И вся федеральная конница - Андрей Уланов

– В нашем случае, – сказал я, – генерал Хукер верит, что этот одинокий дом посреди леса являет собой ключ к дороге на Ричмонд и победе над Ли. Помните наш разговор о трех корпусах.

Валлентайн замялся. Сегодняшний день не скупился на события, и состоявшаяся ранним утром беседа к полуночи уже была для юного великана чем-то давним и трудно припоминаемым.

Однако Тимоти не сдался.

– Вы ж вроде говорили, что федералы на Моррисвилль всей толпой попрут.

– Совершенно верно. Но конечным пунктом их марша является именно Чанселорсвилль. Оказавшись там, федеральные корпуса, согласно замыслу «Драчливого Джо» будут столь угрожающе, – я не удержался от улыбки, – нависать над флангом и тылом южан, что Ли не останется иного выхода, кроме отступления. Маневр, я бы сказал, достойный светлого эльфа…

– Ну-у, – потянул Тимоти, – когда в драке норовят, как вы, мистер Вайт, выразились, нависнуть с боков или спины, приятного в этом не шибко много.

– И как же ты поступаешь с этими норовящими? – осведомился я.

– Разворачиваюсь и бью прямиком в рыло! – твердо произнес Валлентайн. – А иначе никак! Дашь слабину – мигом накинутся толпой и затопчут!

Говоря это, юный великан стиснул кулаки, явно вспоминая примеры из собственной практики. У меня не было и тени сомнения в том, что подобных примеров он может припомнить изрядное число – к «честному» бою с его сородичами люди склонны ничуть не больше драу. А что мишень – великан лишь наполовину, да и вообще мальчишка, так это даже лучше… меньше риск, больше «славы», ведь, хвастаясь подвигами, ненужные подробности всегда можно позабыть упомянуть.

– Браво! – почти серьезно заметил я. – С такими задатками, Валлентайн, стоит всерьез подумать о Вест-Пойнте.

– Ага, – мрачно кивнул Тимоти, – слыхал про это чудное заведение. Только вот, мистер Вайт, со знакомыми в конгрессе у меня как-то не сложилось.

– Десятерых кадетов назначает лично президент, – напомнил я.

– Ну да, с дядюшкой Эйбом мы в подвале ну прям каждый вечер чаи гоняли. Бросьте, мистер Вайт… а то вы не понимаете, что на тамошних дверях сияет большая такая невидимая табличка: «Только для людей!», в смысле, чистокровных… ну или хотя бы таких, кто по виду не шибко выделяется.

– Спрячь револьвер, – тихо сказал я.

– Что?

– Спрячь револьвер, – повторил я. – Этим вечером ты слишком часто за него хватаешься.

– А-а… – Тяжело вздохнув, Тимоти принялся засовывать своего вороненого монстра обратно в кобуру. – Это я так… тренируюсь. Торк велел. И… – он вздохнул снова, еще тоскливее, – пока все спокойно, вроде как получается, а там, на дороге… за какую хрень он зацепился, до сих пор понять не могу?!

– Помочь горю?

– А чем вы-то мо… – Не договорив, Валлентайн зачарованно уставился на маленький револьвер, который в свою очередь, смотрел точно на переносицу великана… а затем пропал так же внезапно, как и появился.

Ребенок… давешние охотники за вампирами успели бы сделать из меня фарш… если бы, конечно, снова не увлеклись презрительными ухмылками.

– Ловко…

– Проблема твоя заключается не в револьвере, а в кобуре, – объяснил я. – Вернее, в ее положении. Ты слишком сдвинул ее на живот. Это неплохо, если хочешь пугать всех грозным видом из-под плаща, но движение при этом получается куда менее удобным… естественным. Попробуй сдвинуть на бок…

– Вот видите… я даже с оружием-то справиться толком не могу, – пробормотал Тимоти, одновременно пытаясь выполнить мой совет. – А вы, мистер Белоу, еще про Вест-Пойнт чего-то толкуете. Ну какой из меня кадет… а-а, зараза!

– Не стоит дергать столь резко, – наставительно произнес я. – Движение должно быть плавным…

– Плавным?! – возмущенно повторил Тимоти. – Шутите опять, да? Меня ж три раза пристрелят.

– Я сказал «плавным», а не замедленным. Впрочем… встань. Попытайся достать его медленно… стоп! И куда ты отвел руку?

– Ну, вроде как плащ откидывал… – смущенно пробормотал Валлентайн. – Как же иначе?

– Понятно. А потом ты по инерции не просто хватаешься за рукоять, а вначале хлопаешь по ней с такой силой, что наверняка уже заработал не один синяк.

– Ну, а как иначе-то?

– Бери пример с гномов, – сказал я. – Минимизируй усилие. Тебе нужно лишь откинуть полу, а не оторвать ее. Давай, еще раз…

Этот раз привел к тому, что плащ великана загадочным образом оказался замотан вокруг револьвера. Тимоти безнадежно махнул рукой, едва слышно всхлипнул и снова сел к костру.

Я промолчал.

– Говорю ж… – примерно минутой позже тихо сказал великан. – Какой из меня кадет?

– Умение выхватывать пушку, – возразил я, – вовсе не связано со способностями к стратегии, да и к тактике тоже имеет весьма, гм, как бы это сказать по-человечески… относительное отношение. Так что я бы на твоем, Валлентайн, месте все же подумал…

– Но вы-то, мистер Белоу, не на моем вовсе месте, – с непонятно откуда взявшейся горечью произнес Тимоти. – И не в моей шкуре. Так что… не надо, а? Даже не будь я полукровкой… в полицейском розыске… не для того я, мистер Белоу, плыл за моря, чтобы армейскую лямку тянуть, пусть даже и при погонах. Не по мне это. Я в Пограничье хочу податься. Там, говорят, дурных законов поменьше, а вот ценное чего добыть из Запретных земель… шанс всяко больше, чем в атаку впереди эскадрона скакать, под картечь. Лучше уж с гоблом и орками… чего улыбаетесь? Опять чушь несу?

– Наоборот, рад слышать разумную речь.

– Врете, – уверенно сказал Валлентайн.

– Нет.

– Ну да… мистер Белоу, вы ж все-таки не кто-нибудь – драу…

– …а все драу – первосортные лжецы, – закончил я. – И эта истина верна – для тех случаев, когда во лжи есть нужда. Однако на практике часто складывается так, что правду говорить выгоднее.

Потому что ей все равно никто не верит.

Тимоти

Как любит повторять мой дедуля – это было что-то.

Я вообще стараюсь побольше глядеть и слушать – кто и обо что шишки набивает. Потому как мне судьба изрядную порцию отмерила еще по факту рождения.

Тогда, в лесу, – черт, всего-то два дня назад было, а ведь кажется, вечность прошла! – я ничуть не кривил душой, говоря мистеру Белоу, что в армию меня никакими погонами не заманишь. Сам додумался, ага… понаслушавшись дедовых рассказов. Другие… да что далеко ходить, братец мой старший, Уилл, – после них еще больше начинали о всяких там геройских подвигах мечтать, сидя на заборе с хворостиной и воображая себя не меньше как Веллингтоном, а то и самим Бонапартом. Ну, Уилл, он ведь в мамулю пошел, не зря любимый сыночек, а я даже и не в отца вышел – кто-то из дальних великанских предков аукнулся. Ну а мы, великаны, как всем известно, воевать не любим. Подраться – это да, это дело другое, а воевать… и без того глупостей на свете хватает.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});