Эксперимент (СИ) - Юнина Наталья

Если бы не звонок в дверь, Наташа не только испепелила бы меня взглядом, но и обложила трехэтажным матом уже и за мобильник.

– Интересно, что там на этот раз? Еда была, розы тоже. Может быть, теперь там подарочек из ювелирки, например, помолвочное кольцо. Что вы скажете на этот счет, Вячеслав Викторович? Ой, постайте-ка, у вас уже есть невеста, – не скрывая сарказма в голосе, выдает Наташа, заглядывая в глазок. – Хм, а вот и снова она. Интересно ко мне вернулась подружка или к тебе невеста? На что ставите, Вячеслав Викторович?

– Надеюсь, что к тебе.

Жаль. Очень жаль, что надежда-таки умерла. Я никак не ожидал от вчерашней оранжерейной мямли активных действий. Ладно бы экс невестушка вернулась просто мне что-то важное сказать, но, когда она хватает меня за руку и ведет в ванную, я малость охреневаю.

С одной стороны, чего уж греха таить, мне нравится видеть Наташину ревность, с другой, ну куда мне на сегодня еще больше последствий?! А они ведь последуют, как только я выйду.

– Ты хочешь принять душ, но за три месяца свободы так и не научилась делать это самостоятельно? Нужна помощь, да? Давай я лучше позову Наташу, она поможет.

– Не смей со мной разговаривать, как с умалишенной и давить своим авторитетом. Ясно?

– Вау, я почти впечатлен. Но это ты вообще к чему?

– К тому, что не надо здесь командовать. Я могу завтра прийти к папе и рассказать, что ты водил его за нос столько времени. Как думаешь, он скажет тебе спасибо?

– Ясно. Прежде чем угрожать своей невыросшей угрожалкой, надо сначала все обдумать, Мария. Ну скажешь ты ему, что я предпочел свои интересы и желания и что? Он запишет меня в предатели? Возможно, так и есть. И начнется между нами, вместо многолетней дружбы, конфликт. Что из этого вынесешь лично ты? – ну вот и закончился активный словесный понос. – А я тебе скажу: ничего. Более того, ты только проиграешь. Сразу станет ясно, где ты жила все это время. И кого ты подставишь при этом? Правильно, Медведева. Знаешь, что было в прошлую встречу между Гришей и пока еще твоим Мишей?

– Нехороший разговор?

– Почти. Его немножко побили. А знаешь почему немножко? Потому что Гриша был уверен, что между вами ничего не было на тот момент. И то, благодаря тому что у твоего бородача была постоянная девка. Но твой Медведев немножко выдал себя, когда начал тебя искать. А это уже попахивало чем-то. Так попахивало, что вызывало сомнения. Не доводи до греха, его же могут и отметелить. У твоего отца есть одно жуткое качество. Он упрямый, как баран. И если что-то втемяшил в свою голову, то все, пиши пропало. Твой образ жизни – тому яркий пример. Когда-то он решил растить тебя как оранжерейный цветок, так и по сей день эта херня не выходит из его головы. Но по секрету всему свету скажу, что, возможно, в скором времени кое-что изменится.

– Ты уговоришь его?

– Я общаюсь с ним пятнадцать лет и мне никогда не удавалось поменять его мнение о чем-либо. Хотя, признаться, в отношении тебя я особо и не старался, потому что мне это было до определенного момента не особо интересно.

– Тогда почему что-то может измениться?

– Он встретил женщину. А они, как известно, приносят не только проблемы в жизнь мужчины. Вдруг подобреет мужик, а может, и поглупеет. Так вот, со мной, Мария, надо дружить, а не воевать. Союзник в моем лице в доме твоего отца, куда лучше, чем его отсутствие. На этом давай закончим наш разговор.

– Стой. Миша говорил, что ему сказали, что у нас была якобы свадьба. Это подтвердил не только его знакомый, но и сам папа. Нас что расписали без моего согласия? Мы женаты?

– Эту фикцию было решено сделать, когда твой отец еще не нашел того, кто так яростно пытался истребить вашу уже немногочисленную семью. Разуверять в этом других после того, как ты снова сбежала, тем более твоего Медведева, уже не было никакого смысла, учитывая, что он догадывался о ваших странных отношениях. Все, Мария, иди, а то бородатый и без того бесится, – плевать мне на последнего. А вот то, что в это время меня мысленно расчленяет Наташа, очень даже тревожит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

***

Сукин сын. Ей-Богу, была бы моя воля, взяла нож и вспорола Архангельскому брюхо. А потом бы намотала его кишки на шею, чтобы задыхался. Правда, в таком случае он бы умер, а мне хоть и хочется его сейчас убить, но с последующим воскрешением. А такими способностями я, увы, не обладаю.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Гипнотизирую взглядом дверь в ванную и понимаю, что еще чуть-чуть и вырву к чертям собачьим дверную ручку, а затем вытащу оттуда Машу за волосы. Кстати, волосы у нее длиннее и… наверное, красивее моих.

Что там говорил Архангельский? На девятку оценил свою, как оказалось, вполне себе реальную невесту? Ну да, это не моя семерка. Понимаю, что Маша в этой ситуации такая же, как и я пострадавшая сторона, к тому же она тотально влюблена в моего брата, а не в Славу. Но почему я ее сейчас так сильно ненавижу?

И все же, актрисой мне точно никогда не стать. Как только женишок с невестой выходят из ванной, у меня не получается сдержать эмоций. Когда Маша хватается за ручку двери, порываясь покинуть мою квартиру, я останавливаю ее грубым:

– Стой. Тебя, конечно, может не удовлетворять качество уборки в моей квартире, но, будь уж так добра, вытереть за собой следы от своих сапог. Швабра в ванной. И сними ты уже сапоги.

– Да, конечно. Извини, – растерянно бросает Маша, снимая сапоги. И стоило ей взять долбаную швабру, как меня заполняет чувство стыда. Что я творю? Ею и так всю жизнь помыкали. Однако, извиняться поздно.

Маша очень быстро замывает несуществующие следы и улыбнувшись покидает квартиру. Я же совершенно забыла о том, что Архангельский наблюдал столь неприятную картину. Смотрю на него и понимаю, что у него веселье во взгляде. Веселье, мать его! Он даже не старается скрыть, что его позабавила только что устроенная мной сцена.

– Мой брат, конечно, тот еще сухарь, но что-то мне подсказывает, что он не будет рад вашему уединению. Хочешь расскажу Мише, что ты отвел Машу в ванную, уединился там и судя по звукам приставал к ней? Ну чтобы он тебе морду начистил.

– Даже так? – насмешливо интересуется Слава.

– Даже так. Было бы интересно посмотреть на то, как любитель решения конфликтов словами, а не кулаками, стоял бы и ждал, пока его будут бить.

– В этом случае, я бы ответил.

Это каким надо обладать характером, чтобы быть таким наглым, спокойным и самоуверенным, когда тебя, по сути, схватили за задницу?

– Слушай, я кое-что вспомнил. А давай посмотрим на это все с положительной стороны. Разрешаю тебе, в связи со сложившимися обстоятельствами, не выполнять свое обещание, то есть не делать мне минет, – феерическая скотина. Стоит и лыбится.

– А ты кто мне такой, чтобы что-то разрешать или запрещать? Помимо того, что ты пиздабол, так еще и тупой? Серьезно думаешь, что я собиралась делать его, не будь всех этих обстоятельств?– сказав это, я испытываю самый настоящий кайф. Потому что с лица Архангельского слетает улыбка.

– А ты серьезно думаешь, что со мной стоит так разговаривать? – совершенно другим тоном произносит Слава, встав напротив меня. Безумно не хочется задирать на него голову, но по-другому никак.

– А то что? В угол меня поставишь или ремнем отшлепаешь, без пяти минут не мой муж?

– Ну вот мы и пришли к главному, от чего ты в реале злишься. На этот счет можешь не волноваться. По сути, я тебе не врал. Для себя я уже решил, что никакого договорного брака с Машей у меня не будет. Да, я играл в свою игру, оттягивая неизбежное. Да, я банально хотел как можно дольше пожить беззаботно, не разбираясь с Машиным отцом. И да, я косячу, как и все. Ты тоже не идеал. Но если помнишь, я сказал тебе правду, после нашего первого секса. Я не планировал ничего серьезного, кроме как трахнуть тебя пару раз. Но планы в отношении тебя поменялись, о чем я тебе тоже сказал. Не проговорил вслух почему поменялись? Ну если тебе хочется услышать очевидные вещи, то пожалуйста, от меня не убудет. Да, я влюбился в тебя. Втрескался. Какие там еще есть синонимы? – вот как эта сволочь это делает?! У меня вообще есть хоть капля гордости или я вот так и растаю от его слов?! – В общем, не для Марии мой питон вырос. Будешь хорошей девочкой, тебя замуж позову, – к счастью, от моей гордости еще что-то осталось. Последние слова Архангельского меня здорово отрезвили.