Пари с бабником (СИ) - Аланина Маргарита

— Бьерквист, молчи, — я злая хлеще, чем властитель преисподней.

— Кокосик, ты забавно бушуешь, но я бы хотел знать причину. Ты не сдала или что? — Мирон обворожительно зубоскалит. Мирон. Сейчас от его улыбки останутся одни опилки.

— А я не знаю! Мне вместо результата сказали — станете Бьёрвист, получите водительское!

Я конкретно опешила, услышав эту фразу гаишника, что даже забыла докопаться до истины. Вылетела из машины как пробка из бутылки шампанского.

— Твою ж мать….а замечания были? — ой, не о том он беспокоится.

— Мироша, ты не услышал мои слова?

— Летта, сейчас разберёмся, — вздыхает, будто вся тяжесть мира лежит на его плечах. Хахаюшки, блин.

Я молча нервно постукиваю ногтями коленям.

Нет и грамма сомнения, что вместо вердикта по поводу моих водительских навыков я получила столь несерьезный ответ благодаря родителями Мирона. Они считают, что нам давно пора узаконить отношения. Упоминают об этом каждую встречу последние полгода. То есть очень и очень часто, ведь Елизавета Степановна, мама Мирона, ходит ко мне на соло-латину уже около года.

Мирон до сих пор в нокауте от факта, что я сагитировала его маму заняться танцами. А что такого? Она часто жаловалась на отсутствие мужа дома и на вагон свободного времени, вот я и предложила ей занять себя. Плюс таким образом я окончательно развеяла свои страхи.

Я ж в своё время перед знакомством с семьёй Мирона все ногти себе сгрызла. Мне казалось, что они в силу возраста очень консервативные люди и ни за что не примут меня.

А как они отнесутся к тому, что я танцую? А как отреагируют, узнав обстоятельства нашего знакомства? А дадут ли мне объяснить, что pole dance — это не стриптиз, или укажут на дверь раньше? Или лучше промолчать об этом? А отсутствие образования станет камнем преткновения? Может прикрыться фамилией Андрея?

И ещё тысячей вопросов я выедала мозг абсолютно безмятежного Мирона. Он был настолько уверен в хорошем исходе, что прибить его хотелось. По итогу, родители Мирона хоть и отнеслись ко мне настороженно, но приняли. Неслабым аргументом стала та самая подарочная корзинка. Елизавета Степановна на каждый праздник просит меня собрать подарки знакомым и потом гордо нахваливает меня.

Из мыслей меня вырывает голос Вячеслава Мартеновича, раздавшийся из динамика телефона.

— Да, сын.

— Па, ты ничего не хочешь сказать?

— Сделайте уже друг друга честными людьми.

— Вячеслав Мартенович, я сдала или нет?

— Сдала, сдала, но права получишь после смены фам….

И связь прервалась.

Родители любимого сейчас в кругосветном путешествии, о котором Елизавета Степановна мечтала. Несколько лет она ждала готовности отца Мирона, а две недели назад собрала чемоданы, оставила записку, мол приедет и подаст на развод, и уехала. Отец Мирона резко очнулся. Умчался за женой в тот же день, не попрощавшись. Бизнес и нескончаемые проблемы с ним за несколько секунд стали блёклыми недоразумениями.

— Так замечания были? — Мирон притягивает меня к себе в теплое кольцо рук.

— Не было, — ворчу ему в грудь.

От вмешательства родителя Мирона рот вяжет горечью. Смысл нас подталкивать? У нас всё отлично и жениться под давлением ни один из нас не хочет. Тоже мне нашёл рычаг давления! Испортил такой момент! Я зубрила теорию, выкраивала время для автошколы и толком не ела последние два дня из-за нервов. Выходит зря и получение документов откладывается на неопределённый срок? Нет уж, я получу права в любом случае! Отойду от шока и открою сезон охоты! Буду терроризировать звонками начальство инспекции!

Мы едем к нам домой через магазин. Квартира встречает Мусиным воплем «мыр» и пронырой, постоянно выбегающей на площадку. Управы на кошку-петешественницу нет.

Пока Мирон разбирается с покупками, я иду в нашу спальню разоблачаться из делового в домашнее.

Наш дом…наша спальня…я не признаюсь ни за какие коврижки, но трепетно смакую эти слова каждый раз. Вот уже четыре месяца как. К Мирону я не переезжала целенаправленно, просто постепенно мои вещи перекочевали из моей квартиры сюда. Когда в течение недели я не ездила к себе домой, а коты отодрали здоровый кусок черных обоев в спальне, Мирон уверенно заявил: «разрывай договор аренды». И я без вопросов разорвала. Ведь это ни с чем не передаваемое удовольствие засыпать и просыпаться изо дня в день, имея под боком персональную грелку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Издеваешься… — шиплю, заметив на столе свою погрызенную тетрадку с лекциями.

Эта кошка самое настоящее исчадие ада. Муся таким не был! Он вытворял, но, по сравнению с мелкой пакостью, его проделки — пустяк. Ушастая жрёт всё от замков на куртках до углов мебели, а уж сколько она посуды перебила не сосчитать. Тем не менее о том, чтобы избавиться от неё даже мыслей нет. Я мыслю позитивно и даже нашла плюс от её проказ — спальня скоро перестанет быть склепом. Мы с Мироном уже сошлись на новой цветовой гамме. Светло-серая.

Выйдя из спальни, я слышу притворно сердитое ворчание Мирона:

— ушастый, сгинь.

В ответ Муся тянет «мя-я-я».

— Кошак, я тебя не понимаю, — стандартно парирует Мирон.

Подобные диалоги Бьёрквист и Муся ведут каждый день. Кот вообще с последнее время почти не чудит, но больше болтает. Буквально после каждого твоего слова даёт о себе знать. Мирона это забавляет, но он усердно продолжает ворчать. Не хочет признаваться, что любит котов.

— Всё-то ты понимаешь, — поддеваю парня.

— Расстроилась? — любимый берёт меня за подбородок и всматривается в лицо.

— Немного, — пожимаю плечами.

— Я знаю как поднять тебе настроение, — руками проводит по моей талии, вызывая горячие мурашки.

— И как же? — игриво покачиваю бёдрами.

Мирон плавно спускает с меня шорты и трусики до щиколоток и красноречиво смотрит на мои ноги.

— Тебе очень нравится этот способ, — шепчет, страстно целуя в губы. Одной рукой Мирон раздвигает мои бёдра и кладёт руку между ног. Невесомо проводит кончиками пальцев по складочком и довольно урчит. Я моментально вспыхиваю от разлившегося между ног жара.

Не говоря не слова, отбрасываю бельё и через сторону поднимаю ногу. Кладу её Мирону на плечо.

— Хороший Кокосик, — хрипло шепчет.

Мирон опускается вниз и выпускает поток воздуха на самую чувствительную точку в моём теле. По телу проходит сладостная вибрация, от которой слабеют ноги, и я хватаюсь за крепкие плечи двумя руками.

— Мироша, — прошу рваным голосом.

Любимый похотливо облизывается и очерчивает твёрдую горошину. Медленно всасывает клитор и нажимает на него кончиком языка. Я ахаю и нахожу ногой опору на плече Мирона, отрываясь больше. Наигравшись с чувствительной точкой, Мирон проводит языком по влажным складкам. Он страстно ласкает меня, не пропуская ни миллиметра. Запрокидываю голову и выкрикиваю просьбы не останавливаться во весь голос. Я схожу с ума от его прикосновений, и он это знает.

Удовольствие выплёскивается через край крупной судорогой и пронзительным криком. Сильные руки на моих бёдрах не дают мне упасть. Мирон не останавливается. Он продолжает собирать мою влагу до последней капли.

— Как теперь твоё настроение? — интересуется хитрец, помогая мне надеть шорты.

— Лучше…хотя я думаю, что вечером надо будет снова его поднять.

— В любое время, — подмигивает, давая возможность лишний раз полюбоваться его неповторимой сексуальной улыбкой.

Мы пьём чай, обсуждая экзамен.

— До вечера, — целую Мирона, который торопится на работу.

С работой у него всё по-прежнему шатко-валко. То он закапывается в делах, то позволяет себе прогулять всё на свете. Сейчас у Мирона «ответственный» период и она торчит в клубе по десять часов. Рома же наоборот неделю назад психанул и не появляется в офисе. Даже на звонки отвечает через раз. А всё потому что Мирон потерял важные документы десять дней назад и парням пришлось повозиться, восстанавливая их.

Я в дела клуба не вмешиваюсь, лишь морально поддерживаю Мирона. Большего он и не просит. Лишь приходит после тяжёлого дня и падает на меня, молча напитываясь теплом.