Наследница первой очереди - Лилия Фандеева

прочерк.

Только в начале июня, после снятия режима самоизоляции, Ольга Ивановна смогла вернуться к мужу в Москву. Илье шёл третий месяц, и Полина настояла на её отъезде.

– Мам, ты должна быть рядом с ним. У Арины каникулы и мы справимся. Попрошу помощи у Крис, если будет туго.

А в конце месяца Полину навестил Григорий Родионов.

– Полина, я к вам с плохой вестью. Митьки больше нет. Его похоронили неделю назад. Сообщать смысла не было, как не было и прощания.

– Дядя Гриша, папа умер от вируса? – на глазах девочки появились слёзы. – Я больше его не увижу?

– Не плачь, Ариша. Когда-то эта чума закончится. Пока лечили лёгкие, почки отказали. Ты теперь у мамы единственная помощница. Когда ещё брат подрастёт?

– Гриша, ты чего от меня ждёшь? – новость её ошеломила.

– Я пришёл помочь, Полина. Тебе будет трудно одной с двумя детьми.

– Дмитрий не признал сына при жизни, не надо этого делать и после смерти. Сын носит мою фамилию. Мне ничего от него не нужно.

– Речь не о тебе, Поля, а о детях. Кто знает, как сложиться жизнь? Я втянул тебя в историю с Митькой и даже не догадывался, что он стал редкостным мерзавцем. Это он придумал похищение, но не учёл того, что ты можешь сбежать, попробовать связаться с ним. Не будь меня рядом, когда звонил твой дед, трудно сказать, что могло произойти. Теперь он должен был быть рядом со мной. Баринов исполнитель, а Подольский голова.

– Ты хочешь сказать, что ему нужны были не только деньги, но и моя жизнь?

– Полина, с такими деньгами и контрольным пакетом акций, он мог делать, что угодно. Но ты испортила всю комбинацию. Он на время затаился, а тут и мадам подоспела. Сама она мало что собой представляет, а вот связи у неё крутые.

– Ты ошибаешься. Зачем тогда он, после развода, переписал акции клиники на моё имя?

– Это уже другая история. В его планах был отъезд за границу с большими деньгами. Зачем ему акции в России, которые особой ценности не представляют? Самое невероятное в том, что он пошёл в красную зону умышлено, «пересидеть», что-то придумать пока идёт следствие о хищении, но ему и тут не повезло. Я нашёл в его квартире доказательства его связи с Бариновым.

– Знаешь, тогда перед операцией, когда узнал о нашем браке, он как-то грустно пошутил: «Если наш брак прекратится по моей вине, ты станешь наследницей первой очереди». Неужели и эти слова были фальшью? Я и так себя чувствую полной дурой с вывеской на лбу: «Доверюсь мошеннику и негодяю». Мне едва удалось забыть его лицо, выражающее брезгливость.

– Тебе некогда ходить по инстанциям, а я это сделаю для вас. Квартиру продать можно будет не раньше полугода, а оформить пенсию на детей можно уже сейчас. Не принимай мою помощь в штыки. Можно доказать отцовство Дмитрия в суде, сделав анализ ДНК с сестрой. Ты сама подумай, мальчишка вырастет и будет знать, что у него был отец, а не прочерк в свидетельстве. Да, он родился после прекращения брака, но зачат был в браке.

– Гриша, делай, что хочешь. Возможно, ты в чём-то прав, только мне хотелось закрыть эту страницу своей жизни навсегда.

Григорий приезжал ещё раза три. Подписывал доверенность, брал документы и делал копии, приезжали и брали анализы для определения родства. Потом был суд по установлению отцовства, а через два месяца Полина получила пенсию на двух детей.

Полина не виделась с Михайловым с момента выписки из роддома. Он звонил ей и Арине в период самоизоляции, но они справлялись сами с помощью Ольги Ивановны. В мае он был отправлен в помощь инфекционному госпиталю и пропал на три месяца. Полина успела проводить мать, отметить семилетие дочери и подготовить её к школе. Всё лето они раз в неделю выезжали на два-три дня к Фёдору Петровичу, поставив коляску в багажник машины. Она была спальным местом Ильи в доме егеря. Учебный год перенесли на целый месяц, продлив каникулы. Вернувшись из очередной вылазки в лес, столкнулись у подъезда с Михайловым.

– Как ваши дела, Орловские?

– Мы из леса вернулись. Уезжали к деду Феде.

– А почему среди недели?

– Школа перенесла начало занятий с октября. Но мы от программы не отстаём. Как ваши дела?

– Три месяца работал в инфекции. Теперь после карантина вернулся в клинику. Там многое пришлось переделать, переставить под нынешние условия. Хотя, о чём я. Вы это и без меня знаете.

– Дядя Слава, в вашей больнице многие умирают от вируса? Мой папа умер два месяца назад. Теперь меня все называют сиротой. Как будто при живом папе я ей не была.

– Мне очень жаль, Арина, что так случилось, – он присел перед девочкой. – Будем с тобой дружить как раньше?

– А ваша мама?

– Она не будет против нашей дружбы. Я тебе обещаю. А вы не будете против? – он посмотрел на Полину.

– Не буду.

– Полина Сергеевна, а как ваши дела?

– Есть небольшие проблемы, но они решаемы, и время для этого есть. Начнётся школа, нужно будет с кем-то оставлять Илью, пока я отведу и заберу Арину. Поэтому нужна будет няня на час. Хорошо найти её в нашем доме. Полчаса утром, полчаса вечером. В сильные морозы или метели я не поведу ребёнка в школу, но три-четыре месяца она мне просто необходима.

– Я могу забирать Арину после школы, возвращаясь с работы, а утром на полчаса попрошу маму.

– Вы меня хотите доконать? Я в её глазах и так хищница, готовая охмурить её сына.

– Охмуряйте, я не буду сопротивляться.

– Шутите? Посмотрела бы я на вас, когда тебя обвиняют незаслуженно. Хорошо, я подумаю над вашим предложением.

– Начните тогда с последнего. – Ты звони мне, как раньше, и не грусти, – он поцеловал девочку в макушку и пошёл к своей машине.

В этот же вечер Полину ждал небольшой сюрприз в лице Нины Ивановны Михайловой.

– Полина, прости меня за нелепые обвинения. Я наговорила тебе много лишнего. Хотела как лучше, а в результате испортила сыну жизнь. Он так и сказал: «У меня в руках было маленькое хрупкое счастье, а ты его растоптала и даже не заметила». Полина, я готова была извиниться сразу, поняв, что твоя дочь запретила ему звонить, и он сильно расстроен. Только сын сразу отдалился от меня, и я решила этого не делать. А сегодня позвонил и говорит: «У тебя есть повод извиниться перед Полиной, если надо помочь». Что у тебя случилось?

– У