Последняя из рода Гррой. Зелье старика Эдди (СИ) - Делаверн Хельга

—Вы не смогли прочитать дневник, потому что он написан на драколинге.

—Честолюбие. Вы быстро учитесь, мисс Гррой.

Амальтея посмотрела на Алана, который поблагодарил Дженифер и встал рядом с Романом. С каменным лицом он слушал, что ему говорит друг. Видимо, Роман жаловался на Милану, раз Алан с сочувствием похлопал его по плечу.

—Почему Вы не отдали дневник Роману вместе с яйцом, если знали, что не сможете его прочесть?

Джерард улыбнулся.

—Причины были. Но рассказывать о них я пока не хочу. Спасибо за танец.—он что-то вложил в её руку перед тем, как поцеловать.—Мы вернёмся к разговору о дневнике Дэниела Грроя, когда Вы остановите бессмысленное кровопролитие. Вы знаете, что с этим делать.

Джерард поклонился и с важным видом направился к своей семье.

Амальтея разжала кулак. В её руке слабо поблёскивал заколдованный аметист, привлекающий драконов.

Глава 26

ГЛАВА 26

«В детстве он наверняка хотел стать гонцом»,—подумал Марк, когда Дерек стремительно понёсся вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньку.

Марк плохо знал брата, вернее, не знал совсем. Каждый раз, когда он стремился сблизиться с Дереком, тот отдалялся. Виной была ревность, которую братья Уинсли испытывали друг к другу. Марк считал, что родители больше любят Дерека, потому что он младший ребёнок, Дерек, напротив, категорически заявлял, что вся родительская любовь досталась Марку, потому что он старший сын. Первенец Тэмперенс. Наследник Роджера.

На эти замечания Марк лишь ухмылялся. Что ему было наследовать, кроме ростовщических запасов отца и нарядов матери? Если раньше Уинсли имели хоть какой-то значимый вес в делах города, то сейчас вся власть сосредоточилась в руках короля. И когда Влад отступит, а Марк был уверен, что он обязательно сдастся под напором Амальтеи и её соратников, каковыми юноша считал Алана и Романа, в меньшей степени Дженифер, королевство вновь перейдёт к Грроям. Случись подобное —и династию Уинсли будут помнить только по старым легендам. «Мы их предали. А Гррои не прощают предательства»,—как-то оборонил за обедом Роджер, хотя, в отличие от Марка, не боялся Амальтею. «Сомневаюсь, что она дочь Дэниела. Зла в девчонке нет».—сказал Роджер. «Возможно, зло ещё не проснулось»,—ответил Марк.

—Осторожно! Не беги так быстро!

Несмотря на все разногласия, Марк любил Дерека, и как полагается старшему брату, переживал за него.

—Без тебя разберусь, что мне делать!

Поступок отца воодушевил юношу. Роджер отправил Марка за оружием к стражникам, а Дереку дал меч, наследуемый Уинсли из поколения в поколение. Меч из драконьей стали с изображением красной розы на рукоятке и клинке.

Когда Марк нехотя спустился вниз, Дерек уже стоял на земле, направив оружие на брата. Близнецы, встречавшие гостей у дверей, ойкнули и забежали в замок.

—Ни единого шанса.—покачал головой Марк.—Одумайся, Дерек! В этом бою даже драконья сталь тебя не спасёт!

Во времена первых беломордых королей кузнецы изготавливали оружие из драконьей стали для рыцарей и драконоборцев, прочие воины довольствовались мечами из нелегированной углеродистой стали, которая, хоть и была прочной, но всё же проигрывала. Любители покопаться в истории королевства уверены, что рыцарь своим особенным мечом мог сломать клинок наёмника одним ударом.

К сожалению всех интересующихся военным искусством, рецепт приготовления сплава для драконьей стали не сохранился. Впрочем, как и образцы мечей. Те, что принадлежали чистокровным семьям, хранились в замках, чтобы не провоцировать охотников за древностями на преступления, и доставались из пыльных сундуков в крайних случаях. Например, таких, как королевский бал. Меч Уинсли по праву носил Роджер, меч Уореллов —Кассандра, потому как Игорь не являлся прямым потомком драконов, а у Джерарда не хватало сил удержать меч в руках, меч Грроев перешёл Алану, Роман отказался прикасаться к тому, чем Дэниел Гррой расправлялся с врагами. Однако Алан никогда не выносил меч из замка. На вопрос «почему он отказывается следовать традициям» Алан отвечал, что не хочет лишний раз напоминать жителям о войне. На самом же деле он забыл, куда положил меч после последнего бала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

—Как договаривались, Марк: сражаемся до последней крови.

Чёлка прилипла к вспотевшему лбу, и Дерек, не спуская глаз с брата, свободной рукой пытался её убрать, но она вновь падала на лоб, закрывая ему обзор, и с каждой секундой Дерек раздражался всё сильней.

Марк дал себе слово не нападать на Дерека. Он будет тянуть время и защищаться до тех пор, пока Дереку не надоест его собственная игра в борца за справедливость.

—Не удивлюсь, если над нами смеётся отец, представляя, как его сыновья скачут друг перед другом словно два королевских шута, а вместе с ним и остальные гости.

Дерек не отреагировал на высказывание Марка.

—Это не война, Дерек, а мы не враги. Вернёмся в зал и всё спокойно обсудим.

—Нам нечего обсуждать. Ты пошёл против семьи.

Дерек медленно приближался к Марку, но не торопился нанести удар первым. Все его мысли были заняты чёлкой, с которой он никак не мог разделаться.

—Я не пошёл против семьи.

—Ты вступился за людей, унизивших нашего отца.

—Наш отец получил то, что сам заслужил.

Когда между ними оставалось не больше трёх шагов, Марк сделал резкий выпад вперёд, и Дерек отскочил назад.

—Остановитесь!

Отвлекшись на долю секунды на Амальтею, Марк стиснул зубы от боли. А гордый собой Дерек, чьи глаза блестели от безумия, вернулся на прежнее место. Кончик его меча побагровел.

Марк зажал рану на плече.

—Что тебе нужно, Гррой?—прошипел он.

—Остановитесь.—повторила Амальтея, спускаясь по лестнице.—Если вы продолжите бой, то клянусь всеми Богами, я выпущу дракона.

—Какого ещё дракона?

—Того самого, которого ты видел на северных землях, Марк. Это заколдованный аметист,—она показала им камень.

—А это мой заколдованный брат, и он хочет меня убить.—сыронизировал Марк, когда Дерек налетел на него, но на этот раз неудачно. Юноше удалось отбить его удар.

Дерек, подобно голодному хищнику, ходил вокруг брата и облизывал губы. Его мучила жажда крови.

Услышав позади себя топот, Амальтея обернулась. Джерард, не раздумывая, забрал у неё камень и кинул его в Дерека, попав тому точно в лоб. Марк, бросив меч, ринулся к брату.

Дерек потёр глаза. Безумие исчезло.

—Что ты натворил?—Амальтея обратилась к Джерарду.

—Успокойся, Гррой. Это обыкновенный фиолетовый камень, драконов он не призывает, но, как видишь, отрезвляет сумасшедших Уинсли. Разве ты не знаешь, что я не умею колдовать?

Амальтея опешила.

—Зачем ты солгал мне?

—Тебе не понравится мой ответ, Гррой.—под пристальным взглядом Амальтеи Джерард продолжил.—Мне нужно было как-то выманить тебя из замка, и раз ты ярая любительница драконов, то лучшего способа, чем солгать про аметист, я не придумал. Да, представь себе, я тоже знаю, как призвать дракона.

—Ты болван, Уорелл. Про дневник ты тоже солгал?

—Мои умственные способности гораздо выше всех ваших вместе взятых.—Джерард указал пальцем на дальних родственников. —Нет, про дневник не солгал. Он действительно шёл в подарок при находке драконьего яйца.

Дерек, схватившись за голову, качался из стороны в сторону.

—Побочный эффект.—ухмыльнулся Джерард.—Головная боль и тошнота будет преследовать твоего брата ещё, как минимум, два часа.

Марк, склонившийся над братом, спросил.

—О каком побочном эффекте ты говоришь? Ты мог убить его своим камнем!

—Если на лбу Дерека вскочит шишка, он сможет поностальгировать по детству. Если мне не изменяет память, твой брат сроднился с синяками и царапинами, когда был ребёнком.

Дерек застонал.

—Я должен отвести его к лекарю.—сказал Марк, позабыв про собственную боль.

—Ты должен отвести его домой. В замке небезопасно.—Марк вопросительно посмотрел на Джерарда.—Ах, да. Зачем я, собственно, и отправил к вам Гррой. Я заметил, что кто-то намеренно травит гостей Его Величества. Травит не в смысле, что хочет убить, а в смысле, что хочет заколдовать. Твоего брата заколдовали, Марк. Кто-то опоил Дерека, надеясь, что он тебя убьёт. Я дважды употребил слово «убить»?—спросил Джерард, хотя в ответе не нуждался.—Нужно будет позаниматься словесностью.