Стихотворения. Поэмы - Сергей Есенин

78

Старк Л. Н. (1885–1937) — журналист, один из редакторов газеты «Советская страна» (1919 г.), в которой сотрудничал Есенин.

79

Нынче луну с воды // Лошади выпили. — Образ, навеянный детскими впечатлениями поэта. В одной из автобиографий он писал: «…мы часто ездили… на Оку поить лошадей. Ночью луна при тихой погоде стоит стоймя в воде. Когда лошади пили, мне казалось, что они вот-вот выпьют луну, и радовался, когда она вместе с кругами отплывала от их ртов» (Собр. соч., т. 5, с. 16).

80

Пантократор — всемогущий, вседержитель (греч.).

81

Мариенгоф Анатолий Борисович (1897–1962) — один из основателей и теоретиков группы имажинистов. Отношения Есенина с ним были весьма неровные: наиболее близкие в 1919–1921 годах, они завершились резким разрывом в 1924 году. «Не боюсь я этой мариенгофской твари и их подлости нисколечко», — писал Есенин одной из своих знакомых в октябре года (Собр. соч., т. 5, с. 136).

82

Сорокоуст — сорокадневная молитва по умершим.

Вспоминая о публичном выступлении Есенина с чтением этого стихотворения, И. Н. Розанов пишет: «Аудитория Политехнического музея в Москве. Вечер поэтов. Духота и теснота… Пахнет скандалом. Председательствует сдержанный, иногда только криво улыбающийся Валерий Брюсов. Очередь за имажинистами. Выступает Есенин. Начинает свой «Сорокоуст»… Но когда поэт произносит девятый стих и десятый, где встречается слово, не принятое в литературной речи, начинается свист, шиканье, крики «Довольно!» и т. д. Есенин пытается продолжать, но его не слышно. Шум растет. Есенин ретируется… С неимоверным трудом… председателю удается наконец водворить относительный порядок. Брюсов встает и говорит:

— Вы услышали только начало и не даете поэту говорить. Надеюсь, что присутствующие поверят мне, что в деле поэзии я кое-что понимаю. И вот я утверждаю, что данное стихотворение Есенина самое лучшее из всего, что появилось в русской поэзии за последние два или три года» («Воспоминания», с. 293–294).

83

Скачет красногривый жеребенок… — В письме Е. И. Лившиц (август 1920 г.) Есенин рассказывает: «Ехали мы от Тихорецкой на Пятигорск, вдруг слышим крики, выглядываем в окно, и что же? Видим, за паровозом что есть силы скачет маленький жеребенок. Так скачет, что нам сразу стало ясно, что он почему-то вздумал обогнать его. Бежал он очень долго, но под конец стал уставать, и на какой-то станции его поймали. Эпизод для кого-нибудь незначительный, а для меня он говорит очень много. Конь стальной победил коня живого. И этот маленький жеребенок был для меня наглядным дорогим вымирающим образом деревни…» (Собр. соч., т. 5, с. 88).

84

«Да! Теперь решено. Без возврата…» — В сборнике «Стихи скандалиста», выпущенном Есениным во время зарубежной поездки, в Берлине, в 1923 году, этим стихотворением открывался цикл «Москва кабацкая». Объясняя в предисловии к этому сборнику некоторые особенности цикла, намеренную резкость ряда образов, нарочитую грубость лексики, Есенин писал: «Я чувствую себя хозяином в русской поэзии и потому втаскиваю в поэтическую речь слова всех оттенков, нечистых слов нет. Есть только нечистые представления. Не на мне лежит конфуз от смелого произнесенного мной слова, а на читателе и на слушателе». Позже Есенин несколько раз менял состав цикла «Москва кабацкая». Летом 1924 года он выпустил сборник стихотворений под этим названием, в который, в частности, было включено семь стихотворений цикла «Любовь хулигана» (см. ниже прим. к стихотворению «Заметался пожар голубой…»). Присоединение этих стихотворений и другие перемены в составе цикла заметно изменили его общую тональность, значительно приглушив ноты упадочности, кабацкой «пропади», душевной развинченности, которые отмечались критиками.

Один из близких в те годы Есенину людей, И. И. Старцев, вспоминал: «За границей он работал мало, написал несколько стихотворений, вошедших потом в «Москву кабацкую»… Вскоре после приезда читал «Москву кабацкую». Далее рассказав о том, что один из слушателей стал обвинять поэта в упадочности, мемуарист сообщает, что Есенин «стал ожесточенно говорить, что он внутренне пережил «Москву кабацкую» и не может отказаться от этих стихов. К этому его обязывает звание поэта» («Воспоминания», с. 252).

85

«Заметался пожар голубой…» — Этим стихотворением открывался цикл «Любовь хулигана», в который входило также шесть последующих стихотворений. Цикл обращен к актрисе московского Камерного театра А. Л. Миклашевской, с которой поэт познакомился вскоре после своего возвращения из зарубежной поездки в августе 1923 года.

86

«Мы теперь уходим понемногу…» — Стихотворение связано со смертью близкого друга Есенина, поэта Александра Васильевича Ширяевца, внезапно скончавшегося 15 мая 1924 года.

87

Пушкину — Стихотворение написано в связи с празднованием 125-летия со дня рождения Пушкина. Отвечая на анкету, проводившуюся журналом «Книга о книгах» в связи с этим юбилеем, Есенин писал: «Пушкин — самый любимый мною поэт. С каждым годом я воспринимаю его все больше и больше, как гения страны, в которой я живу» (Собр. соч., т. 4, с. 228). В октябре 1925 года в автобиографии он отметил: «В смысле формального развития теперь меня тянет все больше к Пушкину» (Собр. соч., т. 5, с. 22). В день юбилея Есенин читал стихотворение на митинге у памятника Пушкину на Тверском бульваре в Москве.

88

Возвращение на родину — В августе 1923 года Есенин вернулся на родину после более чем годовой поездки по Европе и США. В автобиографиях он отмечал: «Доволен больше всего тем, что вернулся в Советскую Россию», «После заграницы я смотрел на страну свою и события по-другому» (Собр. соч., т. 5, с. 14, 18). Данное стихотворение было написано под впечатлением первой по возвращении кратковременной поездки в родные места в мае 1924 года.

89

Отцовский дом // Не мог я распознать… — Вспоминая о приезде Есенина в мае 1924 года в Константиново, сестра поэта, А. А. Есенина, пишет: «Пока закипает самовар, мужчины сидят, курят, делятся новостями. Новостей много, есть что рассказать и о чем расспросить друг друга. Отца интересует жизнь в Москве, за границей, Сергея — жизнь односельчан. Со времени его последнего приезда сильно изменился облик села, и особенно изменилась жизнь в нашей семье. Никогда еще не жили мы так бедно, как теперь, после голода и пожара… (Имеется в виду пожар 3 августа 1922 г., когда сгорел дом родителей поэта. — А. К.) Сергей счастлив, что снова дома, среди родных, и его не смущают ни эта бедность, ни теснота» («Воспоминания», с. 62).

90

Есенина Татьяна Федоровна (1875–1955) — мать поэта.

91

По-байроновски наша собачонка // Меня встречала с лаем у ворот. — Ср. в поэме Байрона «Паломничество Чайльд-Гарольда»:

Быть может, пес повоет мой,Но, у другого сыт,В меня ж, прибредшего домой,Свои клыки вонзит.

(Песнь первая, 13. Перевод Г. Шенгели)

92

Сахаров Александр Михайлович — товарищ Есенина, издательский работник. Вместе с Есениным ездил в Константиново в мае 1924 года.

93

«Этой грусти теперь не рассыпать…» — В автобиографии, относящейся к тому же времени, что и это стихотворение, Есенин писал: «Мне нравится цивилизация. Но я очень не люблю Америки. Америка это тот смрад, где пропадает не только искусство, но и вообще лучшие порывы человечества. Если сегодня держат курс на Америку, то я готов тогда предпочесть наше серое небо и наш пейзаж: изба, немного вросла в землю, прясло, из прясла торчит огромная жердь, вдалеке машет хвостом на ветру тощая лошаденка… это то самое, что растило у нас Толстого, Достоевского, Пушкина, Лермонтова и др.» (Собр. соч., т. 5, с. 18).

94

«Издатель славный! В этой книге…» — Адресовано И. И. Ионову (1887–1942), в те годы директору Ленинградского отделения Госиздата, где в 1924 году намечался выпуск сборника стихов Есенина.

95

На Кавказе — Длительное пребывание Есенина на Кавказе (поездка продолжалась с сентября 1924 по февраль 1925 г.) — один из наиболее плодотворных периодов его творчества. Т. Табидзе писал: «Кавказ, как когда-то для Пушкина, и для Есенина оказался новым источником вдохновения. В отдалении поэту пришлось многое передумать, в нем происходила сильная борьба за окончательное поэтическое самоутверждение. Он чувствовал наплыв новых тем…» («Воспоминания», с. 387).