Смерть или Слава - Владимир Васильев

А злоупотреблять не позволял капитан, хотя не всем это на корабле нравилось.

Вскоре пришли Юлька отчаянная и Яна Шепеленко. Зислис, признаться, не ожидал их увидеть. Девушки молча уселись за стол, кивнув Зислису.

И вдруг Зислис начал догадываться. Суваев – старший офицер-аналитик. Фломастер – старший канонир. Юлька – старший пилот. Яна – старший информатик. А сам Зислис – старший навигатор.

Не хватало только капитана. Высшая каста. Пятерка старших офицеров высшего ранга.

Вообще-то на «Волге» было еще двое из старших – Прокудин и Мустяца, транспортник и сервис-инженер. Но эти двое рангом все же пониже. По важности выполняемых задач.

– Ну, – сквозь зубы сказал Суваев, – слушайте.

«Точно, заговор», – подумал Зислис, приготовившись внимать. Он даже об обеде временно позабыл.

– Помните, я говорил, что Рома что-то от нас скрывает?

Действительно, Суваев пару раз намекал, что уважаемый капитан не все выкладывает своим офицерам. Не то, чтобы Ромке не доверяли… Просто чувствовалось – на него что-то давит, а делиться он почему-то не хочет.

– В общем, дела такие: я решил пошарить в информатеке насчет влияния биоскафандров на человеческий организм. Первое – я выяснил, что раздела «влияние на человеческий организм» просто не существует. В принципе. Существует только раздел «влияние на живые организмы», причем не уточняется – белковые ли. Раздел закрыт, для доступа требуется индекс не ниже капитанского.

«Вот оно что, – понял Зислис. – Это Паша взялся бунт экипажа с невысоким доступом предотвращать… Ню-ню.»

После первого и единственного пока боя капитан Савельев своею капитанской волей резко ограничил число вахт. Без объяснений. В рубках и дежурках, рассчитанных на десяток-другой операторов, теперь дежурил только один. Лишь для того, чтобы поддерживать корабль в боевом, рабочем и жилом состоянии. Понятно, что лихой волжский люд только посмеялся с такого приказа. Никто из директората или молодчиков вроде Плотного и не подумал подчиниться. Биоскафандры притягивали людей не хуже, чем валериана – котов. Но вдруг выяснилось, что корабль верен капитану. И не подключает больше одного скафандра к системе. На Ромку попытались шумно наехать, но корабельные роботы живо утихомирили особо ретивых. Попробовали наехать на управление роботами – но Фломастер открыто заявил, что он и его канониры (в основном, народ из патруля, уважавший Фломастера еще со времен до нашествия инопланетян) держат сторону капитана, а кода попытались наехать и на канониров тоже, пошла срабатывать превентивная блокировка и прочая шустрая машинерия корабля. В общем, бунтарей мигом водворили в закрытый сектор, дали прочухана хорошей дозой слезогонки и оставили поразмыслить.

Уже на следующий день бунтари дали слово больше не поднимать шуму, живо установили очередность вахт и все вроде бы успокоилось. Краем уха Зислис слышал, что очередность вахт была составлена некорректно, дабы те, кто посильнее, получали доступ к биоскафандрам почаще, но корабль мгновенно выправил этот перекос. Как и раньше – ничуть не церемонясь. А поскольку практически все бандиты почему-то были отобраны кораблем в один и тот же транспортный сектор, то и разбираться им чаще приходилось промеж собой, а значит вчерашние старатели и работяги избежали назойливого внимания с их стороны.

Свободные от вахты отирались в кабачках, пили пиво, затевали драки и мелкие разборки – но опять же в основном между собой. До крупных не доходило. Корабль не позволял.

В общем, экипаж развалился на три достаточно четко очерченных группы и на нейтральное большинство.

В первую группу входили старшие офицеры и вообще почти все с высоким доступом – бывшие звездолетчики, работники космодрома и станции наблюдения, патрульные, кое-кто с Манифеста.

Во вторую – директорат практически в полном составе, служащие фактории и космодромные шишки. Ну, и их холуи-подручные, неизменно прилизанные и в безукоризненных костюмах. Тут дисперсия индексов была достаточно велика – среди дармоедов всегда много умных людей.

Третью группу составляли вчерашние бандиты; как ни странно у них разброса индексов почти не наблюдалось, у всех что-то около десяти-двенадцати. За редким исключением. Зислис весьма радовался тому факту, что чужие, когда перевозили людей на крейсер Ушедших, у всех отобрали оружие. Бласты остались только у четверых: у Ромы Савельева, у Чистякова, у Юльки и у Смагина. Словом, у капитана и у тех, кто прибыл вместе с ним, минуя «гостеприимство» инопланетян. А соорудить оружие на месте корабль не позволял.

Впрочем, стрельбу, скорее всего, пресекли бы расторопные роботы-невидимки.

Группа экс-звездолетчиков была целиком поглощена кораблем. Новые возможности, новый мир по сути. На отношения волжан вне группы эта публика обращала мало внимания. Даже обосновалась она в отдельном от общежилых секторе – чуть ближе к головным рубкам.

Директорат живо восстановил былое влияние среди нейтралов, как-то исподволь и очень незаметно устроил себе привилегированные условия жизни, установил жесткий контроль над сетью ресторанчиков и заведений увеселительного толка, которых мигом развелось по жилым секторам без счета, и вообще прибрал к рукам весь процесс синтеза пищи и предметов обихода. Звездолет «Волга» неимоверно быстро превратился в копию погибшей планеты Волга, с той лишь разницей, что здесь никому не приходилось добывать руду. И на вахты здесь ходили почти все – от Фарита до шишек из бывшего директората, вплоть до Гордяева и Черкаленко. Генерального и вице-директора. Вчерашний старатель вне вахт вынужден был работать на тот же директорат – несмотря на практически безграничные возможности корабля в моду вошли ресторанчики с традиционной «живой» технологией приготовления блюд, всяческие полузакрытые клубы со стриптизом и полным набором классических безобразий для скучающих. В жилых секторах даже деньги начали ходить.

Бандиты из третьей группы как и прежде кое в чем сотрудничали с директоратом, кое в чем соперничали с ним, были большею частью независимы и никогда не выносили на люди свои внутренние разборки.

Нейтралы жили практически так же, как и на Волге-планете, только тут им не грозила смерть от голода. На вахты они ходили редко, и чаще были предоставлены сами себе. Развлечения в стиле директората были им не по карману, заработать деньги было негде, а занимать мозги чем-нибудь полезным они просто не привыкли.

Разношерстный экипаж достался капитану Савельеву и его офицерам…

Зислис убрал грязную посуду на услужливый летающий поднос и повернулся к Суваеву.

– Ты действительно считаешь, что вахты могут нам навредить? – спросил он с сомнением. – Паш, ты по-моему тоже недоговариваешь. Как капитан.

Суваев поморщился.

– А ты полагаешь, такие психические встряски проходят бесследно? Черт побери, корабль же нас меняет! Я ежеминутно ловлю себя на том, что отдаю кораблю мысленные приказы – открыть дверь, подать платформу, включить свет, в конце концов!

– Ну и что? – не понял Зислис. – Это иногда срабатывает.

– Да народ на вахте просто тебе помогает, – фыркнул Суваев. – Гений психокинеза, е-мое…

– О странных вещах вы рассуждаете, господа офицеры, – сказала Яна Шепеленко, внимательно разглядывая собственную руку. – Слепотой вы, господа офицеры, страдаете. В маниакальной форме.

Суваев чуть не поперхнулся пивом. Умела Янка вот так вот – просто и невозмутимо – сбить с толку. Да настолько основательно, что начинали оживать и шевелиться собственные неоформившиеся подозрения.

– Ты собственно… о чем?

Янка оторвалась от созерцания маникюра.

– Не о том вы забеспокоились. Вахты, организмы… Сейчас другого бояться следует.

– А конкретнее?

– Конкретнее? – улыбнулась Янка. – Ну, например, что директорату или молодчикам Шадрина может взбрести в голову сменить капитана, раз Рома их не устраивает.

Суваев расслабился.

– Чушь. Вспомни, как капитаном пытался заделаться я. Пока Ромка жив, корабль никому другому не подчинится.

– Вот именно, – подтвердила Яна. – Пока жив.

Повисла многозначительная тишина.

– Вот так вот, значит… – дошло наконец до Суваева. – Но ведь бандиты наши уже пробовали бунтовать…

Яна покачала головой:

– Во-первых, тогда они еще не ставили целью убить Ромку. Во-вторых, они не знали возможностей корабля, даже самых простых и очевидных, и еще не умели пользоваться ими.

– Что значит – еще не ставили целью убить? А теперь что – поставили?

– Да, – сказала Янка и огляделась. – Дайте мне пива кто-нибудь. Пожалуйста.

Ей передали золотистую банку и высокий хрустальный стакан.

– Йа-ана-а, – изумленно протянула Юлька отчаянная. – Ты соображаешь, что несешь? Откуда ты можешь это знать?

– Я информатик. Старший информатик. Или ты забыла, а отчаянная?