(не) истинная. Полюбить вновь - Екатерина Евгеньева

наследников.

— Но ты всё равно не побоялся и вступился за… за меня и Рафара. Да и за всех, кто там был, пусть и неживых.

— Тогда я меньше всего думал о том, что он сильнее меня. Хотелось прижать его горло к земле и вывернуть внутренности когтями наизнанку. Это были страшные чувства, я не хотел бы испытать их вновь. Смесь боли, бессилия и жажды убивать. Наверное, хорошо, что тогда я не выстоял, иначе так бы и не встретил тебя.

Он ласково взял мою руку в свою и нежно поцеловал посередине, сняв шёлковую перчатку. Тепло его прикосновений отозвалось дрожью во мне, хотелось остановить мгновение, запечатлеть как можно ярче его в памяти, сохранив неизменными все детали.

— А как ваш отец согласился уступить трон? При нашей первой встрече мне показалось, что он предпочтёт находиться на нём, пока миры не прекратят своё существование.

— Он и не хотел. Мать, услышав, в чём его обвиняет Роберт, поставила ультиматум. Или он слагает свои полномочия, или больше её никогда не увидит. Она его истинная, настоящая, и он не мог пойти против её воли. А так как её покои находились на самом высоком этаже со свободным выходом на балкон, то выбор был очевиден.

— Она бы сделала это? То, что сказала? — Я не могла поверить в силу этой женщины — простого человека, как и я. Готовая пожертвовать собой, чтобы остановить других, она стала для меня символом самопожертвования. Ведь ни один дракон не может жить без своей истинной.

— Я не знаю. К счастью, нам не пришлось проверять, и он сам отрёкся от престола, вышел из рода и добровольно отдал бразды правления Роберту. Он смог принять меня обратно в род. — Нель с грустью посмотрел на перстень, доставшийся ему от отца. Он не снимал его никогда. Я чувствовала, что он горюет о нём каждый день, но печалит Неля именно смерть отца, а не смена монарха. Не выдержав отката после выхода из рода, он не смог долго противиться болезни и покинул нас через несколько месяцев после этого. Бывшая королева после этого приняла решение удалиться в монастырь и возлагать дары Богине в надежде хоть немного исправить то, что натворил её муж.

— Сегодня я снова видела во сне Филиппа. — Так звали моего ребёнка, моего сына от Дерека, которого я так ни разу и не видела наяву за эти прошедшие несколько лет.

— Мы найдём его. Теперь это безопасно. Все, кто был против новых порядков Роберта, устранены или взяты на контроль до первого предупреждения. Нам нечего опасаться повторных бунтов. Они, конечно, будут, в этом я не сомневаюсь. Но не скоро, мы успеем к этому времени заручиться поддержкой рабочего класса.

— Да, это была хорошая идея, частично дать бразды именно тем, кто работает, и создать коллегии рабочих. Смелое решение для дракона, что не так давно получил титул правителя.

Поначалу все были удивлены нововведениями короля, но ввиду проходивших арестов никто так и не осмелился выступить против. И теперь наравне с главами родов в советах заседали представители рабочего класса, что знают о проблемах производства изнутри. Это позволило сократить путь от появления проблемы до ее решения. И в целом пока всё выглядело довольно оптимистично.

— Как он? — Нель всегда интересовался моим сыном, спрашивал о нём и помогал переживать бремя разлуки.

— Учится говорить, такой милый. — От воспоминаний о сне на душе стало тепло, и сердце наполнилось уверенностью, что в скором времени я смогу наконец-то взять его на руки, тем более теперь я знала, где искать. — Я знаю, где он. Сегодня с глаз будто бы спала пелена, что скрывала от меня многое.

— Дай мне пару дней уладить дела, и поедем. Ты же не против, чтобы я был с тобой? — За этот его взгляд я была готова простить многое: и частое отсутствие по работе, и наши встречи урывками втайне ото всех. Хотя служанки, что были приставлены ко мне, знали обо всём, но клятва не давала им возможности поделиться этим с кем-либо ещё.

— Я очень даже настаиваю на твоём присутствии. Только есть один момент… — Я вмиг погрустнела. — Я должна буду ему сказать, кто его отец и что он сделал, чтобы не повторить такого в будущем. Я боюсь, что он будет жить с этим грузом, видеть осуждение смотрящих, но не знаю, как поступить иначе.

— Ами, я хотел бы усыновить его и принять в наш род официально. После того как ты станешь моей женой.

— Как-то не так я представляла себе предложение. — Я была смущена. Казалось бы, вот он — мужчина, дни без которого тянутся вечность, мужчина, что согревает своим теплом и светом, тот, что был готов пожертвовать собой ради меня. Но глубоко внутри меня сидела девушка, что хотела красивых ухаживаний и соблюдений церемониала, хотела всего того, чего я была лишена всё это время.

— А если так, — с этими словами он встал на одно колено, и в его руках непонятно откуда появилось самое прекрасное кольцо из всех, что я видела. Красный алмаз в обрамлении золота так и блестел гранями, а на палец оно село как влитое.

— Ну только если так. — Я со смехом потянулась за первым поцелуем в статусе невесты.

А дальше был долгий путь до уже известного мне храма недалеко от поместья в Ардонии, где с моей же помощью вновь был отстроен детский приют ещё в то время, что я носила своего малыша. Именно там волею судьбы и оказался мой Филипп. Знакомая тропинка вывела нас к отстроенному храму, где на пороге нас встретила уже хорошо знакомая мне Шейла и, к моему удивлению, лекарь Сайрус, что с заботой держал на руках малыша.

— Не ожидала вас увидеть здесь, мистер Сайрус. — Я с наслаждением смотрела, как сходят с его лица все краски и оно становится под цвет выбеленных стен храма.

— Ваша светлость. — Он попытался мне поклониться, не обращая внимания на ошарашенную нашим внезапным визитом Шейлу, которая, конечно же, меня узнала. Но с грудничком на руках кланяться намного сложнее, чем без.

— Ах, оставьте. Я здесь не по вашу душу. Не мне судить вас, за всё ответите пред Богиней после. Шейла. —