Раньше девочки носили платья в горошек - Катя Майорова

уеду жить в лесную хижину, настанет момент, когда я снова открою заметки на телефоне и начну писать. Потому что просто не знаю, как по-другому.

Чудеса в моей жизни происходят тогда, когда я понимаю, что прекрасно обойдусь и без них. То же произошло и с издательством. На момент, когда я подписала договор с самым крупным книжным холдингом в России, мне было наплевать, что случится с моими книгами. Все самиздатные копии романов были давно проданы, мой блог рос, я уже занималась гоустрайтингом и зарабатывала хорошие деньги. Будет у меня контракт с издательством или нет – для меня не играло никакой роли, я не искала ничьего одобрения и знала, что уже состоялась, даже если буду издавать книги за свой счет до конца дней.

Как только я пришла к состоянию безразличия, то получила предложение от издательства, и в феврале 2020 года я подписала договор на свои книги «Кир» и «Йенни», которые вышли под одной обложкой. 2020-й, конечно, всем спутал карты. Из-за коронавируса выход книги сдвинулся с марта на июнь, но факт остается фактом – я достигла той цели, к которой шла много лет, и даже успела к ней охладеть в самом конце.

Несмотря на всю ситуацию в мире, я знала, что 2020-й станет моим годом по многим фронтам. Что касается писательской карьеры, все именно так и произошло. Мои книги вышли в самом крупном издательстве, я подписала договор с Другим издательством на еще не написанную книгу и выпустила свой третий роман «Одеон» самиздатом. Это далеко не все мои успехи за этот год, их было еще больше, но складывается впечатление, будто в небесной канцелярии наконец-то решили дать мне зеленый свет, потому что я им всем надоела.

Не обошлось и без странных ситуаций: я познакомилась с литагенткой, которая боготворила меня, мой роман «Одеон» и сказала, что сделает нас звездами. Не прямым текстом, но по ее одухотворенности это было понятно. Мы встречались раз в неделю, работали над рукописью, мило болтали, после я рассчиталась с ней за редакторские правки, и она, используя странный повод, меня слила. Я почему-то совершенно не расстроилась, хоть и была обескуражена: неужели это все было ради 16000 рублей, которые я ей перевела за работу над текстом? Когда все это случилось, в издательстве уже включили мои книги в план, я радовалась, поэтому довольно легко перенесла этот «бросок через колено» – иначе не назвать. Да, я была бы рада, если бы она мне помогла как агент продвинуть мою книгу «Одеон», но и без нее все сложилось отлично. Все это лишний раз заставило меня поверить в себя, понять, что мне не нужно ждать помощи агентов или одобрения издательств, чтобы заниматься тем, чем я хочу, и двигаться в нужном мне направлении. К слову, «Одеон» вышел самиздатом и принес мне доход, который вряд ли могли бы гарантировать в издательстве.

Когда в современном литературном пространстве начали появляться мои книги, рассказы, сама я, увы, не обзавелась классной тусовкой единомышленников, чего мне очень хотелось. Даже в школах писательского мастерства, куда я ходила в поисках комьюнити, преподаватели говорили мне, что я пишу – цитата: «Сознательную мидл-литературу для удовлетворения потребностей молодых читательниц в подобных текстах». Я уж молчу, что эти же мастера не скрывали, что качают лекции из интернета, а о своих коллегах по перу могли сказать: «Это дерьмо, а не литература». К сожалению, я довольно быстро поняла, что никогда не впишусь ни в какие литературные круги (хотя, конечно же, никогда не говори «никогда»). Причин на то несколько: во-первых, я блогер, а их не любят ни в какой сфере; во-вторых, я стремлюсь зарабатывать хорошие деньги на своих текстах, что является антонимом таланта; в-третьих, во мне нет снобизма, я всегда заступаюсь за популярных авторов, которых смешивают с говном только потому, что у них получилось, а у кого-то нет. Увы, это не тот образ писателя в современной России, который любят. Если хочешь признания, то нужно обязательно быть человеком «не про деньги», осуждать жанровую литературу и авторов, успешных в ней, ходить на спектакли не для всех, смотреть фильмы не для всех, читать авторов не для всех, а признавать только тех успешных писателей, которых наградили престижными литературными премиями (но это не точно). Когда я делилась этими мыслями со своими друзьями, которые работают в других сферах, они говорили, что везде происходит то же самое. Мне досадно осознавать, что в нашей культуре норма – осуждать успех, но, если он случается с тобой, первым делом звонить в службу доставки золотых унитазов. Я убеждена, что любой автор, который хейтит другого писателя – более популярного и успешного, – делает это исключительно из зависти, и не важно, его тексты лучше или хуже, это не играет никакой роли.

Как и во всех других сферах своей жизни, мне понадобилось время, чтобы принять себя, свой образ жизни, а следовательно, и свой писательский путь. Повторю мысль, которая уже звучала в этой главе, но она действительно очень и очень важна: не надо пытаться кому-то понравиться и угодить, особенно людям из твоей же сферы деятельности. Я часто допускала эту ошибку, поэтому часто была не самой собой. Корни этого всего уходят в детство, когда мы понимаем, что нас не любят такими, какие мы есть, и мы пытаемся стать уже хоть какими-то, лишь бы получить эту пресловутую любовь. С годами понимаешь шокирующую и освобождающую одновременно вещь: никто не должен любить тебя, как и то, что ты делаешь. Более того, даже наши родители не обязаны нас любить, как и мы их. Любовь – акт доброй воли, и в этом мире ничего нельзя сделать, чтобы ее получить искусственным путем. Так зачем же мы над этим так стараемся, ломаем себя, портим то, что и так хорошо?

Как-то к Белле Ахмадулиной обратились молодые авторы за советом, как стать популярным поэтом и публиковаться в не менее популярных литературных журналах. На что Белла Ахатовна ответила: «Зачем вам это? Пишите, пока пишется». Долгие годы меня злил ее ответ: «Ей-то легко говорить – она собирала стадионы!» Сейчас я понимаю, что дело не в стадионах, не в признании и даже не в деньгах, которые нам всем нужны для жизни. Дело в самом творчестве. Если вам есть что сказать – говорите, все остальное неважно, а даже если важно, оно со временем само придет. Главное – ищите свой голос, хотя, впрочем, я об этом уже говорила.