Исцеление любовью (СИ) - Слободян Юлия

– Тебе врач что сказал? Не пить!

– Доченька…

– Что доченька? Папа я же просила тебя, ради Оли. Ты что не понимаешь, что ребенка не отдадут жить с отцом, который пьяница.

– Я – не пьяница! – возразил он, заплетающимся языком. – Ты Кольку из дома напротив видела? Вот он пьяница! А я…

– А ты, а ты! А ты об Оленьке думал?

– Юля, не ругай папу, – попросил Сергей. – Это все я виноват.

– В чем? – обернулась она к нему.

Сейчас она была очень похожа на ту фурию, которая летом ворвалась в его дом и бросилась на Димку. Только вот Димки тут не было и под руку ей теперь попали отец и Сергей.

– Ну, это же я принес бутылку…

– А он и обрадовался, – сказала Юля и посмотрела на отца.

– Сережа, – Алексей Викторович взглянул на Сергея. – Вы зачем заехали-то? Чего не остались в городе?

– Юля захотела домой, – ответил он.

– Хе, – произнес хозяин. – Юлечка, ты же знаешь, что у нас мало места. Где же мы все уляжемся?

– Мы все? – переспросила она. – Что значит, мы все?

– Но ведь Сережа останется у нас, – произнес Алексей Викторович.

Юля посмотрела на Снегирева так, будто собиралась зачитать ему смертный приговор.

– Сережа поедет домой, – произнесла она.

– Дочка, ну что ты, – тут же сказал папа, сообразивший, что пока «зять» здесь, дочь не устроит очередную лекцию о морали. Во всяком случае, не длинную. – Ну не надо так. Найдется место. В конце концов, я могу и на полу поспать. Зачем же сразу домой? Тем более он один, по темной дороге… Фонари, сама знаешь, не горят… И потом ведь на улицах сейчас всякий сброд шастает… Доченька, вы же жених и невеста… Ну как же так?

Юля оглянулась на «жениха». Тот сидел, как ни в чем не бывало, и изучал качество побелки потолка.

– Просто если бы не Оленька, то проблем бы особых не было, – сказал отец невесты. – Вы бы на твоей кровати легли. Я на диване. А так мы думали, что не вернешься и легли у тебя. Конечно, нам с Оленькой можно перелечь. На диван. Или ее одну там положить, а я на пол… Только вот вдруг она проснется и…

– Не надо, не трогай ее, – возразила Юля. – Пусть спит в моей комнате. Моя комната меньше, поэтому быстрее прогревается. Спите там. Я сама лягу на диване. Кстати, в чем она спит? Здесь же нет ее вещей, даже летней пижамки, не говоря уже о зимней.

– Я дал ей твою кофту и носки, а колготки и футболку она не снимала, – ответил отец. – Ну и на всякий случай два одеяла достал. Но она вроде не мерзнет.

– Хорошо, – сказала Юля устало.

Мысли ее переключились на сестру, кроме того девушка уже отчитала отца и «жениха», а потому не чувствовала сил для нового словесного поединка или изгнания непрошенного гостя. Всё, что ей хотелось, это лечь и забыться сном.

– Ты Олю-то покормил?

– Она ела омлет, – вмешался Сергей, подавая знаки хозяину дома, чтобы тот не проговорился, что девочка преимущественно трескала конфеты, пока они выпивали.

– Ладно, – ответила девушка.

– Ну раз так, то тогда вы ложитесь на диване в гостиной, – сказал Алексей Викторович. – Там конечно, немного тесновато будет, но для жениха с невестой – это ведь ничего. Единственное, что одеяло только одно, так что… Но уж обогреетесь… как-нибудь…

Юля посмотрела на Сергея. Не будь она такой усталой, то непременно настояла бы, чтобы он убирался. А так она лишь махнула рукой, понимая, что отец будет защищать своего недавнего собутыльника. Да и если честно, ну действительно, не выгонять же его на улицу в холод. Апрельские ночи совсем не жаркие.

Но не успела Юля подняться на ноги и поманить жениха за собой, как в кухню выглянула Оля. На ней была розовая кофта Юли, доходившая ей до колен, белые колготки и цветные шерстяные носки.

– Папа, ну когда уже будет тепло? – спросила она. – Я устала ждать.

– Сейчас, дочка, уже иду за дровами, – ответил отец. – Сейчас подбросим в печку, и будет тепло.

Алексей Викторович накинул тулуп и вышел за дровами. Оля заметила Сережу.

– Сележа! – воскликнула девочка и подбежала к нему. – Ты велнулся!

– Вернулся, малыш, – подтвердил Сергей.

– Ты останешься у нас? – спросила Оля.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Да, сейчас мы пойдем спать, и ты тоже иди в комнату, – вновь произнесла Юля. – Папа сейчас придет к тебе.

– А вы будете вместе спать, потому что вы жених и невеста? – задала девочка новый вопрос.

– Нет, мы будем спать вместе, потому что у нас больше негде лечь, – ответила девушка. – На полу спать холодно.

Оля была с этим согласна. По полу поддувало. Поэтому она и ходила в шерстяных носках.

– Холосо, что Сележа будет у нас спать, – сказала она. – А то если он пойдет домой, его на улице волки скушают. Папа говолит, они ходят по ночам.

– Да ни один волк не станет жрать такого, как он, – не удержалась от комментария девушка, хотя никаких волков в окрестностях деревни и близко не было. – А ты давай иди в комнату, – посмотрела она на сестру.

Но та продолжала стоять возле двери и строить Снегиреву глазки. Тот отворачивался и прятал улыбку. Юля не выдержала, подошла к сестре, взяла ее на руки и сама понесла в комнату.

Там девушка, пройдя мимо шкафа и стола, где стоял ее ноутбук, уложила Олю в кровать и подала ей ее плюшевого ежика. Потом она укрыла девочку двумя одеялами. Тут в комнату вошел Алексей Викторович.

– Сейчас, доченька, – обратился он к Оле. – Через пятнадцать минут будет тепло. Юля, ты бы постелила вам на диване. Я его уже разложил.

Девушка чмокнула сестру. Та пожелала ей спокойной ночи. Юля направилась в соседнюю комнату. Обстановка там была скромной. Тот самый диван, о котором говорил отец, и телевизор. На полу лежал ковер. А в углу располагался небольшой шкаф. Юля подошла к нему и вытащила оттуда постельное белье. После чего девушка стала расстилать простынь на старом жестком диване. В этот момент в комнату вошел Сергей. Взглянув на диван, он произнес:

– Да, – протянул он, глядя на диван. – И правда не очень большой.

Девушка предпочла промолчать и вместо этого нашла для Снегирева футболку, в которой он мог бы спать. Сама она переоделась в пижаму и сразу юркнула под одеяло.

Глава 41

В комнате, где на небольшом старом диване лежали Юля и Сергей, было темно. Значительно темнее, чем теплее. Этот факт заставил Снегирева без зазрения совести прижать девушку к себе. Та попыталась что-то пробормотать про чьи-то мерзкие руки и про то, что ей, Юле, не холодно.

Обладатель «мерзких рук» включил режим игнорирования выпадов «из зала» и продолжил налаживать тесный контакт. Он то поглаживал девушку по спине, то касался шеи или лица. Когда же Снегирев попытался придвинуться к Юле ближе, диван жалобно заскрипел, явно прося не эксплуатировать его столь жестоким способом.

– Не надо! – угрожающе произнесла девушка.

Сергей рассмеялся.

– Ты чего?

– Да так, – отозвался он. – Просто подумал, что, кажется, теперь пришла моя очередь вторгнуться в твой дом и влезть ночевать в твою кровать.

Юля покраснела, но из-за темноты этого не было видно. А ведь действительно – прошлым летом ситуация была аналогичная, только роли у них были другие.

– Я тебя к себе не прижимала, – буркнула она. – И никому не говорила, что я – твоя невеста.

– Ну, прижимаю я тебя из альтруистических соображений, чтобы ты не замерзла, – отозвался Снегирев. – А женихом я тоже не назывался. Это меня твоя сестричка наградила этим званием. А если серьезно, то ты дрожишь.

– Она назвала, а ты и обрадовался, – не обратила внимания на последнюю реплику Юля.

– А почему бы нет? Что тут такого? – тихо произнес Сергей. – Или твоим женихом быть зазорно?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Кончай бредить и убери свои пакли! – велела девушка.

– Ни за что! – отозвался Сергей под повторный скрип дивана и снова прижал девушку к себе. – Я тебя слишком долго не видел и слишком соскучился!

Юлю бросило в жар. Прикосновения Сергея всегда действовали на нее распаляюще и заставляли волноваться. Внутри всё начинало дрожать, голова кружиться, а мысли становились идиотскими. Причем одна хлеще другой.