Сокрытое в Листве (СИ) - Самылов Алексей Леонидович

Поэтому чувство удовлетворения у Кагори Мию сейчас перекрывало неприязнь к сопернице. Ощущение, что клан, стая, после нее станет, как минимум, не слабее, было гораздо сильнее какой-то там ревности и раздражения. А ведь между тем, это эволюция. Примат духа над инстинктами. Мию сейчас даже не давила раздражение. Оно само затухало, под воздействием положительных чувств. И это результат в том числе и того, что Кагори Джун очень хорошо обучила свою дочь и наследницу. А теперь самой Мию тоже нужно обучить свою мусумэ…

… Дисциплина. Вот главное отличие современных кланов от древних. Сначала эту дисциплину насаждают, а потом воин сам себя начинает ограничивать. Дисциплина — это же ограничение. И разум, который не познал силу этого явления, не поймет, зачем нужно себя ограничивать. А дисциплина — это основа силы воина. Умение заставить себя подняться рано утром на тренировку. Умение заставить себя испытывать неприятные ощущения при обучении. Обучение всегда неприятная штука, что физическое обучение, что умственное. И человек только благодаря самодисциплине может преодолеть этот физиологический барьер, а затем начать ощущать удовлетворение от того, что он умеет, знает. А преодолеть весьма непросто, потому что, это же не в атаку сходить. Обучение — это долгий, нудный, скучный процесс. Например, кланам потребовалось несколько столетий, чтобы завести традиции обучения. Несколько поколений воинов создавали привычку к дисциплине, привычку смотреть на обучение, как на способ обретения силы.

И поэтому по приезду никто не рванул в поместье. А ведь Аюли с Сакурой, которые поехали вместе с Кагори, очень хотелось. Очень. Но они не побежали, а помогали остальным выгрузится.

Кагори Аяко, дочь Юмико, усадили в кресло-каталку. Внешне с женщиной было все в порядке. Но раны, полученные в Ракше, отражаются на реальном теле так, что, например, ногой, отрубленной демоном в Ракше, Аяко не сможет пользоваться несколько дней. Конечность становилась словно парализованной. Или скорее, словно ее отлежал. И лучше ее, конечность, не трогать, ощущения при этом возникали неприятные, а если усердствовать, то и весьма болезненные.

Поэтому же, у Кагори Ясу правая рука висела на косынке. А из микроавтобуса, где ехали старшие Кагори, выгружали носилки с настоятельницей храма. Кагори Шика, стараясь помочь Мию-сан, сильно перенапряглась. И сейчас находилась в забытье.

Кагори Мию и сама чувствовала себя неважно. И это еще при том, что последствия Отката удалось преодолеть почти без проблем. Если бы не это, то вполне возможно, что Шику-сан привезли… чтобы проститься. С ней, а может и с Кагори Мию тоже. Сайко в прошедшем бою серьезно задействовала свою жизненную силу, поэтому ее слабость сейчас и одолевала…

… Они встретились на площади перед главным зданием. Вернувшиеся со смертельной битвы воины… И воины, которые защищали родной замок. Они смотрели друг другу в глаза. И делали это спокойно и с гордостью. Они все ответили на Вызов, никто не прятался.

А потом вперед вышли старшие Кагори. Глава Рэйден, Кагори Юмико, сайко Мию. И поклонились. Старшие поклонились молодым. Для Японии — это очень серьезный жест. А следом то же самое сделали и остальные вернувшиеся. Выказали уважение тем, кто смог сделать Поступок. И в этот момент стояла звенящая тишина. Только одежда шуршала, когда люди наклонялись…

… Коротко, что произошло, Юкио и остальные рассказали в гостиной главного здания. За весь рассказ никто из присутствующих не прикоснулся, ни к чаю, ни к закускам. Присутствовали все. Воины должны знать, что случилось, потому что все же вместе будут выходить. Уже очевидно, что Юкио и компания пойдут на следующий Выход.

Слушали только молодежь, Сейджин, Сенго и Ёшида Томоко ничего не говорили. Потому что они… Пусть все понимали, даже они сами, что эти трое, которые были старшими в замке, ни в чем не виноваты, но… Получается, что как бы они, взрослые, сложили всю ответственность на детей…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Основной же разговор пошел вечером. Там же, в гостиной. Сайко намеренно дала всем немного перевести дух, а потом снова собрала главных виновников торжества. И старшие Кагори стали вытаскивать мелочи. Подробности. Штрихи. Часто бывает так, что в пылу боя даже опытные воины не замечают, порой, очень важных нюансов. А некоторые нюансы рассказывать при всех человек может просто не захотеть…

… — Когда я боеформу эту ощутила? — задумалась Скарлетт. — Когда остальные накинули те, которые использовали на этом Выходе.

Летти, конечно, тоже пригласили. И европейка, поначалу, себя чувствовала неуютно. Но потом, видя, что тут не собираются устраивать допрос с лампой, стала отвечать спокойно.

— Какие при этом были ощущения? — мягко поинтересовалась Кагори Мию.

Она с мужем сидела напротив остальных. Сейджин, как обычно, расположился чуть в сторонке. А Кагори Юмико сидела рядом с Сенго, в соседнем кресле.

Молодежь… и условная молодежь, кучковались вместе, на диване.

— Хм, дайте вспомнить, — девушка подняла взор, смотря куда-то в потолок. — Я… Мне душно стало. Да, душно. А потом вообще задыхаться начала.

Скарлетт невольно коснулась горла и поморщилась.

— Это результат того, Скарлетт, — произнес Кагори Рэйден. — Что твой мозг перестал управлять телом. В том числе и дышать. И вообще-то, ты должна была потерять сознание. Это такая защитная реакция. Но… Надо признать, Сейджин, все же ты оказался прав.

— Рассмотреть потенциал — это долг учителя, Рэйден, — спокойно откликнулся старик из своего угла. — Хвалить меня за это не надо.

Летти посмотрела на него.

— Скажите, Сейджин… -сан, — задумчиво произнесла Скарлетт. — А если бы я… все же потеряла сознание?

Старик ответил не сразу. Он окинул Летти внимательным взглядом.

— Ты точно хочешь это знать, девочка? — спокойно спросил старик.

— Да, хочу, — твердо ответила Скарлетт.

— Когда воин теряет сознание, находясь в Ракше, — заговорила Мию-сан, которой немного надоел этот очередной акт обучения. — То, пока он не придет в сознание в Таньджуне, его проекция продолжает находиться в Ракше. У Датэ во время этого Выхода, так потеряли двух человек.

— А сколько всего… потеряли? — тихо спросила Ая Мэй.

При этом она невольно чуть ближе прижалась к Юкио.

— Если бы не вы, — негромко заговорил Рэйден. — То, как я и говорил ранее, вряд ли бы вообще кто-то выжил. И я не преувеличивал, Мэй. Это действительно так и было. Мы сражались уже около Сердца. А Датэ Горо собирался идти на прорыв сюда. Это был единственный шанс, чтобы хоть кто-то вырвался.

В кабинете повисла тишина. Юкио сидел со спокойным лицом. Мэй опустила взгляд. По Чиоко, которая стояла за диваном у окна, было, как всегда, не понять, что она думает. А вот Сидзу о чем-то явно задумалась. Порывисто вздохнула Сенго.

— Но, к счастью, все случилось так, как случилось, — заговорила Мию-сан. — Теперь же нам надо понять, как сделать так, чтобы таких ситуаций, как вышло с Датэ вышло, более не происходило.

Мию взяла пиалу с чаем. Подержала ее в руке. Чай уже явно остыл, разговор шел уже минут пятнадцать. Пока выяснили, почему Сейджин потащил неофитов в Ракш, пока прояснили, что Вызов пошел помимо «настроек» замка…

— Мэй, когда ты встала на фокус, какое было первое твое ощущение? — спросила Кагори Мию, поставив пиалу на стол.

Девушка задумалась.

— Я испугалась… — неуверенно произнесла она. — Хотя нет, это до того… Я словно попала в воду… Да, в теплую… Точнее, такой температуры, что ее не ощущаешь. Но чувствуешь. Ну, когда двигаешься.

— Мию, первоначальное Намерение было плотным, — подала голос Ёшида Томоко. — Не такое, какое бывает, даже если много людей. И надавило изначально очень ровно и со всех сторон.

— И у нас было также, — задумчиво ответила Мию-сан. — Мне пришлось самой делать так, что не разом наваливались.