Секрет драгоценного мусора. Невероятное везение (сборник) - Екатерина Вильмонт

– Ну все-таки…

– Ладно, Квитко, заткнись!

– Уже! – рассмеялся Петька.

Они вместе вышли на улицу и там расстались. Петька пошел домой. И принялся изучать журналы. Это оказалось страшно интересно. Когда он опомнился, был уже десятый час. Родители еще не вернулись с дачи. И он позвонил Жоре:

– Георгий Васильевич, это Петр!

– Какой Петр? – не понял тот.

– Ну, мы же с вами сегодня познакомились, я обещал посмотреть для вас журналы.

– Ах да! Петр! Ну и как, нашел?

– Нашел, потому и звоню!

– Именно те, что я просил? – оживился Жора.

– Именно те!

– Отлично, просто здорово! Слушай, а ты сколько за них хочешь?

– Ну, я вообще-то не знаю, так, слышал краем уха… А вы назовите вашу цену! Если меня устроит, я скажу!

– Хорошо! По тридцать долларов за журнал, итого шестьдесят!

– Годится! – воскликнул Петька.

– Отлично! Когда ты смог бы мне их привезти?

– Завтра. Во второй половине дня.

– Превосходно, Петр! Адрес ты знаешь, квартира как раз под квартирой твоего приятеля. В пять часов тебя устроит?

– Вполне, договорились!

– До завтра, Петя!

Петька положил трубку и задумался. Тридцать долларов за журнал – совсем неплохо, но… Ведь у родителей Игоря несколько комплектов этих журналов, и вероятно, если продать их комплектами, Крузенштерны могли бы получить неплохие деньги, а теперь… Черт, как он об этом не подумал… Правда, сами они об этом не догадываются… Надо поговорить с Игорем, а то совесть замучает. Разумеется, шестьдесят баксов он отдаст Крузу! И тут вдруг Петька почувствовал, что ужасно, просто смертельно устал. Такой длинный, напряженный день, а он ведь после болезни…

Когда родители вернулись с дачи, они застали Петьку крепко спящим на диване у телевизора. На полу лежали два старинных журнала. Мама пощупала сыну лоб. Температуры не было.

– Умаялся, бедненький, – прошептала она, а отец просто взял его на руки и отнес в постель.

Глава 10. Жора

По дороге в школу Петька столкнулся с Игорем и изложил ему все свои мысли по поводу журналов и денег за них.

– Ерунда! – сказал Круз. – Отец их ни за что не продаст! Наследие предков! Так что их все равно рано или поздно мыши сожрут!

– У вас есть мыши?

– Нет, это я фигурально выразился!

– Понятно!

– Так что спокойно езжай к Жоре, а шестьдесят баксов мы с тобой найдем на что потратить!

– Уверен?

– На сто процентов! Мама вообще хотела эти журналы выкинуть!

Петька решительно позвонил в дверь, и она почти сразу распахнулась. На пороге стоял Жорин отец, член-корреспондент Академии наук Василий Александрович Кудреватых.

– Тебе что надо? – весьма неприветливо осведомился он, окинув Петьку подозрительным взглядом.

– Георгий Васильевич дома?

– Еще не пришел! А зачем он тебе?

– У меня к нему дело. Личное!

– Личное? Это что значит – личное? А? Я тебя спрашиваю!

– А он когда вернется? – осторожно спросил Петька.

– Тебя что, не учили – отвечать вопросом на вопрос неприлично! Не-при-лич-но!

И он помахал длинным костлявым пальцем у Петьки перед носом.

– Извините, – растерянно пролепетал тот, потихоньку пятясь к лифту.

– Стой! – загремел Кудреватых.

Петька замер.

– Какое, ты сказал, у тебя дело?

– Личное!

– Личное? Личное, неприличное, симпатичное, идентичное, хаотичное, чечевичное…

– Ежевичное! – невольно вырвалось у Петьки, совершенно обалдевшего от этого потока рифм.

– Клубничное, земляничное, фанатичное, истеричное… – уже с восторгом выкрикивал Кудреватых.

«Он же сумасшедший!» – мелькнуло у Петьки. Надо сматываться.

Но тут из лифта вышел Жора.

– Ох, Петя, извини, я задержался, не думал, что ты так пунктуален. Папа, может, хватит?

– Хватит? Нет, не хватит! Платит! Катит! Тратит!

– Идем, Петя!

Жора схватил Петьку за руку и буквально втолкнул в одну из комнат. И даже повернул ключ в двери.

– Извини, ты сам видишь… Ну, где журналы?

– Вот!

Петька протянул ему пластиковый пакет, где лежали журналы. Тот осторожно вынул их, развернул бумагу.

– О! В каком они прекрасном состоянии! Мечта!

И он, забыв о Петьке, углубился в журнал. Но Петька был доволен. Он озирался в комнате. Тут было много книг, телевизор с видеомагнитофоном, большая полка с видеокассетами, и вдруг Петька замер. Прямо на него с большой фотографии смотрела красивая молодая женщина. Темные волосы, светлые, очень светлые глаза. «Она! Роза! Не знаю, похожа ли она на змею, но на убийцу – точно! Ей действительно необходимо носить контактные линзы. Один раз увидев этот взгляд, его уже трудно забыть… Неужели Жора не замечает, какое у нее страшное лицо…»

– Петя, ты на что там загляделся?

– А кто это? – спросил Петька, указывая на фотографию.

– Жена. Красивая, да?

– Да, – неуверенно ответил Петька. – По-моему, я ее видел…

– Видел? А почему бы и нет! Вполне возможно. Вот что, Петя, у меня только сто долларов, у тебя, конечно, сдачи нет?

– Откуда?

– Так я и думал, хотел разменять, но уже опаздывал… Знаешь, что мы с тобой сейчас сделаем? Сходим и разменяем, верно?

В ответ Петька только пожал плечами.

Они вышли, Василия Александровича не было ни видно, ни слышно.

– Петя, ты есть хочешь? – спросил уже на площадке Жора.

– Не очень…

– А давай зайдем тут в кафешку, перекусим! Я приглашаю! Одному есть скучно! Там очень недурно кормят!

– Можно, – согласился Петька.

Они вышли со двора, прошли немного и увидели маленькое уличное кафе, каких в Москве в последнее время развелось немало. Несколько пластмассовых столиков под пестрыми зонтиками, искусственная зелень. Народу было мало. Они сели в тени.

– Привет, Жора! – сказала сразу подошедшая официантка.

– Здравствуй, Тома!

– А это твой брат?

– Нет, это мой новый друг! Вот что, Тома, дай-ка нам две окрошки… Ты окрошку ешь? – обратился он к Петьке.

– Ем!

– А я вот лет до двадцати в рот ее не брал, дурак, потому и спросил. Значит, две окрошки и два мяса в горшочках. И попить чего-нибудь, похолоднее!

Тома тут же принесла им две банки кока-колы.

– Петя, ты пока посиди, а я сбегаю вон туда! – и он указал на пункт обмена валюты.

Жора быстро вошел в обменный пункт и буквально через минуту вышел с довольным видом. Вдруг его кто-то остановил, и они заговорили. В парне, подошедшем к Жоре, было что-то смутно знакомое, хотя он стоял спиной. Петька напрягся. Кто же это? Ведь я его знаю. Ба! Да это же Дима! Шофер Вероники Леопольдовны! Петька хотел было сорваться с места, но тут Тома принесла окрошку.

– А где Жорик-то?

– Вон он! – показал Петька.

– Знакомого встретил, видать. А мы с ним, с Жориком, в одном классе учились. Хороший парень! – вздохнула она. – Только невезучий, ох, невезучий. И жена стерва редкая, и отец полоумный…

Но тут появился Жора.

– О! Окрошка уже тут! И со льдом! Хорошо!

Петька попробовал окрошку, она и в самом деле была очень вкусная. Наконец Тома отошла.

– Знакомого встретили? – спросил, как бы между прочим, Петька, пряча в карман шестьдесят долларов.

– Да нет, я его первый раз вижу.

– А что он от вас хотел?

– Да он ищет одного родственника моей жены… Как будто я могу знать, где он.

Очень интересно. Зачем это Диме понадобился родственник Розы? И вдруг Петька похолодел. А что, если… Вдруг он как-то связан с этой шайкой? А он, Петька, по просьбе Вероники Леопольдовны в присутствии Димы рассказывал эту историю…

– Петя, что с тобой, тебе нехорошо? Ты что-то побледнел… – встревожился Жора.

– Да нет, ерунда, – встряхнулся Петька, уже без всякого аппетита доедая окрошку.

Тома тут же принесла мясо в горшочках, такое вкусное, что Петька на время забыл обо всем.

– Мороженое будешь? – спросил Жора.

– Нет, спасибо! – решительно отказался Петька. Ему нужно было как можно скорее остаться одному и все хорошенько обдумать.

– Послушай, Петя, я хочу задать тебе один вопрос, – пристально глядя на него, сказал Жора.

– Пожалуйста!

– Скажи, ты что, знаешь этого типа, который подходил ко мне? А?

– Знаю? С чего вы взяли?

– С того! Я же не слепой все-таки!

«Слепой, еще какой слепой», – мелькнуло в голове у Петьки. И тут же его пронзила новая мысль – а что, если Жора все знает? Что, если он действительно не слепой?

– Что молчишь?

– А что говорить, – осторожно ответил Петька. Ему уже всюду мерещились опасности.

– Черт подери, знаешь ты его или не знаешь?

– Нет, не знаю!

– Ну а не знаешь, значит, и говорить не о чем! – вдруг вспылил Жора. – Вот что, – справившись с собой, сказал он немного погодя, – ты на меня не сердись, просто мне всюду что-то мерещится… Может, я с ума схожу? Немудрено при такой наследственности…

У Петьки сжалось сердце. Ему стало так жалко Жору…

– Нет, Георгий Васильевич, вам ничего не мерещится! – вдруг вырвалось у него.