Противостояние (СИ) - Степанов Андрей

Она прикоснулась ладонью к его лицу, взъерошила волосы, потом потрепала по щеке.

— Хороший мальчик. Способный. Ценю твой выбор. — Она отвернулась и пошла на прежнее место, где ее ждали оставшиеся в живых монстры.

Александр пристально смотрел на Лешу, ожидая ответа. Тот едва заметно кивнул. Мужчина показал большой палец и подмигнул, пока не видела Люба. И решил дать выгадать немного времени себе для обдумывания плана.

— А ты, похоже, как была невежливой, так и осталась. Как зовут твое новое обличье?

— Люба. Любовь, — девушка мечтательно посмотрела в небо. — Такое красивое имя. И при этом она не смогла дать достойного потомства. Чувствуешь иронию? Всю шаткость человеческого мирка?

— Из-за одного лишь имени? — скривился Александр.

— Конечно. Ведь именно этого в ее жизни и не было. А у кого она есть?

— Не надо задавать риторических вопросов. Не время и не место.

— Думаешь? А мне кажется, нет лучшего места и времени для рассуждений об истине, — продолжила Люба. — Понимаешь? Хотя нет, ты не поймешь. Ты жаждешь быстрее расправиться со всем этим, — она обвела рукой терпеливо ожидавших орков.

— Как ты их контролируешь? — сменил тему Филимонов.

— Легко, просто показываю, где есть еда. Они очень умные на самом деле. Может быть, пройдет несколько лет или даже месяцев и она научатся разговаривать.

— Если кто-то из них выживет.

— Ах, ты такой скептик. Непременно выживет. Сейчас миром правят деньги и власть. Как и сто и тысячу лет тому назад. Ничего не меняется. И сейчас найдется человек, который ухватится за идею, что бы они ему ни принесла.

Мэр Кацюк стоял за дверью и подслушивал разговор. Ему показалось очень странным, что уже несколько минут нет никакого шума вообще. Оставив людей в безопасных помещениях, он выскользнул в коридор. Мусор и темнота очень мешали двигаться. Наткнувшись на мохнатое тело, лежавшее на его пути, Евгений Васильевич вздрогнул от неожиданности. Но его препятствие было уже неживым. Поэтому мэр двигался в сторону выхода. За вывороченной дверью он и спрятался, надеясь услышать хоть несколько слов.

Беседа снаружи была более чем странная. Он усердно старался понять ее содержание, но какая-то философская бесовщина сбивала его с толку. О чем они там вообще? Кацюк осторожно выглянул. На улице стояли вооруженные люди. Вернее, оружие мэр заметил лишь у одного, и он не был полицейским. Высунувшись чуть больше, он начал искать ногой точку опоры. Но подвернувшийся под ногу камень с шумом выскочил и Евгений вывалился на крыльцо. Разговор сразу стих. Он с трудом повернул голову, что посмотреть на происходящее.

— А это еще кто? — услышал он женский голос. — Впрочем, неважно.

— Я… Я — мэр! — собравшись с силами выкрикнул Кацюк, когда поднялся на ноги.

— Оо, властный человек, — продолжал все тот же саркастический голос.

— Что вы себе позволяете? — возмущенно проговорил мужчина и немного отряхнулся. В левую от крыльца сторону он старался не смотреть, заметив там вполне себе живых чудищ. — Вы оскорбляете представителя власти!

В ответ он услышал дикий смех.

— Сейчас я тебе покажу, что такое настоящая власть.

Кацюк почувствовал невидимую силу, которая приподняла его на пару сантиметров над землей.

— Эй! Что вы себе позволяете!

Его тело плавно скользило по крыльцу в сторону монстров, которые уже выражали свое нетерпение, постукивая в землю своими кулачищами.

— А, да. Вы же, люди, любите всякие словесные формулы, — с издевкой продолжала девушка в голубом. Тело Кацюка затормозило в полуметре от ближайшего монстра. — Ммм, что же тут будет уместно?

Леша сверлил глазами Александра, тот в ответ еле заметно покачал головой. Дед Василий судорожно сжимал карабин.

— Придумала. Засим снимают с тебя твои полномочия, — высказала Люба и мэр рухнул в ноги к оркам. — Что, слишком официально? — она приподняла бровь и посмотрела на остальных. — Делаю вам предложение. Единственное. Всем вам, — она еще раз обвела присутствующих взглядом. — Присоединяйтесь. Не надо противостоять мне. Жаль будет терять тебя и твоих способных учеников.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она говорила все громче, по мере того, как возрастали вопли раздираемого Кацюка. Как только они стихли, Александр сделал шаг навстречу Любе, уходя с прямой линии между Антоном и големом.

— И что будет потом? — спросил он.

— Потому будет то, что мы захотим.

— Без людей?

— Совершенно, — вдохновенно ответила она.

— А смысл? — вдруг спросил Александр.

— Смысл?

— Зачем все это? Править ордой всепожирающих существ?

— Нет! Созерцать! Вечно! Люди скоро изживут себя, — сердито проговорила Люба.

— Ты ошибаешься. — Голос Александра был мягок. Остальные уже догадывались, что он не примет ее предложения. — Люди не изживут себя. Чего не скажешь о твоих монстрах. — Давай! — бросил он изо всех сил сигнал Алексею.

Тот сконцентрировался и одновременно с Филимоновым они ударной волной опрокинули Любу. Антон сразу же ощутил связь с големом — она, словно электрический разряд, пронзила от макушки до пят. Пес, не желая более оставаться в стороне, со всех ног подлетел к опрокинутой Любе и вцепился ей в запястье, не давая встать.

Голем, окруженный орками, усердно раздавал тумаки направо и налево. Сделать мощный удар у него никак не получалось. За дело взялся Василий: он вскинул карабин, выбрал мишень поближе и прицелился в основание черепа. Пуля, выпущенная из охотничьего оружия, несравнима по своим параметрам со стандартным армейским патроном. Но в умелых руках даже обычный карабин превращался в смертоносное оружие. Пройдя под самым черепом, пуля застряла между шейными позвонками, серьезно повредив нерв. Еще один противник был повержен.

После меткого выстрела каменному существу удалось повалить на землю еще нескольких орков, но остальные, забыв про прочие опасности, продолжали наседать на него и грозили почти полностью обездвижить.

Пес рычал, сжимая зубы на запястье. Сдавленная с двух сторон силой противников, Люба не могла пошевелиться, но внезапно она почувствовала, что может сопротивляться. Второй источник явно была слабее. Она отшвырнула Пса в сторону. Тот взмыл в воздух, ударился о ближайшее дерево и лежал под ним, жалобно скуля. Теперь можно было взяться за единственного опасного противника.

Александр держался из последних сил, пытаясь сдержать энергию, которая била из существа более опытного и несравнимо более мощного. Даже по сравнению с теми моментами, когда у него был полный запас сил, энергия девушки гораздо превосходила его. К счастью, не настолько, чтобы убить. Он ощущал сопротивление, воздух между ними буквально раскалился. Если бы поблизости была рабочая электроника, ее непременно постигла бы самая печальная участь.

Василий прицелился в девушку, но та, даже не глядя в его сторону, с легкостью согнула ствол карабина, словно тот был резиновым. Дед в ярости бросил бесполезное оружие на землю. Антон никак не мог помочь, занятый спасением окруженного голема, который уже не мог нанести монстрам никакого вреда.

— А я предупреждала — зло прошипела Люба. — Ты мог бы присоединиться. Но теперь вас всех ждет та же участь, что и остальных людей.

Алексей помутневшим взором смотрел на странную парочку, которых разделила невидимая стена. Он оглянулся на деда, который бросил карабин, смотрел на искаженное гримасой боли лицо Антона — его голем был практически обездвижен и он пытался заставить его подняться, растрачивая остатки сил. Он осознавал, что он мог бы помочь, но его собственный запас сил был слишком мал. Еще одну такую же волну он не смог бы пустить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но что если попробовать тот же фокус, что удавалось провернуть Александру: запустить что-то небольшое? Юноша нашел на земле небольшой неровный камушек. Старые бордюры местами сильно осыпались и грубый щебень кое-где лежал небольшими кучками.

Ощутить и поднять его было очень легко. Небольшой камушек как будто действительно не имел никакого веса. Он медленно поднялся до уровня глаз. Теперь надо было его ускорить. Как сделать это, Леша не имел ни малейшего понятия. Зато его действия не остались незамеченными — девушка бросила на него злобный взгляд и секундой позже все внутри сжалось. Буквально.