Никогда не сдаваться! Лучшие речи Черчилля - Уинстон Черчилль

Если бы несколько государств объединились вокруг Великобритании и Франции на основе официального договора о взаимопомощи на случай агрессии, если бы мы объединили свои вооруженные силы в рамках нового «великого альянса», если бы наши державы начали координировать действия своих штабов и во всех своих действиях предельно точно следовали положениям Устава Лиги Наций и стремились к достижению целей и идеалов этой организации, если бы мы опирались на общепринятые принципы морали и, самое главное, если бы все мы осознали необходимость подобного рода мер и приступили к их реализации прямо сейчас, в 1938 году – поверьте мне, может быть, это наш последний шанс, – тогда мы бы обязательно смогли предотвратить надвигающуюся войну. Тогда тучи, нависшие над Европой, обошли бы нас стороной. Тогда та страшная агрессия, которая овладела одним из величайших народов Европы, оказалась бы направлена вовнутрь, а не наружу, и все человечество избежало бы того ужасного испытания, которое сейчас представляется почти неизбежным. Я взял на себя смелость указать на возможный выход из сложившейся ситуации, предложил вполне реальное решение проблемы. Действуя по этому плану, я думаю, мы обязательно объединим нашу страну в патриотическом порыве и призовем на свою сторону все силы, без помощи которых невозможно своевременно укомплектовать армию и обеспечить ее боеприпасами. Прежде чем мы откажемся от этого замысла, в котором, я должен признать, есть определенный элемент риска, давайте спросим у тех, кто уже сейчас хочет отвергнуть его, что будет с нами после того, как волк съест всех остальных овец. Готовы ли мы остаться один на один со своей судьбой?

«Я наблюдал за тем, как наш славный остров… катится в тартарары»

24 марта 1938 года

Палата общин

Как ни странно, заключительная часть этой речи, состоящая из четырех параграфов, один из которых содержит самый яркий пассаж – «я наблюдал за тем, как наш славный остров стремительно и неуклонно катится в тартарары, в самую глубь страшной непроглядной бездны…», – не была включена в полное собрание речей Уинстона Черчилля, составленное Робертом Родсом Джеймсом.

В речи премьер-министра [Невилла Чемберлена], которую, я думаю, без сомнения, можно назвать вполне убедительной, говорилось о том, что и без того постоянно занимает наши умы: в ней рассматривались возможные меры по предотвращению войны. Такая страна, как наша, с ее огромными территориями и несметными богатствами, но при этом с изрядно ослабленным оборонным статусом, вряд ли избегнет войны с помощью одной лишь пустой болтовни о грозящих ей ужасах. Ей не поможет ни постоянная демонстрация мирных намерений, ни пренебрежительное отношение к судьбе жертв агрессии в других государствах. В нынешних обстоятельствах предотвратить войну можно, лишь объединив все доступные средства сдерживания и направив их против агрессора. Поскольку наша оборона не надежна, мы вынуждены искать союзников, а обращаясь за помощью к союзникам, мы должны быть готовы к определенным внешнеполитическим обязательствам. При этом выполнение дополнительных обязательств может быть оправдано, только если оно предполагает расширение возможностей по сдерживанию агрессии.

Я с радостью отметил для себя, с какой решительностью премьер-министр еще раз подтвердил нашу готовность сотрудничать с Французской Республикой в целях обеспечения обороноспособности обеих наших стран. Очевидно, что это сотрудничество уже можно расценивать как своего рода оборонительный союз. Так почему бы не заявить об этом открыто? Почему бы официально не оформить все пункты двустороннего военного соглашения? Неужели мы хотим в очередной раз пострадать из-за непродуманности условий такого неформального союза, лишившись его преимуществ? Неужели мы считаем целесообразным взять на себя новые обязательства, не имея полноценных гарантий их пользы? Сейчас, когда Великобритания и Франция столкнулись с необходимостью объединить свои силы ради совместной обороны, почему бы нам не обсудить досконально все аспекты нашего сотрудничества и не сделать наиболее общие сведения достоянием широкой общественности? Например, все знают, что эффективность наших ВВС возрастет втрое в случае их размещения на французских базах, и, как я уже отмечал, выступая на совещании палаты три недели назад, тот факт, что всякому, кто атакует нас, придется иметь дело с французской армией, также обязательно станет дополнительной гарантией нашей безопасности. Мы, в свою очередь, должны прийти на помощь Франции, если враг вторгнется в ее пределы, и до сих пор наша страна всегда честно выполняла такого рода обязательства.

Поскольку в данном случае речь идет об обороноспособности двух наших государств, мне кажется, не стоит скрывать наших союзнических намерений. Напротив, нужно заявить о них во всеуслышание и полностью реализовать все планы на практике, заранее тщательно их обдумав. Необходимо рассматривать вопросы безопасности наших стран так, будто мы имеем дело не с двумя, а с одной державой. Только тогда мы сможем принять действенные меры по сдерживанию неспровоцированной агрессии, а если эти меры окажутся неэффективными, в нашем распоряжении окажутся достаточно мощные средства сопротивления захватчику. Выступив единым фронтом, Британская империя и Французская Республика станут достаточно грозной силой, и нынешние правители Германии десять раз подумают, прежде чем напасть на нас. Обстоятельства нынче складываются так, что по сути у нас нет другого выбора, как вступить в открытый союз с Францией, причем не на каких-то расплывчатых условиях, а с четко сформулированными двусторонними обязательствами и при тесном сотрудничестве наших генеральных штабов. Я думаю, что сейчас любой изоляционист готов открыто заявить, что «раз уж мы вынуждены сотрудничать с континентальной державой, нам следует постараться извлечь из наших договоренностей максимальные выгоды, гарантировав себе как можно более полную безопасность»…

Мне следует признать, что даже сейчас, после того, как окончательное решение уже принято, я до сих пор не уверен, что наш подход к решению проблемы перевооружения является правильным.

Возможно ли реализовать планируемые организационные мероприятия в масштабах целой страны? Не следует ли, пусть и с опозданием, учредить единое министерство снабжения? Или, быть может, стоит расширить полномочия министерства обороны? Нет ли сейчас на повестке дня более актуальных проблем, решением которых обязано заниматься министерство обороны? Не следует ли нам принять закон о безопасности королевства, который бы регламентировал процесс милитаризации некоторых секторов гражданской промышленности и обеспечивал одновременный учет как потребностей обороны, так и потребностей нашей внешней торговли, гарантируя при этом наивысший приоритет всех задач, связанных с обеспечением надежной защиты нашего государства?

Я осмелюсь повторить вопрос, который на прошлой неделе задал господин Эмери. Готова ли наша система государственного управления к нынешнему бешеному темпу развития событий? Сами посудите: если в зале для заседаний за одним столом теснятся 22 джентльмена и каждый из них проводит политику своей партии и голосует в своих интересах, разве может такой государственный аппарат эффективно работать неделя за неделей, быстро справляться с возникающими проблемами и противостоять диктаторам, правящим государствами-агрессорами? Во время прошлой войны наша система управления уже продемонстрировала свою несостоятельность. А разве у кого-нибудь повернется язык назвать нынешнюю ситуацию миром? Разве это не самая настоящая война, хотя пушки пока и молчат? Разве в ходе развернувшегося международного конфликта не одерживаются победы и не завоевываются территории? Разве не переносятся границы и не покоряются целые народы? Если мы хотим не допустить превращения бескровной войны в кровавую, не пора ли правительству Его Величества перейти к другой системе руководства, более соответствующей нуждам той критической ситуации, в которой мы оказались?..

Мой недавний опыт требует, чтобы я предостерег вас: существует некоторая вероятность того, что нынешний кризис минует нас и разрешится сам собой. Ведь, как известно, проглотив жертву, удав некоторое время тихо ее переваривает. Так было, например, с разоблачением секретных германских соединений военной авиации, после которого наступила пауза. То же самое произошло после объявления Германией всеобщей воинской повинности в нарушение международного соглашения. Наконец, это случилось и после оккупации Рейнской области. Члены палаты, возможно, помнят, как нам сказали, что мы должны быть очень рады этому событию, потому что таким образом у нас отпала необходимость защищать этот район. Теперь, после аннексии Австрии, мы снова встревожились, но за происшедшим, скорее всего, вновь последует небольшая передышка. Ее может и не быть – кто знает. Но если временное затишье все-таки наступит, то опять зазвучат голоса оптимистов: «Смотрите, как были неправы эти паникеры! Европа успокоилась, буря миновала, мы напрасно боялись войны!» Премьер-министр, скорее всего, повторит то, что он уже сказал несколько недель назад, а именно – что степень напряженности ситуации в Европе значительно снизилась. В передовице «Таймс» будут названы глупцами все те, кто сразу после включения Австрии в состав Германии стал кричать о необходимости принятия чрезвычайных мер в области внешней политики и национальной обороны, а правительство удостоится похвалы за мудрость, которая позволила его членам не поддаться на провокацию и проигнорировать этот незначительный эпизод.