Время Черной Луны - Владимир Лещенко

(Как он узнает потом, ему очень повезло – при спонтанном пробуждении метаморфизма у гару вероятность умереть очень высока – особенно когда рядом нет Наставника.)

Но тогда он не думал об этом, да и ни о чем – кроме того, что же с ним случилось?

…В части его сразу же взяли под арест, через час выпустили, и отправили в медсанчасть, где старательно взяли все анализы.

А когда он наконец добился ответа на вопрос – что случилось, то признаться, чуть вновь не угодил к полковым медикам.

Подошедшая примерно через пару часов после гибели Славы группа не нашла живых, кроме раненого ефрейтора Смирнова, лежавшего без сознания, и связанного лесника в погребе.

А по всему домику валялось то, в чем не без труда опознали тела трех дезертиров-убийц. Неведомая сила буквально разорвала их на куски – причем голова одного была заброшена на чердак, и черты ее лица навсегда сохранили выражение беспредельного ужаса на лице.

Залитый кровью пол был испещрен волчьими следами размером раза в два крупнее обычных.

Но самое удивительное – шагах в пятидесяти от избушки нашли форму Виктора и всю экипировку, включая автомат с запасными рожками и десантный нож.

Бронежилет лежал шагах в десяти. И если маскхалат и китель уцелели, то белье было почему-то разодрано по швам.

Несколько дней старший лейтенант Чекан провел на грани безумия, ничего не понимая, и ежеминутно ожидая явления то ли зеленых чертей, то ли конвоя.

Может, в другое время этой историей и занялись бы «кому надо» и стал бы лейтенант Чекан Вэ И подопытным кроликом в каком-нибудь номерном НИИ, но на дворе был 1991 год и этим было все сказано.

Так или иначе дело замяли, представив все так, будто дезертиры стали жертвами исполинского волка.

Месяц спустя Виктора уволили по сокращению: и Виктор не осуждал своих начальников.

Он поехал было в Москву – надеясь добиться справедливости… Да так и не стал добиваться.

Потом были месяцы скитаний по съемным углам, попыток поиска работы – более менее тщетных, и попыток – забыть о том, что в ним что-то случилось – тщетных на все сто процентов.

Девяносто первый и еще следующий годы как-то прошли мимо сознания Виктора.

Привычный мир миллионов людей вокруг него рушился, но он почти не замечал этого. Он зарабатывал на жизнь, разгружая машины или сторожа дачи. Заработанные деньги тратил на водку, а напившись – думал, что надо купить на каком-то из расплодившихся базарчиков пистолет, хотя бы с одним патроном, и свести счеты с жизнью – прыгать в окно, вешаться или травиться было противно.

Потом была спасительная встреча с Наставником, жизнь в лесах Приуралья, когда он привыкал к своей судьбе, осознавая себя сыном народа гару… Там он получил второе имя-прозвище: такое же как и настоящее – ведь оно значило в старину – «боевой топор» (для воина лучше и не придумаешь).

А потом – работа в охранной фирме со вполне объяснимым названием «Волк». Четыре года назад он стал заместителем директора фирмы, а еще через год – и директором. Полтора года назад он получил ранг Первого Воина Стаи, сменив разорванного «диким» оборотнем предшественника.

А сегодня он встретил Повелителя Стай – свою судьбу и судьбу его народа. И – ужас подступал к сердцу – может быть всего этого несчастного и больного мира.

ИСТОРИЧЕСКАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ N4 (НАШЕ ВРЕМЯ).

Полтавская область . 2004 г.[11]

– Вот, товарищ зоолог, или пан, уж не знаю как вас там – все так и было, – грустно закончил собеседник Анатолия – пожилой грузноватый усач в милицейской форме.

– Да, любопытная история, – пожал тот плечами. Спасибо…

Рассказанное капитаном Дмитром Харченко и в самом деле звучало жутко интересно. Вернее сказать – интересно…и жутко.

В течение четырех месяцев, с сентября по декабрь население нескольких сел Полтавской области жило в страхе перед невесть откуда взявшимся волком-живодером. Все принимаемые меры оказывались безрезультатными, животное словно предугадывало поступки объявивших на него охоту людей, обходя ловушки и капканы.

Он появился неожиданно, напав на пасущееся стадо и утащив с собой молодого бычка…

– И что ведь непонятно – в наших краях волки не встречаются уже лет, – рассказывал Дмитро Евгеньевич, вновь – в который раз за время их беседы, вздыхая.

– А если кто и нападал на скот или людей, то одичавшие собаки – их в наше время расплодилось... Так и тогда: мы не сомневались, что собака.

А когда увидели отпечатки лап, поняли, что это волк.

Но паника поднялась позже, когда нападения стали повторяться и поползли слухи об исчезновении людей. В домах до утра не выключали свет. Детям вообще запретили даже выходить на улицу без крайней нужды.

А волк продолжал бесчинствовать. В хозяйствах селян за два месяца он вырезал более сотни свиней. Дворовые собаки, охранявшие дома и фермы, лишь жалобно скулили и прятались при его появлении.

К лесникам присоединились сотрудники милиции. В некоторых селах организовали отряды самообороны. Фермы и свинарники были буквально переведены на военное положение.

Но это не помогало. На племенном конезаводе, как только жуткий волк появился в окрестностях, директор нанял еще двух сторожей, а коней стали держать в ангаре, где раньше стояли трактора. Но волк однажды взобрался на крышу и, разворотив шифер, залез внутрь, учинив резню несчастных животных.

– У нас и лесов-то больших нет. Земля вся перепахана. Сложно представить, где он мог прятаться так долго, – все удивлялся капитан. – Но такой уж это был волк. Мы мобилизовали местных охотников. Как только узнавали, что ночью он где-нибудь нашкодил, сразу ехали туда, прочесывали посадки. Но все безрезультатно. Лишь однажды мы увидели его. Было утро, легкий туман. Может, поэтому все, кто шел впереди, увидели его – огромное, покрытое густой шерстью чудовище, которое, учуяв нас, побежало прочь, то и дело словно приподнимаясь на задние лапы... И исчезло как будто его и не было.

Потом кто-то додумался все места волчьего разбоя отметить на карте. И оказалось, что они расположены примерно на одинаковом расстоянии от хутора Кабаний, покинутого еще в начале девяностых годов.

Туда сразу же отправилась группа из одиннадцати человек вооруженных до зубов – охотники, а с ними он – капитан патрульно-постовой службы Харченко.

– Хутор этот – одно название можно сказать. Один-единственный деревянный дом с дырявой крышей да несколько хозяйственных построек. – Ни мебели ни утвари в доме не было. Только яма прямо в земляном полу – ледник. Тут-то волк и устроил свое логово. А еще рядом нашли стопку аккуратно сложенной одежды и пару сапог. Как они попали туда?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});