Зона Притяжения (СИ) - Рулев Александр

-Это не важно! – сказал полковник и затрясся, глаза его закатились, а изо рта пошла пена. То же стало и с часовым.

-Твари! – подытожил Михайлов.

Не прошло и пол минуты, как из трупов начали выползать белые слизняки – кукловоды собственной персоной, чтобы сразу познакомится с подошвами наших ботинок.

-Ну и дрянь. – Брезгливо произнес Марат.

-Ты капитан займись личным составом, а мы осмотрим этот вагон! – приказал Михайлов и вопросительно посмотрел на меня.

На двери висел обычный амбарный замок. Я понял, что он хотел, чтобы я его сломал. Видимо, хотел проверить мои возможности. Но я не стал показывать ему геркулесовы подвиги, тупо сбил замок прикладом.

Осветив фонариком первое помещение, я не нашел, что искал. Но вот во второй стояли две бутылки по девятнадцать литров, в каких возят питьевую воду. Луч выхватил в воде белые пятна, мирно плавающих маленьких слизняков, еще не знавших о своей участи.

-Что с ними делать? – поинтересовался полковник.

-Вылить воду и вскоре они погибнут. Если не успеют найти носителей.

Полковник вынул нож и проделал небольшие отверстия у дна бутылок, обеспечив гадам медленную смерть, когда раствор из бутылок выльется.

-Почему ты сразу не предупредил?

-Я не был уверен.

-То есть ты так решил проверить? – острием ножа он указал на бутылку, где уже суетились слизняки, чуя, что жидкость уходит.

Это уже был допрос, в котором я не собирался участвовать. Может быть, он стал подозревать, что у меня есть диск или какие-то способности, о которых ему не сообщили перед началом операции. И пытался меня прощупать.

Но отвечать я не собирался.

-Они пытаются выползти! – сказал я полковнику, обратив внимание, что слизняки стали подниматься по стенкам к горлышку.

Полковник понял, что у него ничего не вышло. И со злостью ударил по бутылке ножом. Обе бутылки упали на пол, и он стал их давить ногами. Чтобы не быть свидетелем приступа агрессии, я убрался из вагончика.

Зарево горящего барака освещало место бойни. Первыми на глаза мне попались двое солдат застывшие над детским трупом. Оба были в смятении.

-Он подходил к нам… говорил, что видел за рекой живых мертвецов. Говорил, чтобы мы остались и не ходили туда… а потом вот! – сказавший это солдат пнул ногой топор, выпавший из рук убитого мальчика.

-Они могли сказать вам все, что угодно. Они используют наши знания, страхи, домыслы, все, что было в голове этого ребенка, когда они заполучили его тело. Спасти этого мальчика было уже не возможно. – Пояснил я.

Я поражался отсутствию какого-либо сочувствия у Михайлова. Однако его подчиненных это явно не касалось. Может это и плохо. Потому что они не смогли преодолеть психологический барьер и хладнокровно расстрелять женщин и детей. Двое поплатились за это жизнью, еще трое были ранены. В то время, как ни «женщины», ни «дети», ни секунду не сомневались, потому что не были людьми. Я сомневался был ли человеком полковник Михайлов и уж точно сомневался на счет себя. Потому что знал, что в следующий раз буду стрелять без размышлений. Мне уже было наплевать на все. Я ощущал себя в бредовом сне. Впрочем, это так и было.

Пока офицеры собирали всех и подсчитывали потери, я зашел в уцелевший барак. Моим глазам предстала ужасная картина. Стены были изрешечены крупнокалиберным пулеметом БМП. Внутри лежали пять совсем маленьких детей и двое стариков. Что не сделал БМП, доделали бойцы, когда осматривали помещение. Старуха и двое детей лежали так как будто пытались укрыться от тех кто вошел изнутри. Видимо это уже было после, того как дети начали набрасывать на них сами. Слизняки еще ползали по полу. Я раздавил парочку когда луч фонарика выхватил их из темноты. Я зашел сюда с одной целью – найти еду. У меня, конечно, был запас при себе, и очень неплохой запас. Но я не собирался его растрачивать сейчас. Возможно потом я уже могу не найти никакой пищи. В соседнем помещении мне удалось обнаружить только консервы и головку сыра. Кукловоды не слишком баловали едой своих носителей. Прихватив две банки шрот и банку горошка, я вышел из барака. Вскрыл и стал быстро есть. За этим занятием меня и застал Марат.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

-Ты что здесь делаешь?- удивлено спросил он.

-Ем.

-Я бы поостерегся… и потом это похоже на мародерство.

-Мародерство это кода отбирают наши тела. А это всего лишь обычные консервы, – сказал я откидывая последнюю банку.

Съеденного вполне хватило на то чтобы покрыть затраты энергии на фокусы с замедлением времени.

Моя фраза исчерпала дискуссию, и мы двинулись к машинам, где уже полным ходом шла заправка найденной соляркой.

Ко мне подошел солдат и сразу же задал вопрос

-Меня укусила собака. Тварь поганая! За ногу! Это ничего… я не заражусь?

-Нет. Это не передается через укус.

-Точно? Я не стану потом как эти нелюди?

-Нет. Ты же видел слизняков?

-Да. Даже придавил нескольких, такая же дрянь вылезла из бешенной суки, которая меня куснула.

-Собака была нормальной. Но ею управлял тот слизняк. А его помещают специально внутрь.

-Фу дрянь! – солдат сплюнул и ни сказав больше ничего ушел.

Я дождался пока, возня с заправкой кончится. Потом на машины загрузили раненных. Ранения были достаточно тяжелыми, им долго не протянуть.

-Ну где же вы Миротворцы? Спасите людей! – обратился я мысленно к инопланетянам, тронув диск ладонью. Но никто не ответил.

На наших надежды не было. Даже если Михайлов вызовет помощь ( что само по себе сомнительно), то вертушка просто не долетит до нас.

Мы были просто расходным материалом и для своих и для чужих. В том числе и я.

-Уроды! Сволочи! – я послал свою мысль через помощника Миротворцам.

Канал связи, как я понял, открывался, стоило мне об этом подумать. Но вот на другом конце не желали отвечать. Но на этот раз в голове неожиданно послышался чужой голос.

Он сказал: «Терпение. Мы еще не можем помочь. Будет война иначе. Вы разные. И мы разные. Мы сторонники пророчества. С твоими сородичами говорит, кто не верит в пророчество. Жди. Придет наше время. Брат».

И умолк.

О как! У них оказывается тоже фракции и конфликты прямо как у нас в думе. А может это все брехня? И они дурят меня, чтоб еще больше запутать?

Вскоре колонна двинулась дальше, оставив позади разворошенный лагерь Кукловодов.

Слава богу, мне не довелось встретить Хоменко, мелькнула мысль, когда огонь догорающего барака совсем скрылся за деревьями.

От реки нас отделяло три с лишним километра. Была уже совсем ночь, однако полковник решил преодолеть реку с ходу. Все были против, потому что неимоверно устали. Но кто осмелился бы ему перечить? Разве только я. Но меня он естественно слушать не хотел. Мне как раз было все равно. Я не уставал как обычные люди и мог смело не спать несколько суток. Но из всего отряда таким был я один, поэтому форсирование реки сходу закончилось полным провалом. Чуть не утопили одну БМП – в корпусе обнаружилась течь. Движок залило и машина встала. Хорошо, что там оказалось не глубоко. Лишь после этого полковник сдался и приказал разбить лагерь. После того как установили ловушки и поставили по периметру часовых, измученные люди заснули.

4 g

Ночь прошла тихо. На нас никто не напал. Без потерь, правда, не обошлось. Как я и предполагал, умерли тяжелораненые. Выжившие спали, только через каждый час меняли часовых. Я же не сомкнул глаз, оставаясь на чеку, полагая, что почувствую чужаков раньше спецназовцев.

Утро встретило нас дождем. Свинцовое покрывало из туч простиралось на сколько хватало глаз. Стало видно, что река разлилась настолько, что затопила даже часть леса. А машина наша застряла, даже не доплыв до основного русла. Ее подцепили на трос и вытянули. Потом еще час возились с движком, чтобы его запустить. Ни каком броде разумеется речи не было. Поэтому установку ПВО пришлось бросить. Она не была амфибией, как БМП.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})