Дикая птица - Елена Кондрацкая

вот-вот демонстративно зевнёт.

Цокнув языком, Дарен отряхнул кафтан, взялся за лавку, чтобы вернуть её на место, и замер.

На полу, у стены лежал гребень Рогнеды. Тот самый, что она украла у Кощея. Тот, что принадлежал её матери.

Забыв про лавку, Дарен взял гребень в руки. Птица Сирин смотрела на него печально, почти отчаянно. С другой стороны гребня ему улыбнулась Алконост.

Рогнеда не могла уехать, бросив здесь гребень.

По крайней мере, добровольно.

Что-то случилось.

Глава 21. Цена жизни

Рогнеда брела в тумане Долины Духов, тщетно пытаясь найти выход. Если в этот раз он вообще был. Шли часы. Наверное, часы, потому что неизвестно существовало ли в этом месте такое понятие, как время. Рогнеда шла, не чувствуя усталости, но уже начиная отчаиваться.

Возможно, это и была расплата за игры со смертью? Вечное заточение в пустоте. Славная шутка Морены над глупой ведьмой. Что ж, по крайней мере, здесь не было боли.

— Зато мне всё ещё больно.

Рогнеда вздрогнула и обернулась.

Из тумана появилась Люба. Из разорванного горла сочилась кровь на белый передник, который и без того уже был пропитан кровью. Подёрнутые плёнкой серые глаза смотрели печально.

— За что ты так со мной? — жалобно спросила она. Зубы её были красные, губы блестели от влаги. — Я хотела помочь тебе.

Рогнеда отступила. В груди вспыхнул пожар, а спину обдало холодом. Она не испугалась, нет. Это было другое чувство. Ей стало тошно и противно от самой себя.

— Я… — нужные слова не приходили на ум. — Прости, Люба…

— Я всегда была добра к тебе, — мёртвые глаза Любы наполнились слезами. — Я хотела жить. Я очень хотела жить!

— Я тоже, — выдохнула Рогнеда, снова отступая. — Я тоже хотела жить…

— Вот как? — Люба сделала шаг навстречу. — Поэтому решила просто забрать мою жизнь?

— У меня не было выбора. — Рогнеда покачала головой, пытаясь убедить саму себя. К горлу подступил ком. — У меня не было выбора.

— У тебя был выбор! — крикнула Люба, а потом продолжила тихо. — Не убивать меня. Позволить помочь тебе.

— Тогда мы бы обе погибли. Финист убил бы нас обеих!

— Я заперла за ним дверь, — усмехнулась Люба и скрестила руки на груди. — Я выиграла нам время, чтобы сбежать через задний ход и найти помощь. Он бы не посмел доделывать начатое на глазах у соседей. Он всё-таки Сокол.

Рогнеда замотала головой, не желая её слушать. Нет, нет, у неё не было выбора. У неё не было столько времени. Она умерла бы раньше, чем добралась до порога.

— Ничего бы не вышло. — Рогнеда закрыла лицо руками. Она лгала. — Это был единственный способ.

— Это был простой способ, — цокнула языком Люба и провела пальцами по горлу. — Тебе проще вонзить нож в глотку, чем взять за руку. Никому не доверяешь, никого не любишь. Ты убила единственного человека, который был добр к тебе. Хотя нет, ты убивала всех, кто был добр к тебе.

Из тумана вышли княгиня Чароградская и Войко, приближались и другие тени, но Рогнеда не могла заставить себя смотреть на них. Развернулась и со всех ног бросилась в туман.

— Кого ты убьешь следующим? — крикнула вслед Люба.

И Рогнеда закричала, чтобы не слышать её.

Тени не преследовали, бесшумно растворились в тумане. Но остались мучительной тяжестью в груди. Рогнеда упала на колени и обхватила голову руками. Если Морена решила наказать её вечностью подобных мук, сколько она продержится? И если Рогнеда действительно умерла, то убила Любу напрасно. Отобрала её жизнь по собственной прихоти. Войко предал, Люба не предавала. Княгиня стояла на пути и не видела в Рогнеде человека. Люба рисковала жизнью ради неё. Другая служанка бы сбежала. Любая бы сбежала. Рогнеда бы сбежала. Но Люба осталась, чтобы помочь. Чтобы спасти. И она могла спасти.

Но Рогнеда решила перестраховаться. Она не хотела сложностей, она слишком боялась умереть. Рогнеда предпочла доверить свою жизнь заклинанию, а не человеку. И всё напрасно, раз она всё равно оказалась запертой тут.

— Я не умерла, — простонала Рогнеда. — Я не умерла. Я не могла умереть.

— О-ой, чаво стенашь, болезная? — послышалось откуда-то сбоку.

Яга? Рогнеда вскинула наполненные слезами глаза на старуху. Точно она. Цветастые юбки, горбатый нос, маленькие тёмные глазки. Яга хохотнула, и опёрлась на посох с черепом на верхушке. Зелёные глазницы черепа мигнули.

— Это ты устроила? — прорычала Рогнеда, вскакивая на ноги, готовая наброситься на старуху с кулаками.

— Ой-ли? Это ты устроила, болезная. — Яга обвела черепом пространство. — Запомнила сюды дорожку с перваго разу. Способная девка, што сказать.

Яга пришёлкнула языком и растянула тонкие губы в кривой улыбке.

— Я уж думала, што ты померла. Заглянула сюды наудачу, и вон она ты. Сидит, вопит, как кошка.

— Так я не умерла, — облегчённо выдохнула Рогнеда, закрывая глаза и запрокидывая назад голову. Тяжесть в груди стала немного легче.

— Ой, девка ты способная, да малость туповата. — покачала головой Яга. — Не померла ты, да по грани ходишь. Што за отраву проглотила?

Отраву? Укус гуля! Вот оно что. Кто ж знал, что яд чудища подействует, как мухоморный супчик Яги.

— На меня гуль напал. Кажется, дело в его яде. А ты…

Туман содрогнулся, испуганно завертелся, и Рогнеда впервые за всё время здесь услышала, как глухо и быстро бьётся сердце.

— Забирают тебя! — крикнула Яга. — Скорее, говори, где…

Яга исчезла, Рогнеда вскрикнула и утонула в тумане.

***

Яга заморгала и закряхтела, садясь на лавке. Дарен вскочил на ноги.

— Ну что? — он схватил Ягу за плечи, отчаянно желая и одновременно боясь услышать ответ. Если Яга увидела её... Если нашла Рогнеду в Полях Нави…

— Жива твоя ненаглядная, — буркнула бабушка, и Дарен шумно выдохнув, стиснул её в объятиях.

— Спасибо тебе, бабуль.

От неё пахло травами и сыростью.

— Ой, пусти, болезный, — проворчала Яга, высвобождаясь из крепкой хватки царевича. На морщинистых щеках появился лёгкий румянец.

Дарен послушно выпустил бабушку и сел на лавку, терпеливо ожидая, когда она соберётся с мыслями. Яга откашлялась и стряхнула с разноцветной юбки, больше напоминавшей лоскутное одеяло, невидимую пыль.