Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима - Лидия Винничук

Воспитание юношей

…Покоритесь, могучие! оба меня вы моложе,Я уже древле видал знаменитейших вас браноносцев;С ними в беседы вступал, и они не гнушалися мною.Нет, подобных мужей не видал я и видеть не буду…Се человеки могучие, слава сынов земнородных!…С ними стязатьсяКто бы рискнул от живущих теперь человеков наземных?Но и они мой совет принимали и слушали речи.Будьте и вы послушны: слушать советы полезно.

Гомер. Илиада, 1, 259–274

Но и герои под Троей были достойны своих славных предков и вели себя, как подобает мужам, и в бою, и в спортивных состязаниях. Старики же, когда годы давали себя знать, уступали место молодым — с полным доверием к ним. Тот же Нестор во время игр, устроенных в память павшего Патрокла, признает, что теперь уже младшие поколения должны взять на себя все труды:

…Теперь молодым оставляюТрудные подвиги славы; пора, пора уступить мнеСтарости скорбной: в чреду я свою блистал меж героев!

Там же, XXIII, 643–645

Начиная с семи лет мальчики, как уже говорилось, поступали под опеку отца. В крито-микенский период мальчик под руководством отца и избранных им опекунов и наставников приобретал навыки обращения с оружием, обучался музыке и танцам. Для человека, обязанного участвовать в религиозных обрядах и празднествах, все это было необходимо. Надежную подготовку к участию в общественной жизни давало овладение ораторским искусством. Готовили мальчика и к жизни практической: он учился вести хозяйство, наблюдал, как работают в поле и в винограднике, знакомился даже с практической медициной. В эпических поэмах Гомера господа трудятся вместе с рабами, не чураются работы на строительстве кораблей, а царевна Навсикая, трудолюбивая хозяйка в доме своего отца, сама напоминает ему о своих обязанностях:

…Вели колесницу большую на быстрых колесахДать мне, чтоб я в ней уклав все богатые платья, которыхМного скопилось нечистых, отправилась на реку мыть их.

Гомер. Одиссея, VI, 57–59

Царевна сама, «взяв из хранительницы платья и в короб уклав их… все поместила на быстрой, большой колеснице». У реки царевна не только надзирала за рабынями — она трудилась вместе с ними. На пути домой

…Ударила звучно блестящим бичом НавсикаяМулов; затопав, они от реки побежали проворнойРысью; другие же, пешие, следом пошли; но царевнаМулов держала на крепких вожжах…

Там же, VI, 316–319

Девочки рано привыкали к труду: под опекой матери они учитесь прясть, ткать, вести домашнее хозяйство, практиковались даже в лечении своих домочадцев. На Крите мальчики в 14 лет начинали систематически заниматься физическими тренировками, что служило подготовкой к военной службе. В 18 лет их как совершеннолетних включали в особые товарищества, называвшиеся гетериями.

В Афинах в классическую эпоху обучение не было юридически обязательным, а рассматривалось обычно как долг родителей по отношению к детям. Платон даже высказывает мнение, что дети свободны от каких-либо обязательств перед родителями, если те не заботились об их образовании.

Первое купание маленького Ахилла

В V в. до н. э., в период Пелопоннесской войны, афиняне уже могли гордиться тем, что среди них нет ни одного неграмотного. И хотя формально организованных школ не было и каждый воспитывал детей, как хотел, — об этом-то и говорит Аристотель, — однако обучение приняло уже формы коллективные. Дети объединялись в группы под руководством преподавателя, и таким образом начинала складываться школа. В Греции программа обучения охватывала и приравнивала друг к другу воспитание интеллектуальное, музыкальное и физическое. Это было связано с особенностями самой греческой культуры, в которой воспитание понималось как неразрывное единство «гимнастического» и «мусического», как развитие физическое и умственное одновременно. Синтезом этих двух элементов должно было стать классическое равновесие тела и духа, прославленный идеал «калокагатии» — красоты и добра, слитых в человеке воедино. Беря начало в конкретных представлениях о прекрасном, тренированном теле юноши «благородного рождения», понятие калокагатии достигло со временем высот абстракции, явившись выражением гражданских и этических ценностей античного общества, воплощенных в гармонично развитой личности. Этим достижением педагогической мысли древний мир был прежде всего обязан афинянам, стремившимся к полному, всестороннему раскрытию способностей человека, в то время как спартанцы заботились главным образом о воспитании физическом, призванном дать государству защитника — сильного, дисциплинированного воина.

Девушка с покрывалом

Другой важный элемент бытия и культуры древних греков, а следовательно, и воспитания молодежи — агонистика, принцип состязательности, благородного соревнования и отдельных личностей, и групп в разных ситуациях, в разных областях жизни, с целью достижения наилучшего результата, признания, получения олимпийского венка. Достижения же эти приносили славу не только увенчанному наградой победителю, но и государству, которое он представлял.

На основе всех этих принципов и формировалась программа воспитания и обучения молодого афинянина. В течение долгого времени в Афинах старались поддерживать равновесие между интеллектуальной и физической подготовкой, несмотря на то что уже в V в. до н. э. стали слышны критические голоса против чрезмерного увлечения программами и методами обучения, о чем напоминает Аристотель. Здесь многое могли сказать философы, которые, признавая необходимость всех упомянутых выше наук, стремились прежде всего обучать добродетели — «аретэ». «Посидоний различает четыре вида искусств, — сообщает в одном из своих писем Сенека, — будничные и низкие, потешные, детские и свободные. Будничные — это ручные ремесла, занятые всем тем, чем оснащается жизнь; они даже и не прикидываются благородными или почтенными. Потешные — это те искусства, чье назначение услаждать глаз и слух. К ним можно причислить и изобретение всякого рода приспособлений… Такие вещи поражают взоры невежд, по незнанью причин удивляющихся всему неожиданному. Детские, имеющие нечто общее со свободными, — это те искусства, которые у греков называются „энкюклиой“, а у нас — свободными. Единственные же поистине свободные или даже, вернее сказать, дающие свободу искусства — это те, что пекутся о добродетели» (Сенека. Нравственные письма к Луцилию, LXXXVIII, 21–23).

Обращает на себя внимание деление «искусств» на «будничное» ремесло и «потешные» достижения механики, рассматриваемые только как источник развлечений и сюрпризов. Практической пользы, какую должны были принести эти «штучки» механиков, философ, цитируемый Сенекой, не видит. Стоит также отметить, что ремесло, основанное на ручном труде, — искусство «будничное», «не благородное»: как далеко отошли уже в своих понятиях о жизни греки классической эпохи от своих предков — героев Гомера!

Однако, как бы ни расходились между собой мнения о содержании обучения, никто не оспаривал того, что мальчикам в Греции полагается иметь трех учителей: грамматиста, кифариста и педотриба. Важную задачу предстояло выполнять грамматисту — учителю грамоты: он обучал детей чтению и письму, давал им основные понятия о счете. «Тетрадями» служили деревянные таблички, покрытые воском, на которых дети острыми палочками чертили буквы, а позднее — целые фразы. Когда они уже овладевали искусством чтения и письма, то переходили к изучению старых писателей, среди которых главное место прочно занимали Гомер и Эзоп с его мудрыми баснями. По мере обогащения греческой литературы расширялась и программа: читали поэмы Гесиода, стихотворения законодателя Солона, сочинения Феогнида, разучивали гимны в честь богов, исполняемые во время религиозных празднеств. И вот здесь вступал другой учитель — кифарист, прививавший мальчикам навыки игры на лире или кифаре. Под звуки этих инструментов пели песни и гимны — соло или хором. Наконец, систему образования дополнял своими уроками педотриб — учитель гимнастики. Под его руководством в палестрах или Гимнасиях дети состязались в беге, прыжках, метании копья и диска, причем тренировались со всем усердием, надеясь победить в каких-либо больших спортивных играх.

В учителях Платон видит воспитателей, дело которых — не только передать ученикам определенные познания, но и направлять их во всем. Поэтому философ полагает, что деятельность воспитателя необходимо подчинить строгому и широкому контролю. «…Любой встречный из свободнорожденных людей пусть наказывает как самого ребенка, так и его пестуна или учителя, когда кто-нибудь из них в чем-либо погрешит…Страж законов должен быть у нас зорким; он должен очень заботиться о воспитании детей, исправлять их характер и всегда направлять их ко благу согласно законам» (Платон. Законы, VII, 808 е — 809 а).