Сигнал бедствия. Авантюрист Депар. Охотничьи досуги. - Майн Рид

каждого охотника. Затем организовали общую кассу, чтобы на собранные деньги приобрести фургон, упряжку, палатки, съестные припасы и кухонную посуду. Кроме того, мы решили пригласить с собой двух профессиональных охотников, хорошо знакомых с прериями и могущих служить нам проводниками. Приготовления наши заняли около недели, и, наконец, из предместья Сент-Луи по дороге, ведущей к прериям, выехала маленькая кавалькада и вскоре исчезла из виду за холмами, окружавшими город.

Восемь всадников сопровождали фургон, запряженный шестью сильными мулами. Ими управлял Джек, свободный негр, черный как ворон, с густыми всклокоченными волосами и двумя рядами белых зубов, которые почти постоянно были на виду, так как улыбка всегда присутствовала на лице этого веселого человека. Из-под холщовой крыши фургона выглядывало другое лицо, нисколько не походившее на возницу фургона. Когда-то это лицо было красного цвета, но под воздействием солнца оно приняло золотисто-желтую окраску. Густые ярко-рыжие волосы этого субъекта частично спрятаны под старой приплюснутой шляпой. Хотя, как уже было сказано, негр не принадлежал к числу меланхоликов, тем не менее лицо его казалось печальным в сравнении с оживленной физиономией обладателя рыжих волос. Эта физиономия казалась необыкновенно комичной, так как один глаз постоянно подмигивал, а в другом было так много лукавства, что его хватило бы для обоих. Коротенькая глиняная трубка все время торчала во рту Мики Ланти — самого веселого из ирландцев, когда-либо переселявшихся в Америку.

Что касается всадников, то шестеро из них по своему рождению и воспитанию были истыми джентльменами, кроме того, половина из них — ученые. Последние два всадника не могли претендовать ни на знатность рода, ни на ученость, так как это были простые трапперы — грубые охотники и наши проводники. Скажем несколько слов о каждом из членов этого общества. Упомянем прежде всего о высоком и широкоплечем англичанине, с правильными чертами лица, хотя и не очень красивыми, но несшими на себе печать добродушия. Румяные щеки говорили о цветущем здоровье англичанина.

Это был истый джентльмен, один из тех, которые, путешествуя по Соединенным Штатам, оставляют дома свои титулы, но не забывают захватить свой зонтик. Мы его звали Томпсоном, вел он себя сдержанно и скромно, хотя, как потом выяснилось, у себя на родине он занимал видное место и носил громкий титул. Одет он был в клетчатую охотничью куртку с восемью карманами. В фургоне находилась принадлежавшая ему кожаная коробка из-под шляпы, запертая на замок. Мы вначале подсмеивались над Томпсоном, полагая, что в коробке находился его цилиндр, но оказалось, что коробка была наполнена платяными, сапожными и зубными щетками, а также бритвенными приборами и мылом. Под мышкой у Томпсона всегда находился зонтик, под которым он в джунглях Индостана охотился на тигра, в пустынях Африки — на льва, в Южной Америке — на страуса, и теперь под тем же самым зонтиком он намеревался в прериях охотиться на буйвола. Кроме зонтика, Томпсон имел еще при себе тяжелую двустволку и сидел в английском седле на крепком коне бурой масти с укороченным хвостом.

Для большинства участников нашей экспедиции английское седло и подрезанный хвост лошади представляли невиданные редкости.

Другой из наших товарищей был родом из Кентукки и превосходил нас всех своим ростом. У него были резкие черты лица, он не носил ни усов, ни бакенбардов. Если бы не его высокая и мощная фигура, то из-за черных длинных волос его можно было бы принять за индейца. Он сидел на лошади несколько сгорбившись, а его длинные руки и ноги казались приделанными к туловищу; но тем не менее было ясно, что владелец этих мощных членов никоим образом не должен был опасаться медвежьих объятий. Лицо его было суровым, но причиной тому был не столько мрачный характер, сколько загорелая кожа и темные полосы от жевания табака, которые от углов рта опускались к подбородку. В обращении он был так же весел и развязен, как и остальные члены нашего общества.

Кентуккиец был одет в широкий балахон из тонкой шерстяной ткани, а его голову покрывала войлочная шляпа с широкими полями. Некогда эта шляпа стоила, должно быть, дорого, но теперь была уже порядком изношена и сплюснута, так как очень часто служила своему владельцу сиденьем и подушкой. Кентуккиец управлял высокой и худощавой лошадью, которая была ему под стать и своими размерами превосходила всех остальных лошадей нашего отряда. На широкой груди ее владельца перекрещивалось несколько ремней, на которых висели пороховница, мешок с пулями и ягдташ. Тяжелое ружье было так длинно, что приклад упирался в ногу всадника, а ствол доходил до его плеча. На своей родине кентуккиец имел обширные плантации и считался хорошим охотником на оленя; поэтому неудивительно, что он пристал к нам, желая побаловать себя охотой на буйвола.

Третьим нашим товарищем был доктор, но не тощий, какими обычно бывают его коллеги, а толстый, краснощекий и веселого нрава. Добрый доктор имел маленький недостаток, так как любил иногда выпить, но это ему прощалось за его добродушие к веселость. Доктор был в черном костюме, несколько порыжевшем от длительной носки. Коричневые штиблеты плотно обхватывали полные ноги нашего друга. Он ехал на маленькой и худой лошаденке, так как его средства не позволяли ему обзавестись чем-нибудь получше. Доктора звали Джоном Джоппером.

Четвертым из наших товарищей был красивый молодой человек с черными глазами и густыми вьющимися волосами. Его видная и мужественная фигура еще более выигрывала от изящного костюма, состоящего из узкой куртки и широких шаровар, какие обыкновенно носят в Луизиане. Дорогая панамская шляпа бросала тень на его красивое лицо с румянцем во всю щеку, а плащ из тонкого сукна был небрежно наброшен на плечи. Это был креол из Луизианы и страстный любитель естествознания. Его звали Жюль Безансон, и он принял участие в нашей поездке, в надежде обогатить новыми сведениями любимую науку ботанику.

Среди нас был еще один естествоиспытатель, имя которого одинаково известно и в Новом и в Старом свете. Хотя это был уже пожилой человек, но выглядел он еще очень бодро, и в руках его было достаточно сил, чтобы владеть винтовкой. Он был в темно-синем костюме и в собольей шапке, из-под которой спокойно глядели умные глаза, что всякий сразу чувствовал, что находится в обществе выдающегося человека. Это был мистер Адюбсон, известный охотник и зоолог, надеявшийся увеличить свои коллекции во время нашей увеселительной поездки. Между ним и молодым Безансоном завязалась искренняя дружба. Креол относился к своему ученому товарищу с явным почтением.

Что касается меня лично, то я не буду долго останавливаться