100 великих предсказаний - Станислав Славин

Быть может, поэтому родители прислушались к мнению юной Джин, когда та заступилась за старшего брата Эрни, бывшего в ту пору школьником. Когда родители попытались запретить ему играть в футбол, Джин на полном серьезе заявила, что Эрни станет «великим футболистом» и родители еще будут гордиться им. И действительно, спустя десять лет спустя имя старшего брата было занесено в книгу почета американского футбола.

Окончательно же будущее Джин и отношение к ее предсказаниям определилось в семье, когда восьмилетнюю дочь мать взяла с собой к цыганке-гадалке. Та, увидев девочку, тут же нагадала ей по руке великое будущее предсказательницы, поскольку «такие линии на ладони встречаются раз в тысячу лет», и даже подарила на прощание хрустальный шар, в котором, по ее уверению, Джин сможет «читать будущее».

Девочке очень понравилась новая «игрушка», показывавшая, по ее словам, «всякие интересные картинки». А то, что их видела только она одна, первое время Джин просто не сознавала. Зато мать ее, будучи женщиной религиозной, восприняла предсказание цыганки как дар судьбы.

«Если Бог наградил тебя таким могуществом, ты должна использовать его на благо людям», – внушала она дочери. И с девяти лет Джин начала предсказывать судьбу всем знакомым, а затем и незнакомым людям, которые, прослышав о девочке-прорицательнице, приходили к ним домой.

Перед Второй мировой войной Джин Лидия сменила свою девичью фамилию и стала миссис Диксон. Избранником провидицы был богатый предприниматель, завидев которого, Джин колебалась в своем выборе недолго: она сразу поняла, что перед ней тот человек, который ей нужен.

Молодожены перебрались в Вашингтон. Поначалу Джеймс Диксон относился к пророчествам супруги с откровенным скептицизмом. Но когда он однажды собрался лететь по делам в Чикаго, Джин со слезами на глазах стала настойчиво отговаривать мужа от этой поездки. Джеймс, видя, как нервничает жена, решил ей уступить и перенес поездку. А наутро газеты сообщили: самолет, на котором он должен был лететь, разбился по пути в Чикаго.

После этого муж всякий раз перед серьезным делом советовался с женой, и она его ни разу не подвела. Дела четы Диксонов заметно пошли в гору.

Вскоре и сама Джин Диксон стала весьма популярной особой н Вашингтоне. Во время войны к предсказательнице не стеснялись обращаться даже высокопоставленные чиновники и дипломаты, желая узнать, как будут развиваться те или иные события. Она часто ездила по госпиталям, давая луч надежды на лучшее искалеченным на фронте людям. Предсказательница советовала им, что предпринять по выписке из госпиталя.

В январе 1942 года Диксон нанесла визит кинозвезде Кэрол Ломбард. Жена всемирно известного киноактера Кларка Гейбла давно находилась с Джин в дружеских отношениях. Так что Джин, не тратя лишних слов, уже с порога потребовала, чтобы актриса отменила свою поездку в Индианаполис, где Ломбард собиралась провести агитационный рейд в пользу военного займа.

Однако Кэрол уперлась. Немка по происхождению, она считала эту поездку своим патриотическим долгом перед страной, которая ее приютила. А поскольку сама актриса не верила ни в астрологию, ни в хиромантию, ни в гадания, то и предупреждение, что в течение ближайших шести недель ей следует избегать воздушных перелетов, восприняла не очень серьезно.

И в самом деле, до Индианаполиса Ломбард добралась без приключений. Назад же она собиралась возвращаться на поезде, так что вроде описаться было нечего. Но в последний момент Кэрол изменила маршрут, решив нанести визит мужу, который находился на съемках в Лос-Анджелесе. Супруги из-за съемок часто находились в разлуке, и Кэрол просто соскучилась. В Лас-Вегасе, где самолет делал промежуточную посадку, судьба дала актрисе последний шанс: администрация аэропорта попросила ее задержаться и уступить место какому-то офицеру, спешившему в часть. Но Ломбард отказала ему, и спустя двадцать три минуты после взлета самолет попал в сильную бурю и разбился в горах Невады.

Для американцев гибель любимой актрисы стала настоящей трагедией. Президент Рузвельт посмертно наградил Ломбард медалью Свободы и повелел назвать ее именем корабль. Но больше других печалилась, наверное, Джин Диксон: эту смерть можно было предотвратить, окажись провидица настойчивее…

В ноябре 1944 года Джин Диксон пригласил на встречу сам президент Франклин Делано Рузвельт. Он был настолько популярен, что американцы, вопреки всем нормам и законам, избрали его хозяином Белого дома аж в четвертый раз! Многим уж стало казаться, что Рузвельт вечен. И только он сам знал, насколько плохи его дела. Ведь он был инвалид с детства, и последнее время его здоровье стало резко ухудшаться.

Обычно пишут, что паралич ног у Рузвельта наступил вследствие полиомиелита, которым он заболел в возрасте семи лет после купания в холодном озере близ имения своих родителей на канадском острове Кампобелло. Однако в наши дни многие медики ставят президенту другой диагноз. По их мнению, Франклин стал инвалидом вследствие синдрома Гийена – Барре – редкого заболевания, которое называют также острой постинфекционной полинейропатией.

Сегодня врачи берутся за исцеление своих пациентов с таким диагнозом; есть случаи, когда вчерашние инвалиды становились даже спортсменами-разрядниками. Но во времена Рузвельта все обстояло иначе, и у президента не было никаких иллюзий относительно собственного состояния. Только очень близкие к президенту люди знали, каких нечеловеческих усилий ему стоило появиться на людях не в инвалидной коляске, а на костылях: для того чтобы Рузвельт мог пройти несколько метров, его ноги предварительно охватывали стальными скобами…

И теперь он хотел знать, сколько времени ему осталось, чтобы привести в порядок хотя бы часть своих дел. А дел у него было еще очень много. Америка вела две полномасштабные войны – на Тихом океане и в Европе. Нужно было подумать и о послевоенном миропорядке, и о восстановлении разрушенных войной стран. Сможет ли он все это осуществить сам или пора подумать о преемнике?

Именно это и хотел выяснить президент у Джин Диксон. А она, когда увидела вблизи человека в инвалидном крессе, впервые за многие годы растерялась. Рузвельт выглядел очень плохо, а говорить ему надо было только правду. Тяжелая обязанность. Но Джин все же решилась. Помолчав, сколько могла, она вынесла приговор: «Вам осталось шесть месяцев или даже меньше».

Президент в течение нескольких минут тоже молчал, глядя куда-то вдаль. Он, как и всякий человек, надеялся, видимо, на лучшее. Потом взял себя в руки и стал задавать деловые вопросы: «Как будут развиваться отношения Америки с Россией? Что можно еще сделать для США?..» Джин, подумав, сказала, что Россия после войны союзником США уже не будет. И только в достаточно отдаленном будущем обе великие державы все же объединятся – перед лицом угрозы со стороны красного Китая. Рузвельт очень удивился; ему показалось, что он ослышался – ведь с Китаем в то время у США никаких проблем не было, да и красным его назвать было невозможно…

Но Диксон стояла на своем: Китай станет коммунистическим, а затем еще одной проблемой для США станет Африка…

На том они и расстались. На прощание Рузвельт все же спросил еще раз: сколько лет ему осталось? Джин Диксон только развела руками: «Господин президент, этот срок не измеряется годами. Не более шести месяцев».

Франклин Рузвельт успел съездить в Ялту на конференцию союзников и провел переговоры на должном уровне. А потом скончался в Ворм-Спрингс, где проходил очередной курс лечения, 12 апреля 1945 года. С момента его первой встречи с Диксон прошло как раз полгода…

За три месяца до смерти Рузвельта, в январе 1945 года, «вашингтонская пифия» сказала Гарри Трумэну, что тот вскоре станет очередным президентом Соединенных Штатов. Трумэн действительно сменил на этом посту Рузвельта и уже с куда большим вниманием отнесся к уверениям Джин о переизбрании его на этот пост спустя четыре года.

Зато Уинстон Черчилль, посетивший Вашингтон весной того же года, ей не поверил, поскольку был уверен в прочности своих позиций. И выборы, как известно, неожиданно проиграл.

А осенью 1946 года «вашингтонская пифия» ошарашила одного индийского дипломата предсказанием о предстоящем разделе его страны. И даже указала точную дату этого события – 20 февраля 1947 года. И тогда индиец весело пообещал в случае правоты пророчицы съесть… дохлую ворону! Зря он это сделал…

Утром 20 февраля 1947 года он не поленился позвонить Диксон домой и напомнить о предсказании. Однако Джин тогда спокойно сказала, что еще не вечер… А вскоре все газеты объявили сенсационной новости – появлении на карте мира нового государства – Пакистана.

В 1952 году Джин Диксон снова ударилась в большую политику и предсказала Томасу Дьюи, что он проиграет выборы и президентское кресло достанется Дуайту Эйзенхауэру. А когда это случилось, пророчица предупредила новоявленного главу государства о скором сердечном ударе. Эйзенхауэр предупреждение воспринял серьезно и вовремя обратился к врачам, избежав возможных осложнений.