В предвкушении страсти - Налини Сингх

«Хватит!»

Образы смерти, боль.

Внезапно поток прервался.

Ещё одно прикосновение. Молчание.

Поток замедлился. Образы пошли тише, оно словно просило прощения, радовалось общению.

Снова пауза, будто сущность задумалась или испугалась. Желая приободрить её, Фейт пробудила одно из самых дорогих воспоминаний: как Вон гладил ее по волосам, пока она рассказывала про смерть Марин. Со следующей мыслью она попыталась передать непереносимую нежность этого ласкового прикосновения.

Ответом ей стал чуть более медленный поток образов. Быстро даже для Пси, но терпимо. Очевидно, НетСущность думает с гораздо большей скоростью, чем она, просчитывает всё намного быстрее, значительно легче, и еще она явно очень молода. Ей нужны указания и еще больше — забота. Понимая её нетерпение, как, наверное, может понять только кардинал Я-Пси, Фейт позволила себе показывать, что захочется, что казалось той важным. Детские секреты.

Собственно, это были даже не образы, скорее, обрывки мыслей. Путаные знания, проблески увиденного, загадочные намёки. НетСущность проверяла ее. Фейт не могла винить ту за осторожность, учитывая, что Совет пытался посадить её на цепь. С пониманием этого рухнули последние хрупкие иллюзии Фейт насчёт лидеров её народа, потому что уже после нескольких секунд контакта становилось понятно, что НетСущность — абсолютно разумное существо. Как любому разумному существу, ей нужны уважение и свобода, чтобы развиваться без вмешательства и манипуляций со стороны. Опять же, Совет не давал этого даже своей расе.

Ей хотелось спросить НетСущность, почему та решила поговорить с ней, но Фейт никак не могла придумать образ, чтобы задать вопрос. В конце концов она послала картинку, на которой с кем-то говорит, но собеседник — размытое пятно. Ответ пришел мгновенно, и она увидела, что НетСущность представляет себя в виде исходной формы ПсиНет. Она скопировала присланный Фейт образ, но раскрасила его, как звездное небо. У Фейт возникло ощущение, что, несмотря на женский силуэт, НетСущность — ни женщина, ни мужчина. Но она была прекрасна, и Фейт попыталась это сказать.

В ответ пришел еще один автопортрет. Только этот значительно отличался. Не одна, а две женщины стояли бок о бок. За второй не было звезд, всё кругом было такого глубокого чёрного цвета, что она сама напоминала очень густую тень. Фейт попыталась ухватить смысл, но тут НетСущность послала ей изображение надвигающихся на нее тёмных звёзд. Фейт не стала терять время на размышления. Она перескочила в другую дальнюю фиксированную точку, подчиняясь инстинкту, который вопил, что звёзды эти вовсе не дружественны. Либо Калеб Крайчек нанял кого-то сделать за него грязную работу, либо Совет обнаружил, что НетСущность вступила в контакт с посторонним. Она бы поставила на второе — за Крайчеком не водилось нападать открыто.

«???»

НетСущность вновь обнаружила её. Когда Фейт не ответила, ей передали образы тёмных звезд, теряющихся в отголосках ложного следа. Ложного следа, который НетСущность проложила за доли секунды. Потому что она была повсюду.

На Фейт нахлынуло облегчение. Она послала в благодарность букет, та в ответ размножила образ сотни раз и передала обратно, совсем как ребенок, которого так напоминала. Фейт стало смешно, и она отправила отголосок того чувства, которое возникало у неё, когда Вон дразнился. НетСущность отозвалась, указав безопасный путь домой, такой, чтобы обойти стороной преследователей и не привлечь внимания.

Фейт оказалась не совсем права, в чём-то сущность походила на ребёнка, однако в остальном была бесконечным нестареющим разумом. Отправив в благодарность розу, она двинулась домой по каналам, которые ей указали.

Возвращение в себя было подобно тому, как вода сливается с водой, подсознание узнало и приняло отделившуюся часть. Она была в безопасности, но безопасность эта по меньшей мере обманчива. Может, её щиты и надёжны, но убить мишень — не проблема, прямой удар значительной силы прикончит её за считанные минуты.

* * *

Вон провел ночь, вымещая паршивое настроение на новой скульптуре, над статуей Фейт он работать не мог. Но, несмотря на бессонную ночь, утром кожу покалывало от возбуждения. Коту не нравилось быть на одной территории с волками, пусть даже их окружали лишь земля и небо.

— Красивый костюм. — Хоук, альфа Сноу-Данс, который созвал утреннее собрание.

— Что за срочность? — нахмурился Лукас. — У меня встреча с Никитой Дункан.

— Саша едет с тобой? — Волк произнес имя Саши так же, как всегда, будто втайне считал её своей.

— Хорошо, что ты ей нравишься. — Кожа Лукаса пошла морщинками вокруг отметин на правой стороне лица. — Ещё как едет. Я не позволю этой хладнокровной стерве Никите ее игнорировать. И потом, моя пара знает их секреты. — С ударением на «моя». Сейчас, после долгих лет одиночества Вон понимал эту настоятельную потребность заявить свои права, пометить, поставить клеймо.

— Индиго кое-что нашла, тебе следует знать. — Хоук кивнул в сторону лейтенанта. Высокая женщина с иссиня-черными волосами и белоснежной кожей была прекрасна. И беспощадна. Вон видел, как она валила мужиков вдвое больше себя, не моргнув глазом. Когти царапнули кожу изнутри.

— Во время патрулирования я наткнулась на рысь. — Она шагнула к своему альфе плавным движением, и Вон понял, что она, как всегда, в отличной форме.

— У него не было разрешения? — Вон нахмурился. В правилах пропуска на территорию хищников недвусмысленно говорилось — хочешь пройти, сперва спроси. Иначе зачастую ты обрекаешь себя на быструю смерть. Жёстко, но необходимо. Без этого войны за территорию давным-давно бы их уничтожили.

— Да. Но забавно другое. — Индиго стиснула зубы. — Он был под Джаксом.

Препаратом, изменяющим сознание, добровольно травились Пси.

— На хрена веру накачиваться Джаксом? — Воздействие его на Пси было хорошо известно, наркотик не только постепенно разрушал их умение связно мыслить и говорить, но и лишал способностей, которые делали их Пси. Что это говорит об их расе?

— Он был совсем не в себе, так что не смог мне ответить. — Глаза Индиго — под стать имени — сузились от ярости. — За этим точно стоят Пси, они изобрели эту дрянь. Чёртов Совет пытается нас отравить, потому что не решается напасть открыто.

— Рысь из стаи? — спросил Лукас, тембр его голоса опустился до рычания.

— Никакого определенного запаха я на нём не учуяла, но они лучше себя чувствуют в небольших родственных группах. — Она взглянула на альфу и после его кивка продолжила: — С ним творилось что-то странное, совсем не то, что бывает от Джакса у Пси. Когда я его нашла, он был в человеческой форме, но вместо одной руки — лапа, и клочья шерсти по всему телу.