Космическая опера - Джек Вэнс

Тут вперед выступил Нион Бохарт.

— А можно мне спросить, что такого нарушающего правила в общении с нескопами?

Скут Кобол уделил ему лишь беглый взгляд.

— Нескоперированные стоят вне законов и правил Министерства Соцобеспечения, и, следовательно, общение с ними нарушает правила, хотя активно и не запрещено. Выдвижение кандидатуры Эмфириона — это несомненно нескоперативная идея. В-пятых, вы — сын и помощник человека, получившего два предупреждения за дуплицирование. Мы не можем доказать соучастия, но вы наверняка знали о происходящем. Вы не сообщили о преступлении. Преднамеренное недонесение о преступлении является тяжким правонарушением. Пока что ваши проступки не являются достаточными, чтобы привлечь вас к ответственности. Вы юноша хитрый. — При этих словах Скута Кобола, Нион Бохарт обратил на Гила взгляд человека, производящего переоценку. — Однако будьте уверены, что вы никого не обманете, что за вами будут внимательно наблюдать. Вот этот господин, — он показал на человека в черном. — Главный Административный Следователь района Бруэбен, очень важное лицо. Происходящее его заинтересовало, и это не делает вам чести.

— В самом деле, — произнес мягким, приятным голосом чиновник. И показал на Ниона. — Это один из сообщников?

— Это — Нион Бохарт, отъявленный бездельник, — доложил Скут Кобол, — его досье у меня под рукой. Оно не аппетитное.

Чиновник сделал пренебрежительный жест.

— Он предупрежден. Нам незачем больше продолжать.

Агенты Министерства Соцобеспечения отбыли, за исключением Цуриха Кобола, который вывел Амианта на залитую солнечным светом площадь, усадил на скамейку и заговорил с ним.

Нион Бохарт посмотрел на Гила.

— Ну и ну! Что за осиное гнездо!

Гил отошел и сел за свой верстак.

— Не сделал ли я какую-то страшную ошибку? Не могу решить…

Нион, не находя более ничего интересующего его, направился к двери.

— Завтра выборы, — бросил он через плечо. — Не забудь проголосовать!

Глава 10

На пост Мэра претендовали пять кандидатов. Текущий Мэр получил большинство голосов и вернулся к своей синекуре. Эмфирион пришел третьим, получив приблизительно десять процентов всех голосов — достаточно, чтобы заново встревожить Министерство Соцобеспечения.

Скут Кобол явился в мастерскую и потребовал все личные документы Амианта. Безучастно сидевший за верстаком, Амиант внезапно вскочил и ударил Скута Кобола киянкой. Скут Кобол упал на пол. Амиант ударил бы вновь, но тут на него навалился Гил. Стеная и держась за голову, Скут Кобол выбрался из мастерской.

Амиант сказал Гилу голосом, от которого Гил уже успел отвыкнуть:

— Возьми документы. Они твои. Сохрани их в целости, — и, выйдя на площадь, присел на скамейку.

Гил спрятал папку под черепицей крыши. Час спустя, явились агенты Министерства и забрали Амианта.

Когда он вернулся, четыре дня спустя, то был вежливым, покладистым, безразличным. Месяц спустя, он не встал утром с постели. Целый день он лежал, глядя в потолок. Когда Гил принес ему миску с кашей на обед, то Амиант был уже мертв.

Гил сидел один в старой мастерской. В ней везде ощущалось присутствие Амианта: его инструменты, его узоры, его ширмы. Что теперь? Следует ли ему продолжать работать резчиком по дереву? Или уйти в нескопы и жить жизнью бродяги? Возможно, ему следует эмигрировать в Лушейн или Салулу? Он принес с крыши папку Амианта, перебрал документы, с которыми столь любовно обращался Амиант. Гил печально покачал головой, глядя на Хартию — это идеалистическое видение основателей города. И вновь он прочел фрагмент легенды об Эмфирионе.

«Эмфирион сражался и страдал за правду. — подумал он. — Я поступлю так же! Если только смогу найти в себе силу! Амиант хотел бы именно этого!»

Он извлек фрагмент и Хартию из папки и спрятал их отдельно. Папку же он положил на ее привычное место.

Вернувшись, он постоял в мастерской. В здании царила тишина, за исключением странных негромких звуков, которых он раньше никогда не замечал: скрипа древних балок, дребезжания черепицы. Наступил вечер. Через янтарные окна лился поток мягкого света. Как часто Гил сидел при этом свете с отцом за собственным верстаком!

Гил поборол подступившие к глазам слезы. Он должен воспользоваться своей силой, он должен учиться, приобретать знания.

Каким путем пошел бы Эмфирион? В отчаянии, Гил схватился за стамески и, перейдя к верстаку Амианта, стал работать над его большой панелью из пердуры: Крылатое Существо срывает плод с Древа Жизни. Весь пол покрылся щепками и стружкой. Мимо мастерской проходил Скут Кобол. Он постучал, открыл дверь, заглянул. И ничего не сказал. Не сказал ничего и Гил. Оба посмотрели друг другу в глаза. Скут Кобол медленно кивнул и удалился.

Прошло время: год, два года. Гил не видел никого из старых друзей. Иногда он совершал долгие походы за городом, часто ночуя под живой изгородью. Волосы он стриг коротко, а одежду носил простую и лишенную украшений.

Однажды, ранним летом, он закончил ширму и, чтобы расслабиться, пошел на юг через Бруэбен и Ходж в Катон и случайно прошел мимо «Кабака Кичера». Повинуясь мимолетному импульсу, он зашел в кабачок, заказал кружку пива и тарелку дымящихся рубцов.

Все было точь-в-точь таким, как ему помнилось. Девушки со скамьи окинули его взглядом, подошли. Гил послал их подальше и сидел, наблюдая за людьми.

…А вот и знакомое лицо: Флориэль! Гил окликнул его. Флориэль обернулся, увидел Гила.

— А ты что здесь делаешь?

— Ничего необычного. — Гил показал на пиво и тарелку. — Ем, пью.

Флориэль осторожно пододвинул стул.

— Должен сказать, я удивлен… Я слышал, что ты после смерти отца стал затворником. Настоящим ваучерохватом по части работы.

Гил рассмеялся. Приятно было засмеяться вновь. Возможно, виновато было пиво.

— А ты как? С тех пор, как я видел тебя в последний раз, ты изменился.

— Полагаю самую чуточку. В душе, конечно, я все тот же Флориэль.

— Ты по-прежнему состоишь в Цехе Чеканщиков?

— Ну конечно, нет! Разве ты не слышал? Я ушел в нескопы. Ты сидишь за одним столом с человеком, стоящим вне рамок организованного общества. Неужели тебе не стыдно?

— Нет, не слышал. И как же ты живешь? Лишений ты, похоже, не испытываешь. Где же ты получаешь свои ваучеры?

— Да устраиваюсь так или иначе. Приобрел вот коттедж выше по реке, замечательное местечко. По выходным я сдаю его и неплохо на этом зарабатываю. И, если откровенно, иногда привожу мужикам девушек для небольшого кутежа. Ничего такого совсем уж криминального, как ты понимаешь. Так или иначе, я живу припеваючи. А ты?

— По-прежнему вырезаю ширмы.

— А, значит, ты и дальше будешь заниматься этим ремеслом?

— Не знаю… Помнишь, как мы, бывало, говорили о путешествиях?

— Да, конечно. Я никогда не забывал.

— И я. — Гил отхлебнул пива. — Жизнь здесь пуста и бессмысленна. Мы проживем свой век и умрем, не увидев даже проблеска правды. Здесь, в Амброе, что-то не так, как надо. Ты понимаешь это?

Флориэль покосился на него.

— Все тот же прежний Гил! Ты ни чуточки не изменился!

— Что ты имеешь в виду?

— Ты всегда был идеалистом. Думаешь, меня хоть капельку волнует правда или знание? Нет. Но я буду путешествовать, и к тому же с шиком. — Флориэль оглянулся по сторонам. — Ты, конечно, помнишь Ниона Бохарта.

— Разумеется.

— Я часто вижусь с ним. У нас с ним есть кой-какие замечательные идеи. Единственный способ заполучить что-либо — это взять его у тех, кто обладает этим: у лордов.

— Ты имеешь в виду: похитить лорда?

— А почему бы и нет? Я не вижу в этом ничего плохого. Они ведь отбирают у нас. Мы должны восстановить равновесие и отобрать у них. Грабь награбленное!

— Есть только одна трудность: если вас поймают, то изгонят в Боредел.

— Ха-ха! Нас не поймают!

Гил пожал плечами.

— Что ж, валяйте, с моим благословением. Я не против. Лорды в состоянии вынести потерю нескольких ваучеров. Из нас они выжимают вполне достаточно.

— Что за речи!

— Нион ушел в нескопы?

— Разумеется. Он не один год был нескопом втихую.

— Я всегда это подозревал.

Флориэль заказал еще пива.

— За Эмфириона! Что за чудные выборы! Столько народу в смятении, агенты Министерства на ушах стоят, просто чудесно!

Гил поморщился, поставил на стол кружку. А Флориэль, не обратив внимания, продолжал трещать:

— Здорово я повеселился в качестве нескопа, скажу я тебе! Горячо рекомендую! Зарабатываешь на жизнь и не приходится кланяться и лебезить перед каждым агентом Министерства и Цеховым делегатом.

— Пока не попадешься.

Флориэль глуповато кивнул.