ОЯШ - Леонид Антонов

- ответил тогда я. - У тебя есть чем заплатить?

- Кредитка этого… На ней должны быть деньги, но я не знаю сколько, - протянула мне девчонка кредитную карточку. - Я её стащила у… Этого, и если вы не убьёте его, он сделает с нами… Нехорошие вещи. Вернее, ещё более нехорошие, чем обычно… Он обещал, что будет продавать нас с сестрой».

Было видно, что девчонке трудно говорить всё это, но я всё же поразился её храбрости. Не каждая способна подойти к соседу-наёмнику, и признаться в таком. Потому я, как обычно, даже не задумываясь, взял кредитку, вместе с кусочком бумаги, на котором был написан пин-код, и быстро подойдя к папаше девочек, выхватил из-за пазухи пистолет и несколько раз выстрелил ублюдку в затылок. Свидетелей, кроме девочек, не было, разве что один пацан, пялившийся на нас из окна. Но он точно не сдаст, и я знал это.

На карточке, кстати, тогда обнаружилось чуть меньше ста косарей, ну да пофиг. Патроны они окупят и ладно. Зато, как я потом узнал, девочек забрали в детдом, и старшая уже спустя несколько лет, стала актрисой. Её я несколько раз видел по телеку, угу…

- Слышь, Ивасаки, я буду говорить с ним так, как хочу, поняла? – фыркнул я. – Этому гандону, значится, можно обзывать меня, а мне нет?

- Ты поганый молокосос, я тебе сейчас…

Папаша Ивасаки не договорил, так как я за секунду преодолел расстояние между нами, выхватывая из-за пояса пистолет, и приставил дуло к яйцам ублюдка, злобно улыбаясь. Он издал какой-то скрип, а Ивасаки закрыла лицо руками, отойдя в сторону и немного отвернувшись. Её колени дрожали, и она была готова свалиться на землю.

- Давай, назови меня как-нибудь ещё раз, - встав на цыпочки, прошептал я ему в ухо, сильнее прижав пистолет к яйцам. – Сделай мне приятное, сладкий! Ну, как ты, наверняка, делаешь приятно моей однокласснице! Я таких, как ты, за версту чую, поверь мне! Все признаки указывают на то, что ты насилуешь свою дочь…

Когда мы были с Ивасаки в душе, все три раза, я каждый раз видел новые синяки, ссадины, которые были у неё по всему телу. Да и когда мы с ней трахались в медкабинете, слишком уж она… Умело это делала. Тогда я не обратил внимания, но сейчас начинаю понимать, почему она так легко залезла на меня, даже не смущаясь, в отличие от Шизуки и Танабэ. Да и её лесбиянство… Особенно те слова про светлое и доброе создание Шизуку… Кажется, я догадываюсь, почему она решила влюбиться в девчонку…

- К-Кимура… - дрожащим голосом произнесла Ивасаки. – Пожалуйста… Он же меня потом…

- Не-а! Детка, он ничего с тобой не сделает, ведь ты под моей защитой! – усмехнулся я. – На этот раз, уебан, я тебя отпускаю целым и здоровым, но увижу ещё раз, я даже не погляжу на свидетелей, и прикончу тебя. А если подойдешь к ней… То твоя смерть будет очень и очень мучительной, ки-ки-ки!

Оттолкнув ублюдка от себя, я убрал пистолет за пояс, и подтянул к себе Ивасаки. Мать твою, а я оказался прав… Вы только поглядите, как на меня смотрит бисексуалка! Ёпт… Прям героем себя ощущаю, хех!

Фыркнув, толстяк сделал несколько шагов назад, а потом развернувшись, быстро пошагал прочь, частенько оборачиваясь к нам. Ивасаки, тем временем, прижимающаяся ко мне, несколько раз всхлипнула, вытерла слезы, и вдруг слабо улыбнулась.

- Кимура, я… Ты не против, если я поживу у тебя?

- А что насчёт твоей матери?

- Её уже давно нет… Потому этот ублюдок и делал со мной всё, что хотел.

- Да я уж догадался, - ухмыльнулся я. – Но ты же понимаешь, что я это сделал не по доброте душевной?

- Понимаю… Но ты ведь не будешь меня таскать за волосы по квартире и избивать?

- Не буду. И знаешь… Я даже фотки делать не буду, - усмехнулся я. – Ну а теперь, если ты не против, Ивасаки, я хочу захватить себе побольше продуктов по скидке… Нам ведь теперь понадобится побольше продуктов, не думаешь?

***

Забежав в супермаркет, успев в последнюю минуту, я увидел, что желающих заполучить дешёвые продукты, на которые действовала скидка 90%, было достаточно. Человек двадцать. И среди них были как мужики, так и женщины, парни и девчонки. И среди всех, выделялась одна, и сука, как уже можно догадаться, на неё я тоже сразу же положил глаз.

- О, нет! – вздохнула Ивасаки, у которой всё ещё были мокрые глаза. – Видишь эту девчонку? Судзука Тора… Шестой «палец»! Она тут редко бывает, а когда приходит… Забирает себе все дешевые продукты!

- Шестой «палец»? Да бля… Ну, почему я встретился с ней сейчас, а?! – фыркнул я. – был бы я уже седьмым, я бы вызвал её на поединок, а так не смогу… Бесит, сука! Кто придумал эти дурацкие правила?

- Тогда была бы полная вакханалия, Кимура, - произнёс Миямото, державший в руках обе сумки. Он не собирался участвовать в битве, в отличие от Ивасаки, которая стояла рядом, явно готовая к этому сражению. – А так, становится понятно, кто каким пальцем является!

- Может, не стоит участвовать? – спросила Ивасаки. – Даже папаша, когда видел, что она тут, уводил меня обратно домой… А потом выносил на мне злость за то, что мы не получили хоть какие-нибудь дешёвые продукты…

- Ты в меня не веришь? – хмыкнул я, хрустнув пальцами. – Ты просто… Занимайся поиском тех, на которые идёт скидка и бросай их в корзину. А я буду драться и прикрывать тебя! Эх, уже предвкушаю, как мой кулак врезается кому-нибудь в морду, бу-га-га!

- Таков план? Ладно, попробуем… Никогда ещё не дралась с кем-то в паре…

- А папаша твой?

- Он не дерётся, - отмахнулась Ивасаки. – Жирный ублюдок! Вообще, я все его выходки терплю, только потому что мне больше некуда идти… Никого из родственников в живых нет…

- Придётся теперь терпеть мои, ки-ки-ки! Но не бойся, я более… Нежен, хех! Во всех смыслах…

Я замолчал, так как увидел, что менеджер идёт к подсобке, ухмыляясь и обводя всех бойцов взглядом. В магазине, кстати, не было тех, кто не собирался драться, вроде мамаш и их детей. Все бойцы были возраста от 15 до 30 примерно, так что