Знак фараона (сборник) - Лора Бекитт

– Идем! Возможно, там нам удастся укрыться!

Тия посмотрела в ту сторону, куда он показывал, и ей почудилось, будто то, что она увидела, внезапно выросло из-под земли.

Храм. Огромные стены, величественные пилоны[20]. Широкая дорога, обрамленная статуями сфинксов с бараньими головами, а на ней – множество спешащих к святилищу людей.

Наступил полдень; солнце, стоявшее в зените, обрело победоносную, воистину божественную силу. Дыхание прерывалось, по телу струился пот. После изнуряющей жары было заманчиво попасть в полумрак и прохладу храма. Вдобавок беглецы надеялись укрыться в толпе паломников.

Взявшись за руки, юноша и девушка поспешили вперед.

Они осторожно вошли под своды внешнего пилона. Тия давно не посещала храмов, а Тамит не был в них никогда.

Длинные узкие флаги на позолоченных флагштоках. Величественные статуи, священные эмблемы. Искусно изваянные, мерцающие красками колонны. Все это внушало благоговение, восторг и некоторую долю испуга, ибо юноша и девушка явились сюда не потому, что были полны благочестия и готовы к встрече с богами, а потому, что им было негде спрятаться.

Очутившись в просторном и шумном дворе, Тамит и Тия почувствовали себя увереннее. Жрецы, ремесленники, рабы, писцы – каждый был занят своим делом. Постукивали инструментами мастеровые, полуобнаженные рабыни несли в плетеных корзинах священные дары; слышались веселый девичий смех и мелодичный звон браслетов на запястьях и лодыжках. Молодые писцы украдкой поглядывали в сторону юных красавиц и лукаво подмигивали друг другу.

Никто не обращал внимания на юношу и девушку, пока в ворота не ворвалась группа разъяренных людей под предводительством богато одетого мужчины, чье лицо казалось замкнутым и холодным, зато глаза пылали гневом. Это был архитектор Мериб.

Храмовая стража, до сего момента лениво дремавшая в тени, взялась за копья, а Тамит и Тия устремились в святилище. Благословенная прохлада внутренней части храма не принесла успокоения. Девушке казалось, что сердце вот-вот выскочит из груди, а надежда вытечет из души, словно вода из стенок треснувшего сосуда.

Сумрачные, с толстыми стенами и чащей могучих колонн залы пугали, как может пугать подземное царство. Вокруг стояла странная завораживающая тишина. То было не мертвое молчание некрополя, не грозное затишье перед бурей или недоступное пониманию смертных безмолвие вечности. Эта тишина казалась таинственной, проникающей в душу. Божественной.

Навстречу выбежал бритоголовый жрец, потом еще один. Они замахали руками.

– Кто вы такие? Уходите! Сюда нельзя!

Тамит в отчаянии оглянулся по сторонам, и в следующий миг Тия увидела, как глаза жрецов округлились от изумления. Служители храма попятились в растерянности, смятении и священном испуге, а после и вовсе склонили головы, смиренно опустив руки вдоль тела.

Тамит ничего не понимал, Тия тоже. Между тем шум приближался – Мериб со своими людьми шел следом за ними.

Думая только о том, где укрыться и как спастись, юноша и девушка вбежали в последний зал, озаренный сиянием золота, эмали и драгоценных камней. Подняв глаза, они увидели нишу, в которой стояла статуя Амона-Ра, покровителя столицы империи и ее наделенных божественной кровью царей. Безукоризненно правильное, почти нечеловечески красивое, с большими удлиненными глазами и четко вырезанными губами лицо, на котором застыла маска величия. На голове – высокая двойная корона. На шее, груди, руках – множество украшений с символами небесной власти, среди которых Тия узнала те, которые были вырезаны на пекторали Тамита. В следующую секунду девушка потеряла сознание.

Тия не знала, сколько прошло времени. Словно сквозь сон до нее донесся резкий голос. То был голос Мериба:

– Разве вы не видите, что перед вами простолюдин! У него не может быть такой вещи. Возможно, это один из воров, которые расхищают гробницы! Его надо предать суду!

– Тебе прекрасно известно, что я не грабитель. Однажды ты уже выставил меня преступником и отправил в карьер рубить известняк. Ты надеялся, что я погибну, но боги не допустили этого. А украшение я получил при рождении, и оно принадлежит мне! – смело ответил Тамит.

Тия открыла глаза, шевельнулась, потом приподнялась с каменной скамьи, на которую ее уложили, и впилась взглядом в лицо Мериба.

– Ты мне солгал! – бросила она мужу, и ее голос был полон отвращения и презрения.

Мериб, заскрипев зубами от злобы и ревности, повернулся к жрецам.

– Я архитектор, известный и уважаемый в Фивах человек, – заявил он. – Мною построено множество гробниц Города мертвых, среди моих заказчиков – военачальники, судьи, писцы. Зачем мне лгать? Неужели служители Амона готовы поверить любому бродяге, нацепившему на себя украденное золото!

– Прости, – в смятении произнес старший жрец, – но когда я увидел этого человека, мне почудилось, будто…

Он не договорил, но Мериб не стал допытываться, что имел в виду служитель Амона.

– Как вы поступите?

– Передадим дело для рассмотрения верховному жрецу, а если потребуется – чиновникам фараона. А пока заключим этого юношу под стражу.

– Именно этого я и хотел. Полагаю, я могу забрать свою жену и покинуть храм?

– Конечно, господин, мы тебя не задерживаем.

Когда девушку повели к выходу, она упиралась и пыталась вырваться.

– Все будет хорошо, Тия! Амон справедлив! – крикнул Тамит, которого удерживала храмовая стража.

Пока архитектор вел жену через залитые солнцем внутренние дворы и темные залы храма, он не произнес ни слова. Мериб молчал и тогда, когда они сели в колесницу. В этом напряженном безмолвии таилась угроза. Муж напоминал Тие глыбу из камня и льда. Она чувствовала, что гнев, ревность и уязвленное самолюбие затуманили его рассудок, и понимала: сейчас он способен на любые поступки.

Глава VIII

Колесница Мериба проехала через бедные кварталы, где суетились полуголые люди с куском материи на бедрах и залитыми потом спинами, и очутилась в сердце Фив с их широкими улицами и величественными особняками.

То был не город в городе, не отдельная страна, а целый мир. Тия не знала здешних обычаев, не знала слов, способных отпирать его двери. Она надеялась только на свою искренность, на силу любви, на сжигающее сердце желание во что бы то ни стало спасти Тамита, ибо ситуация, в которую он попал, была самой ужасной из всех, какие только можно вообразить.

Едва ли юноша сможет доказать, что пектораль со знаками божественной власти принадлежит ему по праву, и жрецы, а тем более судьи фараона сочтут его грабителем. Расхитителей гробниц подвергали мучительным пыткам, а после казнили, рассекая их тела на части.