Лишняя невеста для Альфы (СИ) - Бархатова Марина

Закрываю дверь и резко притягиваю Руслану к себе. Она тихо охает и вздрагивает, чувствую, как нервная дрожь расходится по девичьему телу. За подбородок поднимаю её застывшее как маска бледное лицо и вглядываюсь в испуганные голубые глаза. Злость и ненависть кипят во мне, но я пытаюсь их сдерживать… пытаюсь, но не могу.

Не она должна быть здесь! Другая девушка, другая невеста, другая жена должна быть на её месте!

С едва сдерживаемой злостью грубо нападаю на её губы, сминаю, кусаю их и безжалостно рву на спине её белое платье… ненавижу!

…Наступает ночь и жёлтая луна безразлично смотрит в наше окно.

Руслана уснула, а я… я, выпустив Беса, обгоняя попутный ветер и едва удерживая в груди бешено бьющееся сердце, понесся назад… в замок… к Ане… моей Ане.

Глава 32

Влад

Бес бежит быстрее ветра, выдирая клочьями шерсть о колючки и ветки, до крови раня лапы. Мышцы напряжены до предела, горячее дыхание резко вырывается из его страшной пасти.

Аня не зовёт его больше… он больше не слышит её… Зверь рычит, снова и снова пытаясь почувствовать свою самку… но… но каждый раз натыкается в ответ лишь на зияющую дыру пустоты…

Только тонкая, едва бьющаяся жизнью нить ещё даёт Волку надежду. Она как слабый лучик света сияет сквозь беспощадное чёрное пятно и держит… всё ещё держит их вместе…

Он и она — такие разные, но так сильно нуждающиеся друг в друге…

«Что с ней?!»

Только эта мысль набатом бьётся в сознании…

«Что. С. Ней?!»

С каждой секундой Бес чувствует, как сильнее истончается нить… связь рвётся… Волк боится… дико боится потерять Аню и остаться один в разрастающейся в его сознании тьме… и с бешено колотящимся сердцем перепрыгивает овраги… спешит к ней… любимой… избранной… Ане. Он знает, он чувствует, что нужен ей…

Ужас, страх и надежда разносятся по венам Зверя и с невиданной силой гонят его вперёд.

Бес влетает в ворота замка и выпускает меня.

Оборачиваюсь, быстро одеваюсь внизу и с дико бьющимся сердцем взбегаю на нужный этаж, подхожу к двери её комнаты… Останавливаюсь. Знаю, да, чёрт возьми, знаю, что увижу там, но не решаюсь зайти.

Секунда… Вторая…

Едва дышу, но делаю последний шаг к открытой двери…

Мгновенно острым скальпелем боли по телу проходит вина и режет, разрывает, вспарывает… вспарывает моё сердце и чёрную душу, когда взгляд врезается в бледное тело, лежащее на кровати.

Не двигаюсь, не дышу… только с безумной жаждой смотрю, как тяжело поднимается на её спине тугой корсет.

Жива… Луна! Она жива! Дышит!

Облегчение горячей волной ударяет по телу, на пару мгновений затмевает дикую, рвущую изнутри боль… Она жива…

Не замечая никого вокруг, быстро подхожу к Ане. Безумным взглядом смотрю на безмолвное тело… её безмолвное тело.

О, Луна…

Она лежит на животе, чёрные волосы кем-то аккуратно заплетены в длинную косу. Лицо мертвенно-бледное… ни кровинки в нём нет… будто смерть ещё не ушла, стоит рядом с ней и держит её в своих костлявых лапах, высасывает из неё жизнь… будто она в любой момент ещё может передумать…

Никогда… не отдам…

До боли сжимаю ладони и опускаю взгляд ниже… Матерь… удары моего сердца стихают, а кровь стынет в венах… на Аниной шее алыми тонкими лентами разбросаны жуткие раны…

Не могу дышать… едкий яд острой вины и боли заливает меня, убивает… я не могу смотреть, но смотрю… смотрю, как они словно кровавые реки текут ниже по её молочно-белой спине и исчезают под пропитанными её кровью бинтами.

Сжимаю руки в кулаки и замираю… в моей душе бездна разверзается… мгновение… и я опускаюсь на колени… да я опускаюсь на колени перед маленькой хрупкой человечкой и осторожно утыкаюсь лбом в лежащую на краю кровати ладонь… любимую ладонь.

Огонь этой боли никогда не утихнет в груди… ничто уже не будет как раньше… пусть так… пусть всё будет так… но ты живи…

Любимая… моя любимая… не прощай… никогда не прощай, но живи…

И вдруг я слышу, как Аня делает тяжёлый вздох и что-то неразборчиво шепчет…

Матерь, благодарю тебя… жить, она будет жить…

… С первыми рассветными лучами я вхожу в наш лесной домик.

Закрываю дверь, поворачиваюсь и вижу, как Руслана медленно спускается по лестнице. Она смущённо смотрит на меня, я всем естеством ощущаю, как ей неловко. Замечаю её покрасневшие и опухшие от слёз глаза и бледные щёки. Наша первая брачная ночь… Наверняка она её себе другой представляла… И уж, конечно, она не мечтала проснуться одна в нашей кровати…

И я отчётливо понимаю, что дико виноват перед ней… но я ничего не мог с собой поделать… мне нужно было видеть Аню… мне нужно было знать, что она жива… я не мог оставаться здесь с Русланой, когда всей своей растерзанной душой всегда был там… в замке… с Аней. Только там, увидев, как она дышит, я сам смог наконец-то вдохнуть… и я смог… нет, я позволил себе жить дальше.

Руслана смотрит на меня с такой печалью в глазах, что я не выдерживаю. Подхожу к ней и ласково провожу ладонью по её медовым гладким локонам, притягиваю девушку к своей груди.

— Как мы будем жить дальше, Влад? Ты любишь её? — тихо спрашивает Руслана и, уверен, чертовски боится сейчас услышать мой ответ.

И я понимаю, что она ни в чём не виновата и заслуживает знать правду… но я никогда ей ничего не скажу о том, как полыхает в груди и как разорванная душа просится назад к Ане. Ни к чему ещё и ей терзаться ревностью и обидами. Руслана любит меня… так и должно остаться.

— Она уедет, Руслана, и ты больше её никогда не увидишь, — да, я решил увезти Аню, давно нужно было скрыть её от стаи.

Руслана отрывается от моей груди, поднимает своё лицо кверху и долго пронзительно смотрит в мои глаза…

Зря… сейчас она ничего не увидит там… Моя боль и любовь спрятаны глубоко в чёрном израненном сердце…

Смотрю на свою жену и вижу, как долгожданная надежда мелькает в её голубых глазах и она дарит мне ещё робкую, но счастливую улыбку.

— Прости меня, вчера был сложный день и я… я знаю, что напугал тебя, — снова притягиваю её к себе, обнимаю и целую в макушку, — прости, этого больше не повторится.

Успокаиваю Руслану, пусть хоть кто-то из нас будет счастлив.

Глава 33

Аня

Я пришла в себя несколько дней назад… «пришла в себя»… с огромной радостью и облегчением говорят все, кто появляется в моей комнате… Стас… Агата… горничные Илина и Сандра…

Пришла в себя… эти слова каждый раз острым лезвием проходятся по уцелевшей коже, бьют по нервам, врываются в душу и с болью отторгаются…

Нет… не правда…

Я не пришла в себя… я просто зачем-то открыла глаза…

Для чего?

Обо мне заботятся, перевязывают, меняют бинты, обезболивают…

Тело медленно исцеляется…

А внутри меня пустота разрастается… кромешная чёрная пустота… огромная дыра… глубокое страшное ничто внутри… и оно поглощает меня… затягивает… сжирает…

Там, где была сияющая счастьем, любовью и радостью душа, сейчас пусто и холодно. Он убил во мне всё… чувства, эмоции… страх… даже страха он мне не оставил… бояться больше не чего… всё забрал… абсолютно всё.

Оболочка… пустая разодранная в лоскуты оболочка… да… вот как называется моё состояние… пустая… мёртвая душа.

Для чего я проснулась?

Я хотела уйти… уйти, чтобы не видеть его… их… не видеть их счастья, их любви, их семейной идиллии… чтобы не чувствовать больше этой страшной сжигающей боли, не искать взглядом в окне знакомый силуэт… не ждать его здесь… в комнате… не ждать его каждый миг… и не воспламеняться диким огнём в ту секунду, когда стучат в мою дверь…

Жду…

Боже…

Я всё ещё жду его… моего страшного Зверя… моё кровожадное Чудовище…

Любовь затихла во мне, как и все чувства.

Внутри пустота… болезненная, горькая, давящая… день за днём выматывающая меня пустота… но я знаю, что он… только он может наполнить меня… нет… не любовью… уже лютой ненавистью.