Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Шутить изволите, Михаил Павлович? Какой это, к свиньям собачим, крейсер?
— Нисколько не шучу, — продолжил улыбаться Саблин. — Просто, что русскому канонерская лодка, то болгарину — крейсер!
— Чёрт знает что, — раздражённо пробурчал Деникин.
Меж тем борт крейсера «Надежда» окутался клубами дыма, и через несколько мгновений слева по курсу «Воли» дважды вспенилась гладь моря.
— Он что, по нам стреляет? — удивился Деникин.
— Было бы чем, может, и пострелял бы, — под одобрительные взгляды находящихся на мостике морских офицеров продолжил балагурить Саблин. — Но с «Надежды» ещё в начале войны сняли пушки главного калибра, а этими пукалками им только борта «Воле» щекотать. Думаю, они на радостях заместо холостых зарядили боевые. Впрочем, — повернулся адмирал к командиру «Воли», — прикажите-ка просигналить на «Надежду» приказ: салют прекратить, флаг спустить и убраться с фарватера, а то заденем ненароком!
— И вы знаете, они и флаг спустили, и фарватер освободили, а на набережной Варны ещё и оркестр играл в честь прибытия русского флота!
Фердинанд I, царь Болгарии, с горечью посмотрел на премьер-министра своего правительства.
— Что вы молчите, Радославов, прокомментируйте это как-нибудь!
Васил Радославов по привычке — он часто так поступал, когда нервничал — хотел потрогать свою окладистую бороду, но вовремя опомнился и руку отдёрнул.
— Высадка русского десанта, и то, как он был встречен населением и — увы! — армией и флотом, ещё не самая плохая новость на этот час, Ваше величество!
— Что, бывают новости хуже? — удивился царь.
— Бывают, — кивнул премьер. — Весть о высадке русских спровоцировала в армии мятеж. В настоящий момент число восставших солдат достигло 30 тысяч, и они идут на Софию. Это конец, Ваше величество!
**
Берсенев недобро посмотрел вслед уходящему шторму. Серьёзного ущерба корабельному хозяйству он не нанёс, но выполнение задачи, поставленной комфлота перед отрядом кораблей, задержал на несколько часов. Сейчас «Колчак» и все четыре эсминца в авральном режиме приводили себя в порядок.
— Товарищ командир… — Берсенев повернулся к вахтенному офицеру. — Командиры кораблей прибыли и вместе со старшим офицером и штурманов ожидают вас в кают-компании!
— Добро! — кивнул Берсенев.
В кают-компании штурман уже расстелил на столе карту района.
Берсенев после короткого приветствия обратился к собравшимся:
— Обстановка, товарищи, складывается непростая, времени у нас в обрез, потому устанавливаю следующий регламент: я докладываю, у кого будут замечания, делайте их по ходу и без лишних церемоний. Итак, «Гебен» уже наверняка обнаружил нашу эскадру и вместе с «Бреслау» спешит к проливам. А мы не знаем, в каком месте протраленный фарватер, и искать его у нас просто нет времени. Однако возьму на себя смелость предположить, что фарватер может быть либо здесь, либо здесь, — показал на карте Берсенев. — Что думает штурман?
Штурман линейного корабля «Адмирал Александр Колчак», капитан третьего ранга Василий Васильевич Мукомолов утвердительно кивнул:
— Думаю, что так!
— Другие мнения есть? — Берсенев обвёл взглядом офицеров. Те промолчали. — Добро! Наши действия. «Колчак» встаёт в эту точку, равноудалённую от мест предполагаемого прорыва. «Фидониси» и «Керчь» уходят стеречь этот квадрат, «Гаджибей» и «Калиакрия» идут сюда. При обнаружении противника немедленно радио на флагман. При неработающей связи используете сигнальные ракеты по установленной схеме. Валентин Петрович, раздайте пакеты!
Старший офицер линкора капитан третьего ранга Валентин Петрович Новиков вручил командирам кораблей запечатанные пакеты со схемой сигналов.
— Вопросы есть? — Слова Берсенева повисли в воздухе. — Тогда по кораблям, товарищи, желаю всем удачи!
Капитан-цур-зее Рихард Аккерман посмотрел назад. В кильватерной струе за «Гебеном» бойко поспешал «Бреслау», а дымы русских броненосцев всё дальше отходили к горизонту. «На что рассчитывали эти тихоходные старички? — с некоторым самодовольством думал Аккерман. — Что мы с Вальтером (фрегаттен-капитан Вальтер Кёттнер — командир «Бреслау») примем бой с русской эскадрой? Поодиночке мы бы их всех перетопили, но двумя против восьми вымпелов? — Боже сохрани!
До Босфора оставался час ходу, когда сигнальщик заметил справа по курсу два дыма.
«Русские миноносцы, — Аккерман опустил бинокль, — Значит, поблизости находится более мощный корабль, а то и несколько. Рано он, выходит, стал потешаться над русскими — они приготовили для них с Вальтером ловушку. Вот только успеют ли они её захлопнуть? От эсминцев мы отобьёмся, а до проливов уже рукой подать!»
Видимо, командиры русских кораблей думали схоже, потому что эсминцы, оба два, дружно встали на курс торпедной атаки. Пришлось открыть заградительный огонь, выполнить маневр уклонения от торпед и, как итог, потерять толику драгоценного времени. Правда, русским задержка влетела, как у них принято говорить, «в копеечку»: один эсминец задымил и под прикрытием другого спешил покинуть поле боя.
«Эти больше не сунутся, — злорадно подумал Аккерман. — Было бы время — утопил бы и подранка, и его товарища, но не судьба!»
— Просигнальте на «Бреслау»: пусть прибавит ход, — приказал Аккерман.
До входа в фарватер оставалось совсем немного, когда, к ужасу германских моряков, стало очевидно, что туда же наперерез их курсу спешит русский линкор.
«Колчак» шёл на форсированном режиме. Берсенев понимал, что для машин это обернётся как минимум ремонтом, но упустить «Гебен» не имел права. Когда с дальномера доложили, что дистанция для дальнобойных орудий выбрана, Берсенев одновременно вслед за командой «Открыть стрельбу!» отдал команду выйти из форсированного режима.
«Не успели!» — с тоской подумал Аккерман, видя, что разрывы от залпа носовой башни русского линкора легли точно по курсу. Он приказал взять вправо, чтобы сбить вражеских артиллеристов с прицела. Однако «Бреслау» этот маневр не повторил и оказался на линии огня, за что и поплатился.
Вторым залпом русские накрыли крейсер. Сначала Аккерману показалось, что Вальтер отделался на этот раз лёгким испугом. Но вот «Бреслау» замедлил ход, и стало очевидно, что у меньшего брата «Гебена» серьёзные проблемы. Меж тем русский линкор подошёл к германским крейсерам на расстояние выстрела орудий сверхтяжёлого калибра. Средние башни линкора выстрелили в шесть стволов и на глазах поражённого Аккермана несчастный «Бреслау», который после потери хода превратился в статичную мишень, развалился на куски и уже в таком нетоварном виде пошёл ко дну.
Капитана-цур-зее охватило отчаяние. Лучше бы он остался там, у Бургаса, и принял бой с четырьмя старыми броненосцами и с таким же количеством эсминцев, чем оказался нос к носу с новейшим русским линкором. О корабле, названном в честь бывшего командующего русским Черноморским флотом, Аккерман до этого времени только слышал, и вот теперь увидел — в первый и, очевидно, в последний раз.
С трудом подавив огромное желание бросить барахтающихся в воде моряков с «Бреслау» — желание, продиктованное не столько страхом, сколько здравым смыслом — Аккерман отдал приказ застопорить ход и спустить шлюпки. «Вместе погибнем или вместе спасёмся, — думал моряк. — Умереть с честью лучше, чем жить с позором!»
Пушки левого борта «Гебена» открыли огонь по русскому линкору. Однако тот на огонь не ответил, продолжая следовать ко входу в фарватер, чтобы развеять у германских моряков последнюю надежду на спасение. Одновременно русские передали послание своего командира: «Предлагаю задробить огонь на полчаса, для того, чтобы вы успели закончить спасательную операцию».
Аккерману некогда было удивляться такому благородству, он просто приказал прекратить огонь.
Через полчаса Аккерман вместе с чудесным образом спасшимся Кёттнером угрюмо наблюдал за происходящими на море событиями. Русский линкор окончательно перекрыл вход в фарватер. Три эсминца, образовав полукольцо, перекрывали остальные направления. Четвёртый эсминец, повреждённый ранее огнём с «Гебена», виднелся чуть в стороне.
— Если кто и выиграл от русского благородства, — с горькой усмешкой заметил Кёттнер, так это их командир. Весь его флот находится теперь вне досягаемости наших орудий. Его же дальнобойная артиллерия накроет нас при первой же попытке двинуться с места.
— Зато, Вальтер, ты стоишь рядом со мной на мостике, а не кормишь здешних рыб, — рассудительно заметил Аккерман.
— Лучше бы я кормил рыб, а ты бы проходил сейчас Босфор! — воскликнул Кёттнер.
— Что теперь об этом говорить, — пожал плечами Аккерман, — что сделано, то сделано. Скажи лучше, почему турки не прислали нам в подмогу ни одного корабля, ты ведь тоже пытался с ними связаться?
- Распущенные знамёна - Александр Антонов - Альтернативная история
- Одиссея Варяга - Александр Чернов - Альтернативная история
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история
- Вождь. «Мы пойдем другим путем!» - Ланцов Михаил - Альтернативная история
- Броненосцы Петра Великого - Алекс Кун - Альтернативная история
- Ленин жил, Ленин жив - Александр Шубин - Альтернативная история
- «Веду бой!» 2012: Вторая Великая Отечественная - Федор Вихрев - Альтернативная история
- Цветы привидений - Алинда Ивлева - Альтернативная история / Прочие приключения / Ужасы и Мистика
- Уик-энд на берегу - Василий Звягинцев - Альтернативная история
- Сага о викинге: Викинг. Белый волк. Кровь Севера - Александр Мазин - Альтернативная история