Ты так прекрасна! - Эми Фетцер

Она уже изнемогала от ожидания, невольно сокращая мышцы ног, когда он добрался до ее сосков.

— Я хорошо это делаю? — Он на миг прервался, желая убедиться, что она вся истомилась.

— О Боже, да!

Он обхватил сосок влажными губами, и, вскрикнув, Виктория вцепилась в его шевелюру. Легонько посасывая, Крис ни на мгновение не прекращал ласкать ее рукой. Вот он коснулся ее лона…

Словно струны загудели в ее теле, в голове все смешалось. Никогда еще она не испытывала таких эмоций, и никогда любовный акт не был столь естественным. Она хотела бы навсегда остаться в его объятиях, теребя его волосы, заключая его лицо в ладони, сжимая его сильные мускулистые плечи.

Внезапно его руки скользнули вниз, срывая с нее последний клочок материи, что еще разделял их тела, и он прижался к ней своей страждущей плотью, давая понять, что у него нет больше сил и желания попусту тратить время.

Она ответила согласием: жар ее плоти сделал твердым его мужское естество, наполнив горячей кровью. Она улыбнулась ему, впившись в его губы своими,

— Боже милосердный! — выдохнул он и, бросив Викторию на кровать, проник в ее влажный грот.

Инстинктивно выгнувшись, она помогала ему, жаждая его все глубже и глубже, желая вобрать в себя всю его силу и мощь. Нет, Крису представлялось все это по-другому. Никакого рассудка! Он хотел видеть ее забывшейся, потерявшей голову от наслаждения и потому обрушил на нее новый град поцелуев, плечи, грудь, живот, ноги…

Виктория только вскрикивала и стонала, вздрагивая всем телом от каждого его прикосновения. Казалось, время остановилось, и она летит в тартарары. Тело ее словно проснулось после долгой спячки и сейчас жило собственной жизнью. Губы и язык Криса наполняли ее все новыми и новыми, дотоле неведомыми ощущениями. Еще мгновение, и Виктория не вынесет, просто уйдет в небытие.

— О Боже, Крис, пожалуйста! Пожалуйста!

Но он не отступал, продолжая свою сладостную пытку и бросая ее в безумие. Лишь ощутив, что она близка к вершине блаженства, он резко отстранился, а затем стремительно атаковал и навалился всем телом. Она радостно, с готовностью подалась к нему, обхватив руками, впившись губами в его губы, вцепившись в его плечи.

Он стремительно вошел в нее, и их жадный поцелуй прервался животным криком — оба кричали от высшего наслаждения. Но Крис на этом не остановился, он вновь разжег в ней желание, опалив огнем своей страсти…

С ее губ то и дело срывался шепот о том, как сильно она его хочет, какие восхитительные ощущения ее переполняют и как невероятно то, что с ними происходит. Этот хрипловатый, страстный шепот заставил потерять самообладание и его.

Их тела словно зажили своей жизнью; они будто бы танцевали какой-то экзотический танец, извиваясь, толкаясь и лаская друг друга, черпая энергию в своей любви.

— Пойдем вместе, — прошептал он, и она кивнула.

Они словно отбросили остатки сдержанности и целиком отдались наслаждению. Оно волной пробежало по их напрягшимся телам — острое, ощутимое, будто жидкая ртуть, затем еще раз, еще… Каждая волна срывала с их губ стоны и горячечный шепот, заставляла их корчиться, сминала простыни и связывала обоих невидимой цепью, которая не оборвется никогда…

Крис еле коснулся ее губ, наслаждаясь их нежностью. Она тяжело дышала ему в щеку.

— Вик, Вик, Боже…

— Я знаю, знаю, — прошептала она Крису на ухо, поглаживая его влажную спину. Закрыв глаза, она с силой притянула его к себе, не желая возвращаться к реальности, прислушиваться к звукам ночи, не желая, чтобы когда-либо наступало утро и эти восхитительные мгновения навсегда растаяли.

Он на удивление нежно коснулся губами ее руки — и это после всех тех безумств, что они пережили вместе?

Она улыбнулась — это была самая нежная улыбка из всех, что он когда-либо видел, — и откинула волосы у него со лба. Он тотчас поцеловал ее ладонь.

У нее перехватило дыхание, всю ее душу переполняла нежность.

Она любила этого человека. Всей душой, а теперь и телом, и ей не хотелось покидать его объятия. Никогда.

— Крис.

Он бросил на нее быстрый взгляд и проложил влажную дорожку из поцелуев по ее руке. Запустив пальцы ему в волосы, Виктория притянула любимого к себе и жадно впилась в его губы

Какими словами рассказать, что ее сердце безраздельно принадлежит ему. Нет таких слов. Да и не может она принадлежать этому человеку. Они должны расстаться. Несмотря на то что им будет тяжело. Очень тяжело.

И все же она выразила все свои чувства — горячим, полным страсти поцелуем Особым поцелуем Крис сразу почувствовал это, обезумев от невыразимого наслаждения.

Но и он знал, что их совместное будущее весьма неопределенно. А потому, сжимая ее в своих объятиях, словно пытался сказать — «Останься со мной, любовь моя. Ни один мужчина не будет любить тебя, как я. Ни один.

Ни в моем столетии, ни в твоем».

Глава 30

— Мне пора возвращаться к себе, — прошептала Виктория.

— Нет! — испуганно возразил Крис, прижимая ее к себе.

Чтобы она исчезла, и так быстро после такой любовной бури? Ни за что. Куда естественнее, когда эта женщина покоится в его объятиях.

Она коснулась его груди.

— Ты проникла сюда через балкон?

— Ты недоволен.

Вместо ответа он стал играть ее соском.

— Хочешь повторить, шериф?

— Да.

— Ну, мистер, у вас и аппетит!

— Ты тому виной.

Его ладонь, сминая простыни, скользнула вниз по ее спине и успокоилась, только обняв ее ягодицы. Наклонив голову. Виктория описала языком круг вокруг его соска. Крис шумно вздохнул:

— Боже, я и не предполагал, что это так здорово!

— Я тоже. Ты так прекрасно сложен. — Она потрогала мускулы, чтобы почувствовать его силу. Крис же никогда прежде не видел такой удивительной фигуры, как у нее, — точеной, упругой, налитого тела с красивым загаром — везде, кроме груди и сокровищницы наслаждения между бедер.

Виктория приподнялась, чтобы укрыть себя одеялом, но Свифт остановил ее.

— Я замерзла, Крис.

— Я тебя согрею, любовь моя, — хрипло выдохнул он и привлек ее к себе

Его руки почти обжигали, когда он коснулся коленей, дотронулся до живота. Стоило ему провести пальцем по ее груди, как Виктория снова вспыхнула и с готовностью подалась ему навстречу.

— Не надо, Вик, — прошептал Крис, когда ее рука скользнула по его животу.

— Почему?

Он почувствовал ее улыбку.

— Потому что одно твое прикосновение доводит меня до…

— Да?

Рука ее опустилась ниже, и он болезненно поморщился:

— .. безумия

— Ну и прекрасно!

— Вик.

— Не могу. Ты такой теплый, Крис. Мне нравится до тебя дотрагиваться, нравится, когда ты твердеешь в моих руках.

Едва не взревев от страсти, он обхватил ее лицо ладонями и, приникнув к губам, проник языком в рот. И началась дуэль: с отступлением и наступлением, посасыванием и подтруниванием. Желание стремительно перерастало в бурную страсть, руки Криса уже беспорядочно скользили по ее телу, и вот он коснулся заветной расщелинки .. Виктория чуть отстранилась и приподнялась, чтобы прижаться к нему всем телом.

— Вик, о Боже, Вик! — выдохнул он.

Она вцепилась в изголовье кровати, когда он проник в нее, горячий и твердый. Затем обхватила его ногами, и Крис с трудом сдержался, чтобы немедленно не разрядиться.

— Помедленнее, дорогая, — прерывисто произнес он. — Я могу сделать тебе больно.

— Что ты!

Он продолжал свои неистовые ласки. Дыхание их участилось, движения становились все быстрее, и вот Виктория выкрикнула, что Крис должен немедленно присоединиться к ней, и тогда он обхватил ее за бедра и перестал себя сдерживать. Их захлестнула волна сладостных ощущений и безудержный экстаз. Казалось, прошла вечность, пока их страсть начала угасать…

Любовники обессиленно повалились на смятое покрывало, все еще в объятиях друг друга, тяжело дыша.

— Ты загонишь меня насмерть, женщина! Виктория чуть шевельнулась.

— А я ведь только-только разошлась! На миг его лоб прорезала глубокая морщина, но затем он расплылся в улыбке.

— В следующий раз пощады запросишь ты! Она чуть похлопала его по щеке.

— Какая чудесная идея!

Проснувшись, Крис обнаружил, что остался один. Он испуганно спустил ноги на пол и зажег лампу, чтобы оглядеться. Халат Виктории тоже исчез. Одни лишь разорванные кружевные трусики на кобуре: висят, словно военная добыча. Крис улыбнулся, и тут же исчезли все его страхи. К кс]му ей здесь податься, кроме своего друга? А друг у нее один — Цезарь. Крис бросился в конюшню.

Увидев ее, он невольно затаил дыхание. В свете тусклого фонаря совершенные линии ее тела, что проглядывали сквозь тонкую ткань халата, так и манили прикоснуться. Рядом с огромным, гарцующим конем она выглядела словно эльф, посланный злой волшебницей, чтобы ввести в соблазн могучее животное. Но впечатление оказалось обманчивым, ибо Крис наконец заметил в руках Виктории яблоко и бутылку пива.