Чебурашка - Дмитрий Ромов

сдаётся.

— Еб**есь вы конём! — в сердцах посылает он проклятье, машет рукой, уходит в подъезд и растворяется в темноте.

— Погодите! — кричит ему вслед Лилия Юрьевна. — Да что ж это! Я теперь вообще без замка осталась! Арт, что делать-то?

— Сейчас что-нибудь придумаем, — пожимаю я плечами. — Инструменты же остались у нас. Принеси мне карандаш, пожалуйста. И шампанского, а то без вдохновения, сама понимаешь, и прыщ не вскочит.

Она убегает и приносит карандаш, а потом бокал шампанского.

— Серьёзно? — усмехаюсь я. — Ну, и себе налей тогда.

Новый замок оказывается чуть больше старого и мне приходится поработать стамеской и молотком. Всё это находится в ящике исчезнувшего слесаря.

— Где ты купила такой замок, ёлки… — ворчу я.

Жарко, пот струится, я расстёгиваю рубашку и стучу, примеряю, подстукиваю, прикручиваю, ослабляю, шурую ключом, проверяя, ход язычка. Лилия стоит, привалившись к стене, пьёт шампанское и следит за моей работой.

— Так, уже почти, — говорю я, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони.

— Жарко? — сочувственно спрашивает училка.

— Есть немного… так…

В подъезде ездит лифт, мотается туда-сюда, люди приходят, уходят, хлопают дверьми. Двери лифта в очередной раз раскрываются с космическим шумом, раздаются шаги и стихают передо мной.

— А это что такое я не понял?

Я поднимаю голову. Передо мной стоит парень лет тридцати. Ну, то есть, не парень, а мужик.

— Ты кто такой? — спрашивает он.

Худосочный, чуть выше меня, в очках, с усиками. Глаза выпуклые, волосы длинные. Хиппи. Нет, этот ей точно не подходит.

— Слесарь, он же плотник, а ещё автослесарь, — отвечаю я с гордостью за свои незаменимые профессии. — А ты кто такой?

— А я муж! — отвечает он, будто право на собственность объявляет.

— Муж объелся груш, — равнодушно пожимаю я плечами, вкручивая шуруп. — Чей муж-то?

— Я здесь прописан! — заявляет муж.

— Да мне по барабану, где ты прописан. Отойди-ка.

Я чуть отодвигаю его от двери, и закрыв её, проворачиваю колёсико. Оглядываюсь на Лилю. Она стоит ни жива, ни мертва.

— Вернулся невовремя? — шёпотом спрашиваю я и киваю на дверь.

— Не впускай, пожалуйста, — одними губами произносит она. — Не впускай его!

Муж стучит в дверь. Я открываю, но не обращаю на него внимание, занимаюсь спокойно замком.

— Где Лилия? — требовательно спрашивает он.

— Мы люди маленькие… — пожимаю я плечами и снова захлопываю дверь.

Тотчас раздаётся стук.

— Ты достал, патлатый! — говорю я, открывая через некоторое время. — По тыкве себе постучи. Ещё раз стукнешь, я тебе так стукну…

— Позовите Лилию!

Я снова закрываю дверь перед его носом и, повернувшись к училке беззвучно смеюсь. Не стучит, ждёт. Я беру бокал и отпиваю.

— Ну всё вроде, готово, подвожу я итог своей работе.

Снова открываю дверь.

— Так, тебе что надо, человече?

— Лилию! — с нотками истеричности заявляет незваный гость.

— Нет здесь никакой Лилии. Моя квартира, разменялись мы. Она в деревню жить поехала, в Красновку, а я сюда. Вот замки меняю.

— Что вы несёте⁈ — вскипает он. — Я сейчас милицию вызову.

— Валяй, — соглашаюсь я. — Жена моя уже вызвала. Едут, говорит, паковать надо нарушителя спокойствия.

— Что вы несёте? — снова восклицает он. — Какая жена? Где Лилия⁈

— Слушай, — говорю я и наклонившись к ящику, достаю выглядящий очень серьёзно молоток. Иди в жопу, ладно? Давай!

Муж резко активизируется и идёт в атаку, но встречает с моей стороны непреодолимую решимость. Оттесняя его, я выхожу на площадку.

— Слушай муж, — говорю я, — иди-ка ты подобру-поздорову. Сечёшь, что я говорю?

— Кто вы такой⁈ — немного истерично восклицает он.

— Смерть твоя, — хмурюсь я. — Иди, пока ментов не вызвали.

— Мне надо с Лилией поговорить, — переходя на доверительный тон, сообщает он.

— Ничем не могу помочь. Позвони по телефону и…

— Да пошёл ты, щенок! — взвивается он и бросается ко мне, но тут же получает кулаком в пузо.

Я ж уже кое-что умею. В этот момент снова открываются двери лифта и выпускают женщину лет сорока. Она подозрительно на нас смотрит и быстро прячется за дверью своей квартиры. Я, между тем, заталкиваю мужа в лифт и нажимаю кнопку первого этажа.

— Больше не надо, — качаю я головой. — Больше сюда не приходи. Не хочет она тебя видеть. Сам виноват, наверное, да?

Он что-то пытается объяснить, но выслушать его я не успеваю. Лифт закрывается и увозит бедолагу вниз.

Я возвращаюсь в квартиру.

— Ты чего, босой-то…

— Так некогда было обуваться, — усмехаюсь я.

Лилия стоит прижавшись к стене в прихожей и смотрит на меня.

— Набедокурил что ли красавчик твой? — спрашиваю я.

— Мы разводимся, — пожимает она плечами.

— Во как…

— Набедокурил да, и не один раз, — прикусывает она губу.

— Надо же, а с виду такой… домашний… Муху не обидит.

— Ага, любвеобильный только шибко. Ладно, не забивай себе голову и… спасибо. За замок и за то, что выпроводил этого…

— Он может вернуться. Мне показалось, что он ещё не выговорился.

— Плевать, телефон милиции мне известен, замок новый, ключ у меня…

— Теперь и у меня, — тихо говорю я и делаю к ней шаг.

— Что?..

Она кладёт руку мне на влажную горячую грудь, вроде как защищается, отгораживается, но на самом деле… нет… На самом деле она… Я подаюсь вперёд и её рука скользит по моей груди, быстро сползает на бок, на поясницу и… прижимает к себе.

Наши губы встречаются и… Я сжимаю её, мну, запускаю пальцы в волосы на затылке.

— Что… — хрипит она отворачиваясь, — что ты делаешь!

И тут же снова меня целует, сама, прижимаясь, обхватывая руками. Сердце стучит, как сумасшедшее. Я чувствую вкус шампанского. Я вдыхаю тонкий аромат духов и пота. И…

Она меня отталкивает и отскакивает в сторону.

— Нет-нет-нет-нет-нет! — мотает она головой глядя в пол. — Нет, ты с ума сошёл! Так нельзя! Это невозможно! Мы не должны…

Она убегает в комнату. Ну что же… Жалко, что невозможно… Я начинаю обуваться. Берусь за дверь, но не ухожу.

— Лиль, — говорю я, возвращаясь в