Сокол. Трилогия - Андрей Посняков

Макс усмехнулся: началось, что ли? Вероятно, именно сейчас Панхар и жрец Усермаатрамериамон претворят в жизнь подсказанный им план. По крайней мере сейчас самое удобное для того время. Пока все свои, пока не соединились с войском фараона.

Обозрев собравшихся, Усеркаф кивнул всем на разостланные под широким пологом циновки и предоставил слово Панхару. Тот битый час распространялся о всякого рода проблемах типа нечищеного оружия или «гнусных немытых рож, весьма похожих на хека хасут».

– Воистину вскоре мы соединимся с войсками благого царя Уасета, – поддержал заместителя Усеркаф. – И, клянусь Амоном, вовсе негоже предстать перед ним этакими грязнулями. Все должны выглядеть как на параде! Виновные отведают палок.

– Так, командир. – Панхар удовлетворенно качнул головой и, желчно усмехнувшись, осведомился, чья караульная смена придется на раннее утро. Как будто не знал!

– Моя, уважаемый Панхар, – став на ноги, быстро поклонился Сути.

– А до тебя?

– Каиб и Ментухотеп.

– Каиб, Ментухотеп и ты, Сути, останьтесь, остальные свободны, – с согласия Усеркафа распорядился Панхар. – Займитесь, заклинаю вас именем Гора, настоятельно займитесь внешним видом ваших воинов, больше напоминающих сейчас бродяг, нежели людей, волею богов несущих в дельту свет скорого освобождения от захватчиков!

Покинув совет, «Джедеф» и его юный приятель расположились в тени пальмы. Ах-маси тотчас же задремал, давая отдых своему уставшему языку, а Макс привалился спиной к стволу и задумался. Явно Панхар со жрецом что-то замыслили на раннее утро. Решились-таки на подставу! Давно пора. Жаль только, неизвестно, что они придумают для него, Максима. Уж наверное, изобретут какую-нибудь заковыристую пакость – жрец на такие штуки мастер.

Словно мячом по голове ударила свалившаяся темнота. Еще только что плавилось оранжевым пожаром солнце, и вдруг на тебе – бархатно-черное небо, золотая луна, звезды.

Макс смежил глаза… И снова увидел сон. Тот самый кошмар – огромный сумрачный зал, медная статуя злобно ощерившегося бородатого бога, сумасшедший блеск в черных глазах жрецов – и огонь, огонь, пожирающий тело огонь! Они снова сжигали его живьем, снова! А рядом… рядом у ног злобного божества к жертвенному столбу была привязана Тейя! Сбросив набедренные повязки, жрецы, гнусно ухмыляясь, подошли к ней… сорвали одежду…

Тей-я-а-а!!!

– Ты что так кричишь? – испуганным шепотом переспросил проснувшийся Ах-маси. – Приснилось что?

– Да так, всякая ерунда. – Юноша отмахнулся. – Спи, тезка!

Подросток засмеялся:

– Да чего уж теперь спать! Смотри – Ра уже готовит свою ладью к дневному пути.

Ах-маси кивнул на восток, где пылали золотисто-алым светом зарницы – предвестники нового дня.

Максим улыбнулся… и в этот момент откуда-то неподалеку, из-за кустов, раздался яростный крик.

– Что там такое? – Парни вздрогнули, переглянулись и, не сговариваясь, бросились на шум.

И не они одни!

Перепрыгивая через спящих, неслись к кустарникам жрец Усермаатрамериамон и помощник командира Панхар! Неужто что-то пошло не так? Ловушка на предателя не сработала?

Нет, сработала…

Они лежали все трое, рядом. Двое юных воинов из сотни Ментухотепа и еще один, такой же молодой… кажется, Максим видал его раньше у лучников. Воины были убиты кинжалом в сердце. Как видно, они умерли сразу, да так и полегли, с удивленными улыбками на устах. А третий… Третий получил сильный удар в живот… похоже, убийца просто-напросто промахнулся… А уже затем нанес удар в шею!

Первые лучи солнца коснулись убитых, и рубиновыми каплями вспыхнула кровь.

– Их убил кто-то хорошо знакомый, – кивнув на воинов, тихо проговорил Ах-маси. – Иначе б они наверняка сопротивлялись.

– Знакомый? – Жрец зло ощерился. – Еще бы не знакомый! Их командир – сотник Ментухотеп!

– Ментухотеп?! – Глаза паренька в ужасе распахнулись, и прикусивший язык жрец уже пожалел, что, не сдержавшись, назвал имя предателя. Хотя, с другой стороны, все равно все обо всем скоро узнают. Ведь у лазутчика теперь вряд ли хватит наглости остаться здесь.

– А почему бы ему и не остаться? – словно прочитав мысли окружающих, хмуро заметил жрец. – Ведь никто не видел…

– Ты ошибаешься, уважаемый служитель Амона, – неожиданно прищурился Макс. – Насколько мне известно, в дозоре должны быть трое. Эти двое бедняг одеты и вооружены одинаково, как и надлежит щитоносцам, третий, увы, уже не расскажет, кто он и откуда взялся… Впрочем, – молодой человек пристально посмотрел на Панхара, – некоторые из нас явно знают большее.

– Да, это был наш человек, – хмуро пояснил помощник тысячника. – Однако где же третий? Искать! Всем искать! Поднять всю ночную стражу!

– О господин. – Максим предостерегающе поднял руку. – Клянусь Амоном, вряд ли стоит поднимать шум на весь лагерь. Поищем сами.

– Пожалуй, ты прав, – подумав, согласился Панхар. – Ищем!

Нигде поблизости третьего не отыскалось. Вообще ничего не отыскалось, кроме разве что свежей кучки дерьма за кустами.

– А ведь это – важная вещь! – понюхав воздух, задумчиво произнес жрец и, понизив голос, принялся развивать свою мысль дальше: – Их было трое в дозоре, и сотник это знал – сам ведь и выставлял. Смотрите-ка, нарочно выбрал самых молодых и неопытных. Был уверен, что легко справится, и, видать, специально предупредил, что явится проверить посты. Пришел – и обнаружил только двоих, третий в это время делал свои дела за кустами. И вот-вот должен явиться Ибу… наш человек, да будет удачной его охота на полях Иалу. Нужно было его убить! А тут – свидетели… Сотник убил двоих, а третьего не дождался – явился посланец, первый удар оказался не очень удачным… крик… Третий воин, видать, заподозрил неладное… Затаился! Стал ли сотник его искать?

– Думаю, вряд ли, – качнул головой Панхар. – Думаю, лазутчик со всех ног помчался в оазис Нафа, к своим… Он ведь думает, что они там есть!

– Нужно немедленно выслать погоню!

– Вышлем. А этот третий… Думаю, он сейчас уже у шатра Усеркафа – явился поднять тревогу… если не сбежал.

И в этот момент рассветную тишину, прерываемую лишь ласковым щебетанием птиц, пронзительным ревом разорвали трубы! Играли не подъем, а сигнал общей тревоги.

– Похоже, не сбежал, – усмехнулся жрец. – Что ж, пойдем поговорим – что там он скажет?