Моя хранимая Химари - Роман Димитров

Прямо на ходу, через упавший задний борт и большую "юбку" воздушной подушки, спрыгивают мико Кагамимори во главе с Хисузу и несколько усиливающих их армейцев, разбавленных магами Тсучимикадо. Местные укрепления требовали окончательной зачистки, перед тем, как все высадившиеся мужчины и женщины направятся в доки вместе с Сидзукой, убирая по пути препятствия лишь по мере возможности - чем быстрее они пробьются к докам, тем лучше и меньше неожиданностей. Агеха остаётся тут, на случай если потребуется снова расчистить путь.

Остальные, вместе со мной и Дарой - к аэропорту.

Синоби… вы заплатите мне за всё унижение пребывания в плену, за всё беспокойство за Агеху, за постоянную необходимость оставаться настороже даже в собственном городе. Клянусь именем Амакава и фон Финстерхоф! Вперёд!

…

Берег моря. Взгляд не сходит с горизонта, светлеющего розовато-оранжевой далью неба, которое сейчас принимает величественно восстающий из тёмной, расплывчатой глади бесконечного водного простора диск пламенеющего солнца в свои объятья, расползшиеся реденькими многослойными перинами облаков. Где-то там тревожат мой чуткий, отрешившийся слух чайки… или какие другие морские птицы, которые распространены у местных. Морской прибой ласково омывает голые ноги, иногда выбрасывая желеобразных медуз на берег. Ах, водная стихия… изначальный источник всей животной жизни, беспощадная к своим обитателям в гораздо большей степени, чем это возможно на суше. По твоему капризу могут смываться большими волнами и потопами целые прибрежные города, оставившие себя тебе на милость, с целью поживиться твоими дарами и вкусить все прелести жизни у моря: работа моряков тяжела, затратна, и связана с риском - водная стихия слабых не любит едва ли больше всех остальных элементов. Однако выгоды, несмотря на риск, несоизмеримы, и потому человек раз за разом уходит в море, чтобы получить выгоду, а также познать его, море, лучше. А через него - своего партнёра или близкого друга, решивших делить с ним долгое время это ненадёжное в отличии от суши место проживания, крошечное по сравнению с безбрежными водами… и даже познать самого себя. Есть лишь один подобный же в этом плане способ узнать доверенных людей и демонов лучше, проверить их веру и суть - горы. Но с ними отдельная история, к тому же, к походу в горы можно подготовиться куда как лучше, чем к метаниям разгневанного океана, практически всесильного по отношению к одиноким морским путникам. И там и там, правда, некоторые спутницы могут очень сильно упростить жизнь, а значит и лишить этого испытательного и укрепляющего аспекта… такие спутницы, как Дара с Сидзукой. Но я ведь не ищу лёгких путей, верно? Да и не собираюсь я в ближайшее время проверять себя и свою Семью на прочность. И так хорошо живётся.

Приятно сидеть на этом ровном, шероховатом камне, хранящем ночной прибрежный холод, которым он с удовольствием делится с моим разгорячённым боем и последующими событиями телом, в то время, как не по-осеннему лишь слегка прохладная вода ласково шелестит у ног на гладкой мокрой гальке, настраивая на созерцательный лад, порождая при этом мысли о добром и вечном. Тепло, словно мы и не на северных островах. Хотя, быть может, это заблуждение - лишь плод моего воображения, ведь ещё полчаса назад, когда я штурмовал берег, было всё же довольно прохладно, и отнюдь не из-за бриза, а… вообще. Впрочем, и тогда некоторую роль тогда могли играть нехорошие предчувствия, которые сейчас, после боя превратились в поводы для серьёзного размышления, утратив первоочередную актуальность. Плохо лишь то, что победа немного омрачнилась незначительными потерями у армейцев и Тсучимикадо, но такова природа всех военных действий.

- Ну как? Лучше?

- Хнык… лучше, Юто… хнык - Лизлет.

Погладить в очередной раз её прелестную светловолосую голову у меня на коленях, украдкой вытирая большим пальцем слёзы. Взгляд назад, поверх стоявших и сидевших в ожидании членов моей Семьи, и споривших, суетящихся кланеров на заднем плане - на небо с другой стороны. Очень медленно, неразличимо для глаза уходящая хмурость туч и горизонта, слившегося в одну тёмную линию с водой, насколько её видно отсюда - часть берега позади закрывает обзор покато поднимающийся склон, на котором, переходя из гальки в песок, а из него в почву, начинает с подъёмом появляться робкая растительность каких-то кустов и небольших деревцев с куцыми по сезону ветками. Звёздная ночь неохотно разжимает свой хват над островом.

Большой палец правой руки уже без всякого умысла, ещё имевшегося пять минут назад при артефакторных процедурах восстановления энергетической составляющей настоящего тела посмертного цукумогами, поглаживает новый рельеф на знакомой антикварной чашке, искусно сделанной мастером своего дела. Маленькая щербинка, у самого края стенки. Очень легко не обратить внимания, если использовать этот предмет в моих руках как просто чашку. Немного шершавая на ощупь, разве что.

Маленькая щербинка… и небольшой, тонкий шрам-трещина на заплаканном, испуганном лице, перечеркнувший правый глаз, со лба до скулы, сейчас закрытый стильной чёрной повязкой-пластинкой с белым значком черепка, якобы держащейся на тонких верёвочках… повязка теперь будет частью её проецируемого тела. Не навсегда, но надолго. Пока Лиз самостоятельно не перерастёт средний ранг силы. Овеществлённая магическая материя в данном случае может лишь навредить - она бы пригодилась только если надо было бы срочно делать новое тело для моей смертельной горничной. А так рисковать Лиз из-за царапинки я всё же не буду.

- Ну-ну, перестань плакать… ты ничуть не стала для меня менее красивой, даю слово.

Ксо, снова начала лить слёзы из целого глаза. Вот ведь… женщины. Она конкретно за себя, если судить по эмоциям, так не боится, а ведь вообще-то могла умереть… Чёртовы синоби всё же решились на отчаянную попытку лишить нас транспорта-амфибии, где хранилось настоящее тело Лизлет. Это же надо было настолько сильно им повезти: два из напавшей пятёрки магов скрытников прошли через Агеху, напролом. Одного прикончил маг Тсучимикадо. Оставшийся смог преодолеть защитные печати первого клана и пересечь мою защиту на судне, надёжно не пропускающую магию и обладающие слишком сильной потенциальной силой столкновения предметы, но пропускающую разумных (слишком сложный бы пришлось делать фильтр из-за стольких магов в нашем десанте). После чего нанёс один мощный самоубийственный магический удар. Личная защита на бронированном контейнере с чашкой выдержала без проблем, но внутрь пробилась, видимо, слабая вибрация… даже при том, что чашка у Лиз, благодаря некоторым её демоническим особенностям и моим улучшениям, была и есть твёрже обычной фарфоровой… даже несмотря на наличие мягкого подбоя-подушки в контейнере, который оставляет лишь место для блюдечка и чашки (раздельно), этому самоубийце-синоби удалось совершенно немыслимым в своей случайности образом затронуть слабую точку "усталости" материала, из которого было сделано настоящее тело Лиз… всё же чашка действительно антикварная, и она не простаивала всё время своего существования на какой-нибудь полке, а вполне себе использовалась… бесчисленное множество раз, судя по тому, как Лиз любит потчевать всех собственноручно сделанным чаем. Такие вот мелкие особенности цукумогами многое говорят о предмете, который является их телом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});