Размен адмирала Бабуева - Денис Силаев

сейчас, не боясь ухудшить свое положение, можно с вертушки радиодозора наблюдать за всей захватывающей картиной охоты на нас.

— Кучно пошли — флегматично пробурчал под нос кто-то, кто в каждой бочке затычка. Дать бы леща хорошего. Где ты видал «не кучно» у американцев? Веер ракет построен очень грамотно, видно сразу. Ровно такое растворение, чтобы по максимуму учесть все возможные маневры, и при некоторой доле везения — изрешетить предполагаемую мишень хорошим таким процентом попаданий. Таким, после которого не живут.

— Ну, РЫБы, давайте, не все вам пассажирами кататься! — вызверился адмирал на действительно, носивших негласное прозвище «пассажиры» специалистов-радиотехников. Ведь непонятно же ничего, работают они или спят. Вот ракетчиков работу всегда видно, и скоро посмотрим опять. РЭБовцам должно помочь то, что сейчас все четыре станции подавления «Кирова» могут лупить по куче ракет с кормы. Станции «Адмирала» и эсминцев так-же, торчали сбоку из главной антенной надстройки, и в случае работы за корму могли работать всем скопом. Даже этот небольшой плюс должен играть в нашу пользу. Даже неработающие сейчас радары «Флагов» и «Фрегатов» повернуты так, чтобы отражать как можно меньше лучей с кормы.

Видимо, «пассажиры» даже перестарались, потому что ПВО-шник как-то недобро на них вскинулся. Получил заверения, что как только ракеты подойдут к зоне поражения, все будет кристально ясно.

— Пора, Николай Михайлович — и командир БЧ-7 показал характерный жест. Табань, то есть стой. И чем быстрее, тем лучше. Тоже так себе приемчик, очень близок по эффективности к припаркам для мертвого. Но утопающий, как известно, хватается и за гадюку, а если американские ракеты прорвутся, утопающих тут будет много. Этим мы добавляем немного сомнений в головки наведения ракет — ну кто, скажите, останавливается под ракетной атакой? Во все времена всем морякам в головы вбивают один простой постулат: потеря хода в бою — это гибель корабля. Если стоит — значит или уже подбит, или помеха. Конечно, алгоритмы наведения ракет куда сложнее такой дискретности, но пусть и над этим подумают.

Стало понятно, что действительно, не все ПКР, идущие в точку, находящуюся сейчас примерно в 20 километрах за кормой кораблей, увидели свои цели. Часть, замороченная помехами, уверенно продолжала лететь вперед, отдаляясь от ордера.

— Нусс, а вот эти наши — оживился ПВО-шник, и кинулся к карте воздушной обстановки. Мелькнула и пропала мысль, что зря не стал прятать «Киров» за эсминцами, как в первый бой. Хорошо бы но… Перспективная инвестиция — вот какое модное словечко узнал недавно Бабуев. Защита эсминцев — это инвестиция, которая имеет перспективу, а «Киров» сейчас — неликвидный актив.

Глава 21

Последний парад наступает?

«Окрыленный».

— «Адмирал» опять чудит. — кивнул в окно свежезаступивший на вахту начарт, не присутствовавший на инструктаже. Ну как чудит, конечно, делает он вещь неприятную, но нужную. Ставит свой корабль немного бортом к ракетам… Чтобы, значится, в первую очередь наводились на него. Ну и что прикажете делать? Запрещать? Оруджев все правильно делает, его «Адмирал Исаченков» сейчас самый бесполезный корабль. ПВО слабое, «Малахитов» не тащит на себе. Прорвавшиеся ракеты (никто не сомневался, что они будут) все равно кого-то поразят. Да и скажем прямо, кого-то убьют. Так почему бы им не поразить этот крейсер? Этот крейсер, а соответственно, и эти моряки, сейчас не так нужны Стране Советов как те, кто плывут на других кораблях. Но действительно решает, кому сегодня жить, а кому умереть, разумеется, Господь Бог. А между ним и простыми смертными сейчас наиболее заметна еще одна фигура. Этого смертного зовут начальником ПВО ордера, и именно на него следует молится в настоящий момент всем, кто не занят в отражении налета.

— Эй, там, на «Причастиях», бл…ь! Ну-ка не доворачиваем! — неожиданно матюгнулся громкоговоритель, выведенный на громкую связь. — Тут только я решаю, кто, когда, и за что сдохнет! — продолжал разносить подчиненных далекий Бабуев. — Тоже мне, закрыватели грудью. Все норовят за Родину помереть вперед других, давка как в ГУМе. А побеждать за Родину кто, Бабай один будет? Сказал эсминцам маскимально уменьшить ЭПР — уменьшайте, не филоньте.

Начарт грустно вздохнул. Как любой суеверный человек (а все моряки — суеверные, суевернее моряков только летчики, пожалуй) он не любил аналогий. Характерная черта недоброй памяти адмирала Рожественского давать обидные прозвища кораблям, по мнению офицера, несла все черты плохой приметы. Ну зачем дразнить «Окрыленный» и «Безупречный» причастиями? Ну есть у нас, у русских, такая странная черта — называть миноносцы и эсминцы причастными оборотами. Бесстрашный, Безумный, Стерегущий… Красиво же.

Бабуев.

«Эх, всё-таки надо было, наверное, помехи пораньше врубить »- прикидывает немного расстроенный Бабуев. Глядишь, еще штучки три «Гарпуна» соскользнули бы в дальнейший полет над Мировым Океаном. Чистый такой полет, незамутненный пошлыми отраженными импульсами от его кораблей. Да, явно, эти ракеты вернулись бы, но позже. Когда справится с ними, было бы гораздо легче. Но тут все двояко. Передержи он чуть побольше, может и начал бы американец нервничать, и отложил бы удар до прояснения. А к любому РЭБ можно подстроится, вопрос только во времени.

Вертушки считают всех. На двух планшетах воздушной обстановки (один, плексигласовый, по старинке, с лицами строгих и внимательных служителей культа, исчерчивают мичманы, второй — электронный, и лица оператора, вводящего предполагаемые цели вручную, не разобрать) некоторые пунктирные линии в пучке ракет начинают изламываться, чтобы ринуться в центр экрана, к нам. ПВО-шник корабля, глядя на планшет как художник на девственно чистый лист, вдохновенно начинает указывать углы, с которых готовимся встречать угощение.

— «Адмирал», твои с нулевым на азимуте около 290, смотри внимательно. Ракет не жалей — ПВО-шник деловито нарезал круг задач первому кораблю. И тихо, под нос, уточнил — Последний парад же наступает.

«Русские в сортир не ходят без плана» — к месту вспомнил фразу из «Охоты за Красным Октябрем» адмирал. И для последнего парада, план тоже был. Моряки даже успели за пятнадцать минут, в течении которых с вертолета РЦ наблюдались прущие ракеты, исполнить его предварительную часть. «Адмирал» и идущий с ним борт о борт «Киров» сейчас стояли в центре идущих стороем фронта кораблей. По флангам, — «Безупречный» и «Окрыленный», удаленные на три мили каждый. Мысль приманивать ракеты в центр, на большие проекции «Кирова» и «Исаченкова», используя эсминцы для фланкирующего огня, в принципе, была не такой уж и гениальной, но позволяла создать хоть какой-то рисунок боя, на который будет удобно ориентироваться всем участникам.