Понарошку? - Ирина Воробей

губы.

Она метнула в Сафронова отчаянный взгляд. Тот подмигнул.

– Не боись, крошка, я на стреме, – и исчез за дверью, громко ее захлопнув, а через секунду, когда Золотов развернулся к Саше полностью анфас, всунул голову и пригрозил, – Обидишь, убью.

Золотов усмехнулся. Саша таращила на него испуганные глаза. Не представляла, чего ожидать, и не желала оставаться с ним наедине. Особенно после того, что им наговорил Сафа, и они друг другу. Ноги превратились в железобетонные сваи, крепко стояли, но не двигались.

– Почему я каждый раз извиняюсь перед тобой за бывшего, хотя это я на твоей стороне, а не он? – парень вздохнул и остановил на ней взгляд.

Голубые глаза не выражали претензии, скорее, сожаление. Саша опустила плечи и стиснула смартфон. Боялась, что выронит. Ладони потели.

– Потому что ты каждый раз переходишь грань и делаешь только то, что самому вздумается. Я тебя ни о чем не просила.

Недовольство исказило его красивое лицо. Он отвернулся, показав желваки. Мнимое спокойствие и ему тяжело давалось. Саша исполнилась торжества, хотя сама внутри дрожала, как травинка в поле.

– Ладно. За что мне извиниться? – и снова во взгляде блеснул лед. – За то, что подпортил его милую мордашку? Или за то, что потратился на вертолет ради его новой бабы?

– Ой, да не надо передо мной извиняться, – надулась Саша. – Об этом я тебя тоже не просила.

Обида раскалилась. Дала энергию, чтобы уйти отсюда. Девушка направилась к двери, на ходу надевая куртку. Золотов попятился и перегородил собой проход полностью. Рукой уперся в косяк.

– Сань, мне надоело в игнор с тобой играть.

– Неужели? – она вскинула брови, сделав голос очень тонким. – Тогда, может, перестанешь игнорировать чувства других людей? Они все живые, а не как ты…

Золотов схватился за волосы, провел пятерней по голове и оставил руку на затылке.

– А вообще, забей на меня и мои обиды. Слишком мелко для вас, господин Золотов. Простите, что потревожила.

Ярость в ней не унималась. Саша попыталась схватить ручку двери, хотела прошмыгнуть наружу, но парень положил свою поверх и не дал ее открыть.

– Сань… я не хочу на тебя забивать. Ты – мой единственный друг.

Девушка обомлела. Не понимала, рада ли это слышать и что это значит для обоих. Они вместе держались за ручку двери. Золотов поглаживал ее костяшки большим пальцем, как будто просил о чем-то или утешал.

Тишина внутри и снаружи зазвучала отчетливо громко. Саша слушала сбивчивый ритм собственного сердца и не слышала его. Разглядывала вздутые вены на его предплечье, которые проваливались между суставами и косточками, обвивали запястье и терялись в мякоти ладони. Невольно признала, что даже отдельно взятые руки у него красивые. В них таилась и мужская сила, и аристократическая утонченность. И прикосновение ощущалось одновременно нежным и крепким.

– Мне всегда с трудом удавалось заводить друзей, – не дождавшись ответа, продолжил Золотов. – А с тобой как-то сразу получилось. Еще в садике.

Он улыбнулся и заглянул Саше в глаза. Она их распахнула широко.

– Не помнишь, как мы познакомились?

Девушка замотала головой, потому что вообще плохо помнила что-либо из дошкольного детства. Урывками вылавливала из подсознания кадры, где они сидели в песочнице с игрушками. Она каждому наложила по горке песка и посыпала сверху истертой травой – это был праздничный ужин, наподобие дня рождения Кроди или кого-то другого из семьи. Или кадры, как игрушечный муж приносил домой камни – тогдашние деньги, а она их выбрасывала и добывала продукты из глины и растений. Это были именно кадры, даже не эпизоды.

– Я первый месяц ни с кем вообще не разговаривал. Сидел всегда в углу и душил этого несчастного крокодила в объятиях в ожидании мамы. Наблюдал за тобой. Ты самой шумной была, со всеми играла, – парень стиснул ее пальцы вместе с ручкой. – Как-то один отпетый у меня крокодила отобрал. И я разревелся, слабак такой был, – он усмехнулся, уведя взгляд. – Ты того пацана отругала. Сказала всем, что я твой муж, а Кродя твой приемный сын, и обижать нас нельзя. С тех пор мы всегда играли вместе.

Признание и воспоминание, причем такое подробное, Сашу тронули. Злоба утихала, откатывалась назад, снова запечатывалась в вулкане на дне души. Она усмехнулась тогдашней себе, тому, какой бесстрашной была, хотя совсем этого не помнила, словно и не с ней было.

– И что, ты больше ни с кем никогда не дружил?

– Дружил, – парень выдохнул и упер свободную руку в тазовую кость. – Рассорился из-за похожей херни. Мы с соседом по парте с пятого по девятый класс были как братья. А потом в меня влюбилась девочка, которая ему нравилась.

Золотов посмотрел на Сашу виновато. Она смягчилась. Уголки губ стали подниматься.

– Она пригласила меня на танец. Я согласился из жалости, стремно было отказывать перед всеми. Мы один медляк станцевали, а друг подумал, что я ее увел у него. Драться полез. Я пытался ему доказать, что никаких намерений не имел, специально стал встречаться с другой одноклассницей. Не сработало. До сих пор не общаемся.

– Господи, красота – реально твое проклятие, – хихикнула Саша, хотя через секунду додумалась, что стоило бы выразить сочувствие, а не издеваться, но Золотова не задела ее насмешка. Он тоже улыбался.

Они смотрели друг другу в глаза и молчали долгих несколько секунд. Саша опять проникалась к нему симпатией и сочувствием. Теперь к этому добавилось сожаление. Или уже жалость.

– Вы с Сафой мне нравитесь, – сказал Золотов, отпустив ее руку. – Он перестанет со мной общаться, если перестанешь ты. Я не хочу терять сразу двух друзей. У меня никогда столько и не было.

Девушка кивнула, тоже убрав руку от двери, и вздохнула глубоко.

– Я, конечно, не дружить с тобой хотела, но… сойдет, – не удержалась от правды и глянула на него со слабой укоризной.

– А я предлагал встречаться, – он пожал плечами.

–Так встречаться я не хочу… понарошку.

– А как хочешь?

– По-настоящему, – Саша скрестила руки на груди и перевела взгляд на угол. – Чтобы потом пожениться и создать семью, не игрушечную, а… как все нормальные люди. Детей родить, поддерживать друг друга до самой старости. Как у моих родителей.

Золотов слушал ее внимательно и не дал раскрыться улыбке, зажав губы. Подошел, обнял за плечи и поцеловал в голову.

– Не со мной… но у тебя все будет.

Девушка посмотрела снизу жалостливо и прижалась к его груди. Обхватила лопатки и носом уткнулась в солнечное сплетение. Хотелось тепла и немного утолить жажду близости. Она так привыкла к его тактильности,