Ты - Моё Море - Яна Войнова

прощанье Барин, садясь в машину.

— Иди ты! Все равно надеру тебе зад, — буркнул Вадик, усаживая пугающе молчаливую бледную Лору.

— Это мы еще посмотрим.

— Руслан, — окликнул его Север. — Пока я жив, Алису Дмитриевну в этой области никто пальцем не тронет, — пообещал Север. Баринов стрельнул в него злым взглядом, а затем кивнул, принимая данное ему слово.

За время дороги домой Рыжик не произнесла ни слова. Обхватила себя руками и только покачивалась взад-вперед. Это пугало. Понятное дело, у бабы шок. Вадик пытался заговорить с ней, даже наорал на нее, чтобы взбодрить. Однако Рыжик никак не реагировала. Смотрела в одну точку где-то на середине спинки сидения водителя и молчала. Мертвецки бледная. Из машины Вадик ее в буквальном смысле вытащил на себе. У Лоры подкашивались ноги, и она еле шла, все время спотыкаясь о каждый камушек на дороге.

Вадик притащил ее в гостиную, усадил на диван. Принес бокал виски и насильно влил ей в рот.

— Рыжик, все, успокойся, золотая. Все закончилось.

— Зачем ты его убил? — едва слышно спросила Лора.

— Он завалил моего человека. Он поднял руку на мою женщину.

— Это понятно. Убивать зачем? Зачем насилие?

— Рыжик…

— Я не твоя женщина. Я замужем. Это, во-первых, — Лора нарочито медленно поднялась с дивана, пошатываясь, и приблизилась к Вадику. — Во-вторых… — сказала она и заехала ему своей хрупкой ладошкой по лицу. Вадик даже среагировать не успел. — Ты псих, урод и извращенец! Кто так делает?! Ты, ты, ты… знаешь кто-ты? Ты… а если бы ты умер? Ты понимаешь, что со мной было бы, а? — орала Лора, продолжая дубасить его кулаками.

— Не кипешуй, — рявкнул Север, придерживая ее руки. — Барин работать тебя не заставил бы. У меня с ним уговор. Он бы тебе ничего не сделал. Отпустил бы. Так что Лора… Хоть ты считаешь, что не моя… хоть думаешь, что у тебя есть муж… мне срать! От меня уйдешь, только если я сдохну, — выплюнул разозлившийся Север ей в лицо. — Это чтобы понятно было сразу и четко.

— Да причем здесь Барин, д-у-р-а-к?! — зарыдала Лора в голос, прижимаясь к нему крепче и уже слабо колотя его по груди.

Вадик откровенно растерялся. Он остолбенел, чувствуя себя тупым пнем, который не может ни двинуться, ни заговорить. В эту секунду он понял, насколько Лора испугалась. За него. По Вадику никто не плакал. Никогда. Потому что он никогда никому не был нужен. Если бы он сегодня сдох, никто бы не расстроился. Никто, кроме, кажется, этой рыжеволосой чудной девушки. Он снова причина ее слез. Однако в этот раз каждая слезинка как живительный бальзам для его жестокого закостенелого сердца. Вадик широко заулыбался.

— Почему у тебя разбита губа? — вдруг спросила Лора, шмыгая носом.

— Барин врезал.

— Правильно сделал, — тут же ответила Лора и уточнила: — А за что?

— Я чуть его жену сегодня не пристрелил, — признался Вадик. Ошарашенная Лора неспеша отлепилась от его груди. Лора долго вглядывалась в его глаза. По ее лицу было видно, как идет работа мозга. Она призадумалась, а потом со всей дури треснула его по лицу еще раз.

— Она беременная! — рявкнула Лора. — Как ты мог?!

— Я думал, ты у него, — объяснил Север и пожал плечами.

— Псих, — выдохнула Рыжик и замахнулась для очередного удара. Вадик успел перехватить ее руку и несильно сжал запястье.

— Лора, мне на сегодня достаточно. Правда. Я подустал за целый день.

Хныкающая Лора кивнула, соглашаясь, а затем снова спрятала свою голову у него на груди.

— Рыжик, давай потрахаемся, — предложил улыбающийся и отчего-то совершенно счастливый Северов, целуя ее в макушку.

— Хрен тебе. Не заслужил, — буркнула Лора, не переставая вытирать слезы об его рубашку.

— Зараза ты, Рыжик.

— А ты псих! — Лора подняла голову и с отчаянной мольбой уставилась на него. — Вадик, пожалуйста. Я знаю, что не имею права просить тебя о чем-то. Но… Пожалуйста… Я очень тебя прошу… Никогда так больше не делай. Я прошу тебя: никогда так больше не делай. Не надо из-за меня рисковать собой… Вадик… Не пугай меня так больше… Я не переживу… — рыдающая взахлеб Лора ногами взбиралась по нему, как резвая обезьянка. Чудная Рыжик. То использует Вадика в качестве подушки, то лианы чертовой. И Вадик терпит же. А мог бы со шлюхами зависать, как обычно. Закатить шумную вечеринку на всю ночь, оттянуться по полной, забыть сегодняшний проклятый день. А Вадик вдыхает дурманящий аромат рыжих волос, отчего ему становится хорошо… Как же чертовски Вадику Северу в данный момент хорошо…

— Это что? — спросила Лора, глядя на только привезенный во двор Северова бирюзового цвета стильный автомобиль с незаурядным дизайном.

— Это не что, это — тебе, — заявил Вадик. — Lamborghini Aventador — шести с половиной литровый двенадцати цилиндровый двигатель мощностью семьсот л. с. Всего собрано четыре тысячи экземпляров. Разгоняется до трехсот пятидесяти километров в час. Разгон до ста за две и девять секунды.

Лора молчала. Уставилась округленными глазами на только что подаренную ей очень дорогую спортивную машину и не могла выдавить из себя ни звука.

— Изначально она оранжевой была. Я приказал перекрасить в бирюзовый. Ну, твой, типа любимый цвет? — тихо добавил Вадик.

— Угу, — ответила Лора и закивала головой.

— Рыжик? — затормошил ее Северов, потому что Лора впала в глубокий эмоциональный ступор. Так вот что означает в действительности лишиться дара речи!

— Вадик… если я грохнусь в обморок, ты не сильно удивляйся, ладно? Обычно за мной такое не наблюдается, ну а вдруг… — через несколько минут абсолютного молчания ответила Лора. — Че-то мне дурно… — добавила она, начиная обмахиваться ладошкой. Вадик пристально наблюдал за ее реакцией, не упуская ни одной малейшей детали.

— Нравится? — самодовольно хмыкнул Северов.

— Ага, — ответила Лора, и, не делая передышки, на одном дыхании выдала: — Но ты — псих. Это же очень дорогая машина! Она же бешеных денег стоит! И она очень-очень классная. Ты не должен был тратиться. И дарить мне ее. Это неправильно: столько денег спускать на машину класса люкс. Это неразумно, недальновидно и