.

- Слушай, а может, не так все ужасно? Вот ты говоришь о нападении на Иру - а ведь это могли быть просто грабители?

- Ага, грабители, которым нужна девушка и которые не интересуются содержанием багажника... С мордой вашего Мюллера и на его машине - сама говорила.

- А откуда они вообще узнали, что Ира приезжает?

- Долго ли Кучумову из своего посольства позвонить или факс отбить? Самого невинного содержания, имеет ведь право брат сестре позвонить...

- Значит, Манохин в курсе...

Мне стало так гадко на душе, так гнусно! Люди ищут счастья - а кто-то на их одиночестве наживается так свински! Гады такие... Рабыни, наркотики... Самый прибыльный товар... Ну ладно Манохин - но как Валентина могла?

- Дима, но ведь не могут нормальные люди такие подлости сознательно делать! Может, это кто-то их сбил с толку, или завлек обманом, шантажом?

- Может и завлек - только давненько. На обмане и шантаже всю семейку не заставишь преступления совершать, тем более, если Дмитрий Николаевич действительно их папаша.

- Какой Дмитрий Николаевич?

- Я же тебе говорил - преподаватель у меня был в юридическом.

- Ну и что? Не такая большая шишка преподаватель.

- Видишь ли, преподавал он по совместительству. А по основному месту работы - зам начальника УВД области.

- Господи, так что, такой человек тоже?

- А что ж он, не человек, кушать ему не хочется? Но вообще не обязательно. Он может совершенно ничего не знать - и все равно быть для доченьки с зятьком опорой и защитой.

- Отец не знает, чем дети промышляют?

- Ну, детишки уже большие, живут отдельно, могут и не отчитываться...

- Слушай, а может этот твой преподаватель из УВД совсем им не отец просто однофамилец.

- Может не отец, может папа, а то вообще батя...

Это он уже как-то машинально ответил, отключенным тоном - опять что-то вычисляет. Ах какой деловой, если он не мыслит, так уже и не существует! Но тут и меня посетила мысль:

- Значит, тогда все эти убийства Мюллер совершил!

Дима на меня взглянул серьезно:

- У тебя есть основания так считать?

- Видел бы ты его!

Он улыбнулся:

- Такой урод, что только убийствами заниматься?

- А ты представь себе Штирлица с глазами змеи!

- Очень образно. Ты, Аська, у меня художник слова и инженер человеческих душ. Вот только наука юриспруденция теорию Ломброзо не признает. А если всерьез, то сам он всем этим заниматься не будет. Шестерку найдет - исполнителя.

Я пожала плечами. В мужских играх я не разбираюсь. Однако натура и логика не позволяли так просто сдаться.

- Но на дороге, когда на Иру напали, он сам был!

Дима поджал губу и уставился на меня. Постепенно глаза его чуть разъехались и стали параллельными. Наконец вернулись из туманной дали домыслил.