Эффект энтропии - Вонда Макинтайр

На столе, выдвинутом на середину палаты, лежала скомканная коричневая с золотой отделкой туника Спока…

Джим вертел в руке осколок преобразователя времени…

– Итак, вы были в обсерватории, – напомнил Джим. – Снарл услышала, как вы упали. Вы помните это?

Спок легко воскресил в памяти то, что отчетливо помнил. Взглянув на Кирка, потом на Маккоя, он сразу же сообразил, что если они сейчас находятся здесь, то их не было в переменном потоке времени. Но где был он сам?

Офицер по науке ясно помнил поток времени, в котором гладко проходили его наблюдения: аномальное образование действительно появилось и, хоть нельзя было с достаточной точностью установить причину его возникновения, с самого начала было ясно, что оно саморазрушится и не представляет какой-либо опасности. «Энтерпрайз» никогда не отзывался на Алеф Прайм, доктор Мордро никогда не появлялся на его борту, Спок не обнаружил никакого ускорения в росте энтропии.

Но он появился в обсерватории, вытесненный на «Энтерпрайз» чуждыми ему пространством и временем в место, которому он принадлежал. Это не вызывало сомнения. Бесспорным было и то, что Спок ошибся в подсчете запасов своих жизненных сил. Значит, путешествие во времени или истощение, а может быть, то и другое вместе стали причиной потери сознания.

– Спок? – осторожно спросил Кирк. – Вы все помните?

– Нет, капитан, – вполне правдиво ответил Спок. – Воспоминания разобщены и непонятны.

Кирк поверил ему. Нельзя было ожидать, что вулканец будет все помнить после того, как он проделал петлю времени, а вернувшись в свое время, отключился от настоящего. Но кое-что Спок помнил, кое-что знал.

Ну, прежде всего он узнал, каким хрупким является космос. Ему не удалось восстановить его в его первозданном виде. Удалось лишь залатать самое продырявленное место, наложить заплаты на самые большие дыры. Спок надеялся, что неплохо справился со своей задачей, хоть швы были не очень ровными, а нити не очень гладкими. Видимые несообразности выглядели обычным астрономическим феноменом, которому нет объяснения, но он тем не менее существует, чтобы напоминать разуму о вечной тайне настоящего и вечной противоречивости воспоминаний. Офицер по науке с приятным чувством благодарности принимает это напоминание.

– Прошу прощения, капитан, – но я не могу объяснить, что произошло.

– Вы получили небольшое сотрясение мозга, – сообщил Маккой. – Придете в себя, тогда все вспомните и все объясните.

Спок надеялся, что этого не произойдет, но умолчал о своей надежде. Кирк поднес к его глазам преобразователь времени:

– Ну а это… вы можете мне объяснить, что это такое?

– Конечно, капитан. Это Конструкция, которая помогла мне справиться с моей задачей, – Спок почувствовал стыд за себя, потому что чисто технически он сказал почти правду, а фактически – солгал.

– Где вы взяли его?

– Сам сделал, капитан.

– На нашем корабле нет биоэлектронных компонентов.

– Джим, – вмешался Маккой, – отложи на потом это дело.

– Отложу. Но не раньше, чем мистер Спок ответит на мой вопрос.

– Вы не задавали вопроса, капитан, – произнес Спок. – Вы высказали утверждение, с которым я вынужден согласиться: на «Энтерпрайзе» действительно нет биоэлектроники. Но считаю нужным обратить ваше внимание на одно из интереснейших свойств биоэлектронных кристаллов: их можно вырастить, – вулканец протянул руку к преобразователю времени.

Кирк бросил на него свирепый взгляд, потом усмехнулся и укоризненно сказал:

– Да-а, мистер Спок, никогда не думал, что вы нечисты на руку.

Маккой сокрушенно вздохнул:

– Вон до чего дело дошло! Может, хватит?

Спок не совсем понял слова капитана и уставился на свои руки – они были слегка зеленоватыми от не совсем отмытой крови. Но какая из них грязная?

– Спок, – перешел на серьезный тон Кирк. – Вы не все рассказали, и мне это не нравится.

– Капитан, находясь поблизости от аномалии, можно предсказать только то, что ничего нельзя предсказать.

– Иными словами вы и не хотели разбираться в природе недавних событий?

– Я и сейчас предпочел бы не делать этого, капитан.

Кирк нахмурился, и Спок подумал, что придется ему забыть об осколке преобразователя времени. Но неожиданно капитан снова улыбнулся и протянул Споку его вожделенное достояние.

Вулканец молча принял его.

– Хорошо, Спок. Я доверяю вам и доверяю вашему мнению о том, что, хотя вы и не можете объяснить природу аномального образования, оно не представляет опасности для корабля и для всех, находящихся на его борту.

– Я не стану злоупотреблять вашим доверием, – ответил Спок. Маккой скрестил руки на груди.

– А сейчас, джентльмены, когда вы обменялись выражением доверия друг к другу, – он строго взглянул на Кирка, – не хотите ли вы пока оставить больного в покое и выйти вон. А вы, – он перевел раздраженный взгляд на Спока, – отправляйтесь спать. Прямо сейчас. Это – приказ!

Джим рассмеялся.

– О'кей, старина! Мистер Спок, так мы можем убираться отсюда?

– Да, капитан. Мои наблюдения закончены.

– Хорошо, – Кирк встал и пошел на выход.

– Капитан… Джим…

Кирк оглянулся.

– Спасибо вам, – сказал Спок.

* * *

Когда Кирк завернул за угол, он увидел Зулу, направлявшегося к лифту.

– Мистер Зулу! – окликнул капитан. Рулевой не оглянулся. Кирк окликнул его еще раз. Зулу тут же остановился, виновато произнес:

– Простите, капитан. Я… я задумался, – и подождал капитана.

– Вы держите курс на капитанский мостик?

– Да, сэр. Через десять минут моя вахта.

– Я рад этому. Работа мистера Спока завершена, и мы можем уходить отсюда. И во время маневра вблизи аномалии я хотел бы видеть вас на месте рулевого.

– Да?.. Спасибо, капитан, – растерянно произнес Зулу, удивленный неожиданным комплиментом.

«В последнее время Зулу выглядит озабоченным, – подумал Кирк. – И срочно нуждается в стрижке. Он стал отращивать усы. О чем это говорит? Рулевой линейного корабля похож на разгильдяя-таможенника из пограничного патруля. Впрочем, ему столько пришлось работать, что мог и забыть о своем внешнем виде».

Кирк на ходу придумал шутку по поводу прически Зулу – шутку, которая будет понята как предложение привести себя в порядок.

«А почему ты хочешь, чтобы Зулу остриг себе волосы? – спросил сам себя Кирк. – И как это может отразиться на его работе?» Шутка была забыта.

– Вы счастливы на «Энтерпрайзе», мистер Зулу?

Зулу не колебался и ответил так уверенно, словно давно уже готовился к ответу:

– Да, капитан. Я нашел здесь то, на что не мог и надеяться. И думаю, что ничего лучшего я никогда не буду иметь.

Кирк засомневался, хоть и уловил явный комплимент в свой адрес, лишь слегка прикрытый вычурностью речи. Он услышал в словах Зулу горький подтекст, потому что хорошо знал его послужной список и знал, как может прочитать его конторский бюрократ.

«Не очень разнообразный опыт», – вот как будет звучать вывод из послужного списка Зулу, словно кто-то может иметь опыт, достаточный для службы на «Энтерпрайзе». К большому сожалению, все решала бумага, а не человек, на которого заводилась эта бумага. И Зулу знал это так же хорошо, как и все остальные офицеры. Кирк вдруг осознал, что если рулевой захочет продвинуться вверх по служебной лестнице, ему волей-неволей придется покинуть «Энтерпрайз».

«Ты потеряешь самого лучшего рулевого, какого еще не имел этот корабль, если ничего не сделаешь для него, причем достаточно быстро», – убедил себя Кирк.

– Я думал, – сказал он, – я думаю, что ваш послужной список должен отражать все ваши достоинства, а не быть при вас пустым придатком. Будет чертовски обидно, если вы захотите получить повышение, а ваш пост перейдет в руки полузнайки только потому, что у него все в порядке с придатком, а у вас нет.

Лицо Зулу приняло такое выражение, что Кирк уже поздравлял себя с успехом.

– Я полагаю, что мы с вами должны обговорить детали выдвижения вас на звание полевого лейтенанта-командира. Правда, через несколько лет вы так или иначе получите повышение, но звание полевого командира…

– Капитан!.. – голос Зулу зазвенел от волнения.

– Конечно, это звание означает большую ответственность.

– Я готов к ней, капитан.

– Хорошо. Давайте встретимся и все обговорим. Вы даете уроки фехтования, после обеда, не так ли?

– Через день. А в другие дни я беру уроки дзюдо у командира Флин.

– В какое время вы заканчиваете?

– Около 16.00 часов.

– Тогда что вы скажете о 17.00 завтра в кают компании?

– Я буду там, капитан! Спасибо, сэр.

Кирк кивнул. Они подошли к лифту, зашли в него, направились на капитанский мостик.

– Между прочим, мистер Зулу, у вас будут замечательные усы, когда подрастут еще немного. Щеки Зулу вспыхнули румянцем…