Очень эльфийский подарок (СИ) - Чернышова Алиса

Я снова задумчиво посмотрела на корабль, который, вопреки всем законам природы и здравого смысла, курсировал на самой линии прибоя, по границе между водой и землёй.

“Он не может сойти на сушу, верно?”

— Ни он, ни его призрачная братия. Но в море они будут ждать.

“Тебя?”

— Боюсь, что любого, кто был на этом корабле.

“Потрясающе. То есть, все мы, без исключения, заперты на острове? И покинуть его можем только по воздуху?”

— Ну, если коротко, то — да.

Я обдумала услышанное.

“Болли уже мертва, я полагаю?”

— Сомневаюсь. Когда я проверял в последний раз, она была живее всех живых. И весьма недурно себя чувствовала, судя по всему. В общем-то, неудивительно: Капитан при желании отлично умеет находить лазейки в своём проклятии.

“Вот как… И какова же вероятность, что он поищет такую лазейку в отношении меня?”

— Извини, но сомнительно. Ты для них некоторым образом — как там это обычно говорится? — враг номер один.

“Поразительно. И чем же я заслужила такую честь? Мне-то казалось, что морского фомора убил ты.”

— О, это длинная скучная история…

“Как видишь, прямо сейчас у меня появилось некоторое свободное время. И?”

— Пожалуй, как-нибудь в другой раз. Не сегодня. И да, мне кажется, прямо сейчас тебе будет чем заняться: тебя там хотят.

“Вот уж ни секунды не сомневаюсь. Боевые маги закончили с формированием лагеря и хотят провести брифинг?”

— Это тоже. Но на самом деле я имел в виду, что, похоже, с тобой хотят пообщаться из дома.

В следующее мгновение я почувствовала это сама: ледяной вестник, привлечённый моей приходящей в относительную форму силой, летел сюда.

Любопытно, успели ли до Империи дойти вести о случившемся? У меня шансов отправить вестника не было. Разумеется, боевые маги, следуя протоколу, воспользовались всеми артефактами связи, в том числе экстренными. Но присутствие фоморов, как показывают исследования, довольно сильно искажает действие таких артефактов. Мои подчинённые не были уверены, что Империи удалось сообщить. Я собиралась сама заняться этим, когда крылья придут хотя бы в относительную норму. И тут — привет с родины… К добру или к худу?

Вестник закружил передо мной. Я склонила голову набок, выстраивая канал связи… И застыла, вслушиваясь в простые, очень безжалостные слова.

А потом заревела так громко, как только могла. И стремительно начала превращаться в человека.

— Ты что творишь?! — зарычал Деррен. — Стой!

Я и не подумала слушаться, разумеется. И тогда живая тьма рванулась в мою сторону атакующей коброй.

Я вскинулась, забилась в её объятиях, но была слишком слаба, чтобы вырваться. Меня швырнуло на траву, ледяная энергия хлынула вокруг, снося деревья, в глазах потемнело. Я на пару мгновений застыла, не видя вокруг ничего, кроме живой тьмы. А когда проморгалась…

Так, вот только этого мне не хватало.

Я коротко рыкнула, и боевые маги, которые пытались уничтожить Деррена, остановились. Мой раб, преобразившийся в чёрную тень, крылатую и красноглазую для пущей прелести, перестал ловко от них уворачиваться и посмотрел на меня.

Я потрясла головой, но с трудом встала на лапы и нехотя сделала знак отбоя тревоги. Не хватало ещё, чтобы у Деррена кончилось терпение и он напал на боевых магов всерьёз. Мне, поистине, и без того очень весело жилось.

Боевые маги уходить явно не хотели. И их таки можно понять: нападение на принцессу — ситуация, мягко сказать, внештатная. По счастью, я уже достаточно взяла себя в руки, чтобы не наделать больше никаких критических ошибок.

Повторный приказ мои люди не могли игнорировать и нехотя отошли.

— И что это было? — уточнил Деррен сухо.

Я равнодушно смотрела сквозь него. Усталость и отчаяние навалились тяжёлым мешком.

“Принцесса, сим тебе сообщаем, что Госпожа Биланна пострадала вследствие предположительного несчастного случая. Обстоятельства таковы, что ей остался год. Подробности передадим во время сеанса связи. Тебе следует вернуться при первой возможности.

Вопрос с госпожой Джиной рассмотрен. Она уволена с должности и отправлена в дальний гарнизон до выяснения. Её следующее назначение пока не определено.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Волею Неба, Император Лии”

— Иэ, — Деррен осторожно, почти невесомо прикоснулся рукой к моей шкуре, — что бы там ни было, пожалуйста, успокойся. Не делай глупостей, особенно — непоправимых.

Я оскалилась.

Непоправимые глупости… Гэри, Джина, Ирлина, Биланна… отец…

Как же я устала.

“Я спокойна. Пожалуйста, сходи и узнай, удалось ли сохранить артефакт связи.”

— Я отправлю тень.

“Сходи и узнай.”

— Я не оставлю…

“Чтоб тебя, Деррен! Исчезни хотя бы на проклятые пять минут! Дай мне вдохнуть полной грудью! Неужели у тебя совсем нет сердца?!”

Ох… Это было слишком. Лишнее. И идиоту понятно.

Но я балансировала на грани срыва, как над пропастью, и ничего не могла с собой поделать. Всё навалившееся было немного чересчур. Даже для меня.

Деррен помолчал.

Он смотрел на меня странно, было в этих чёрных глазах что-то ломкое, неуловимое, не то горько-понимающее, не то просто инстинктивно узнаваемое.

Как ни крути, в обычном режиме пернатого придурка Деррен ведёт себя так, что порой я забываю, насколько он на самом деле стар. И что, возможно, ему по силам понять чуть больше, чем кажется на первый взгляд.

— Хорошо, — ответил он ровно, — я всё узнаю. А ты пообещаешь мне не делать глупостей, пока я не вернусь. Договорились? Что бы там ни было, уверен, это решаемо.

Я медленно кивнула, хотя ни в чём не была уверена. Мне просто хотелось хотя бы на пять минут остаться в одиночестве.

Когда он тенью ускользнул прочь, я позволила лапам подогнуться, а крыльям обессиленно распластаться по земле.

Биланна.

Старшая наложница Императора. Человек. Женщина, которая заменила мне мать. И отца, если честно. И в какое-то время вообще всех.

Возможно, самое близкое для меня существо на этом свете.

Она не была парой моего отца. Но была им любима так нежно и глубоко, что даже после того, как Император встретил свою истинную (мою мать), его чувства к Биланне никуда не делись. Повезло, что моя мать происходит из кошачьего оборотничьего клана — а значит, очень спокойно относится к подобным ситуациям. Не согласись она признать Биланну, это всё могло бы обернуться трагедией.

Само собой разумеется, по человеческим меркам это неправильно и странно. Так же само собой разумеется, человеческие и оборотничьи мерки морали далеки друг от друга, как звёзды и море. Для хищных оборотней, включая драконов, полиамория была делом обычным — как и то, что истинная пара время от времени заводит себе игрушки. В том числе человеческие.

Многие при дворе, разумеется, считали, что рано или поздно особое положение Биланны аннулируется. Драконы и прочие хищные оборотни верили, что в итоге венценосная чета “наиграется”. Люди были убеждены, что тигрица Алаи, прекрасная и жестокая Императрица, сожрёт человечку и не подавится.

Обе стороны ошибались. Люди — в силу того, что не понимали оборотничий менталитет. Оборотни — в силу того, что недооценивали силу обычной, человеческой любви. Которой у драконов, якобы, без парности быть не может…

Может. Просто не всем нравится это признавать.

Так или иначе, Биланна оставалась. И, пока родители отстраивали Империю после гибели моего психопатического дедули, Биланна была той, кто любил меня. Вопреки тому, что я родилась девочкой, что во мне так много эльфийской крови, что я в своё время доставляла семье столько неприятностей… Она просто любила меня, не ожидая ничего взамен.

Но Биланна всё это время оставалась человеком. Будь она парой отца, не возникло бы никаких проблем: связь с драконом продлит жизнь человеку. Но она не… И в этом заключается самая главная сложность.

Люди стареют. Умирают. Никакие лекарские чары извне не спасают от этого, по крайней мере, не после пересечения тысячелетнего порога. Лекари давали ей пятнадцать лет. Это мало, но…