Колдовской мир - 3: Полет мести - Андрэ Нортон

Этот зал посещается часто, и потому в нем относительно мало пыли и признаков заброшенности, которые видны в других уголках Лормта.

Целительница уже выложила на стол, возле которого стояла, когда вошел Тарлах, несколько томов. Были на столе и бумага и другие материалы для письма.

Аден указала на стол.

— Кроме тех свитков, которые я дала тебе вчера — это все недавно сделанные копии, — остальное должно оставаться здесь. Некоторые из этих книг такие старые и хрупкие, что мы сами боимся их трогать.

— Понятно.

— Это подлинные записи фальконеров. У нас мало подобных, и когда просмотришь это, придется искать лишь случайные упоминания и обрывки сведений. — Она внимательно смотрела на Тарлаха. — Ты не один интересуешься этими записями. Когда леди Уна достаточно поправится, чтобы не нуждаться в постоянном присмотре, записями займется Пира. Мы не хотим никаких неприятностей из-за этого.

— Никаких неприятностей не будет, — пообещал наемник.

Он уже собрался отвернуться, но остановило любопытство. Тарлах продолжал смотреть на Аден.

— Почему она интересуется записями о фальконерах? И почему именно она их хранительница? Мне казалось, что хранителем истории народа-воина скорее мог бы стать Дуратан или кто-то похожий на него.

Аден улыбнулась.

— Писарь из вашего народа, который сделал эти записи, был целителем. Я нашла этот клад несколько лет назад и сама его изучала. Искала другие подобные, но, к сожалению, безуспешно. В них много сведений о лечении, которого мы раньше не знали.

Тарлах серьезно смотрел на женщину.

— То, что я прочла, помогло мне заставить снова действовать легкие моего брата, когда прошлой весной я спасла его из западни Тьмы. Я могла бы в случае необходимости оживить и его сердце.

Видя, что он заинтересовался, она описала лечение и средства, с помощью которых Джерро был возвращен к жизни.

Тарлах молчал несколько секунд.

— К нашему стыду, мы сами забыли об этом, — горько сказал он наконец. — Прежде чем я начну свою работу, не покажешь ли, как помогать восстановлению легких? Если мы будем обладать этими знаниями, каждый год или даже каждый месяц можно будет вырывать жизни из объятий Мрачного Командующего.

Аден посмотрела на него, удивленная признанием превосходства ее знаний. Даже среди своего народа, хорошо знавшего ее умение и искусство, не часто встречала она такое отношение и надеялась только спустя много лет после практики и опыта приобрести достаточное уважение к своему делу. Как ученый, она никогда не получит признания за стенами Лормта.

— Я с радостью научу тебя, птичий воин. Давай подождем, пока я позову Джерро в качестве нашего предполагаемого пациента. Это довольно болезненный процесс, а у здешних моих друзей слишком хрупкие и старые ребра.

Время в Лормте проходит медленно, но приятно. Выздоровление Уны, начавшись, шло поразительно быстро, учитывая серьезность ран. Тем не менее прошло утомительно много дней, прежде чем она смогла вставать с постели, и еще больше до того, как она вышла за толстые стены лазарета.

Началась зима, но ее прикосновение было еще поверхностным, и даже самые престарелые и ослабевшие жители Лормта редко из-за непогоды оставались в своих комнатах. Как только целительницы подтвердили, что женщина из долины может ездить верхом, Тарлах предложил ей осмотреть окрестности. Когда зима наступит по-настоящему, у них не будет такой возможности, а им обоим нужно оторваться от тусклых переходов и пыльных книг.

Нужно было также развеяться от разочарования. Хозяева говорили правду: в Лормте действительно было очень мало сведений о фальконерах, да и те в основном об их методах лечения. Тарлах и Уна потратили немало времени на изучение этих записей, потому что очень многие рецепты и способы лечения фальконеры забыли, а Уна вообще никогда не знала. Особенно полезными оказались методы лечения легких и сердца, и оба они не только их записали, но и запомнили.

С самого начала Уна работала, помогая Тарлаху. Вначале, не вставая с постели, потом в зале рядом с ним и оказалась очень искусной в поисках информации в самых маловероятных местах. Но все равно узнали они немного, и почти ничего нельзя было использовать для помощи фальконеру. «По-видимому, — время от времени с растущим унынием думал Тарлах, — предание о том, что записи о временах до рабства у Джонкары и во время этого рабства были спрятаны в тогда еще молодом хранилище Лормта, оказалось неподтвержденной легендой».

Тарлах верил в это предание, потому что его народ всегда внимательно относился к своему прошлому, не поддаваясь желанию сочинять легенды. Фальконеры всегда были историками, они тщательно записывали все происшествия и важные для них события и обычаи, даже те, от которых добровольно или вынужденно отказывались. Однако, собираясь на север, они решили, что часть записей опасно брать с собой, они могли вызвать у потомков тоску по прежней, более спокойной и безопасной жизни; и потому было решено оставить их в месте, специально предназначенном для хранения знаний на время войны между Светом и Тьмой, которая тогда только еще затихала. Уничтожить записи — такое деяние показалось отвратительным и недопустимым людям, которые гордились своим прошлым, несмотря на постигшую их катастрофу.

Уна с готовностью согласилась на предложенную экскурсию, и на следующее утро, очень рано, они выехали. В воздухе чувствовалась зима, но тепло одетых людей, которые к тому же двигались, это не пугало. Они радовались свежему воздуху, оживились также кошка и сокол, им тоже надоела скучная жизнь в закрытых помещениях.

Капитан наблюдал за своей спутницей с нежным и счастливым выражением лица. «Наконец-то она стала похожа на себя, — подумал он, — вернулся здоровый цвет лица, глаза горели прежним живым огнем». И Тарлах понял, что Уна, как и заверили его Аден и Пира, вполне здорова.

Он улыбнулся про себя. Об этой перемене говорили не только эти слова целительниц. Их уже не просили не переутомляться, не давали перечень симптомов болезни, за которыми нужно следить. Никаких условий, только предупреждение, которое такому опытному горцу не нужно: не уезжать слишком далеко, чтобы можно было вернуться в случае резкой перемены погоды. И еще одно предупреждение, более настойчивое: ни при каких обстоятельствах не заходить в пещеры, глубокие и мелкие, которых множество в окружающей местности.

Глаза мужчины сузились и потемнели. Аден была очень настойчива в своем предупреждении и подкрепила его вызывающим ужас объяснением.

В это время года в подземных лабиринтах вокруг Лормта скрывается угроза, древняя опасность, которая не погашает эти земли почти с самого начала их заселения в отдаленном прошлом, так давно, что подлинной истории этого заселения уже никто не помнит.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});