Большой Хинган — Порт-Артур - Василий Романович Бойко

перед Прошлым своего народа.

Дальний, Порт-Артур — города, начало которым положили русские люди. Мы изгнали отсюда захватчиков, возвратили эту землю ее единственному хозяину — китайскому народу и вместе с ним должны были защищать ее от новой агрессии.

Понятно, что в нашей жизни здесь появилось много нового и своеобразного; требовалось быстро освоиться с новой обстановкой, построить боевую учебу и быт воинов с учетом этих специфических условий.

В большую проблему, например, вырастали материальное обеспечение войск, устройство для них сносного жилья. Невольно приходилось задумываться, даже удивляться тому, как еще в начале века при тогдашних строительных средствах, транспорте и связи русские командиры за 5–6 лет в общем-то сумели сносно ее решить. Правда, строительство крепости не было закончено, но в ней имелись и тяжелое оружие, и боеприпасы, и жилье, даже гимназия. Кое-что от того времени сохранилось и до 1945 года, но вопросы обеспечения и организации войск требовали от Военного совета армии и служб Приморского военного округа самого пристального внимания.

Или вопрос о связи наших воинов с Родиной, переписке с родными и близкими. Дело заключалось не только в технических средствах для этого, хотя и их надо было обеспечить. В войсках были воины разных возрастов, некоторые из рядовых и младших командиров находились на службе уже по 5–7 лет, офицеры долгие годы не были в отпусках.

Естественно, что настроение у людей складывалось под влиянием накопившейся тоски по семьям и отчему дому, по Родине.

Не раз упоминавшийся мной старший сержант Иван Кузнецов в стихотворении «За рубежом», напечатанном в армейской газете, так выразил свои чувства:

И такой несказанно милой

Вдруг предстала Родина моя,

Что от боли сердце защемило,

Лишь припомнил волжские края…

Может быть, не каждому знакома

Эта грусть, что так понятна мне,

Но за много тысяч верст от дома

Каждый любит Родину втройне!

Военный совет армии, командиры и политработники не могли не учитывать эти настроения и делали все возможное, чтобы предупредить их отрицательное воздействие на решение боевых задач. Средства применялись разные, не буду их перечислять, но главное заключалось в неукоснительном соблюдении уставных начал, заложенных в них гуманистических основ нашей армейской жизни. В этой связи я уже говорил об укреплении боевой дружбы между воинами, уважения к личности солдата и офицера, равенства всех перед требованиями службы.

Войска на Гуаньдуне по своей численности и технической оснащенности представляли большую силу; руководить ими для командующего и Военного совета оказалось делом сложным. Возникали новые для нас вопросы взаимодействия частей армии с авиацией и флотом, решать их приходилось после серьезного осмысления и проверки принятых решений на практических делах.

Простыми и ясными в первое время нам представлялись отношения с китайским населением, поскольку они должны были строиться на четкой основе советско-китайского договора о союзе и дружбе. Мы полагали, что забота о жителях Гуаньдуна входит в компетенцию только китайского правительства и нашего внимания не потребует. Но реальная жизнь внесла в эти представления существенные коррективы.

Временным и вполне конкретным виделся нам также вопрос с японцами: Квантунская армия капитулировала, ее боевой состав пленен, ну а остальным, мы думали, — скатертью дорога домой, в Японию: как приехали, так и уезжайте. Но эвакуация японцев оказалась довольно сложной, доставила нам много хлопот и волнений. В Дальнем скопилось более 350 тысяч человек, их надо было обеспечить транспортом и всем необходимым для дороги, оградить от эксцессов со стороны отнюдь не благодушно к ним настроенных китайцев.

Нашим отношениям с китайским населением, с японцами посвящаются две следующие главы настоящей книги.

Словом, дел у Военного совета, у всех командиров и политорганов с самого начала пребывания на Гуаньдуне оказалось буквально невпроворот. К нашим надеждам, связанным с переходом на мирное положение, оказались вполне применимыми знаменитые слова Александра Блока:

«Покой нам только снится…»

* * *

К этому времени был окончательно отработан план обороны Гуаньдунского полуострова и в соответствии с ним войска армии заняли свои районы и позиции, соединения и части получили четкие боевые задачи. В связи с особенностями этих задач нам пришлось провести значительные изменения в организационной структуре соединений и частей. Наличие на полуострове разных родов войск потребовало, кроме того, разработать порядок оперативного руководства и управления всеми нашими силами.

Ни на минуту не прекращалась боевая учеба войск. Она, проводилась на основе опыта Великой Отечественной войны, чем обусловливалось большое внимание к вопросам его изучения и обобщения командирами всех звеньев, штабами и политорганами.

Вся эта сложная и ответственная работа в войсках осуществлялась под непосредственным руководством и контролем Военного совета армии.

Как читатель, несомненно, заметил, во всех главах книги я довольно часто говорил о работе Военного совета армии в связи с решением тех или иных конкретных задач, встававших перед нами. Здесь мне представляется уместным высказать некоторые соображения, обобщенно характеризующие роль военных советов в годы войны.

Военные советы имеют свою историю. В Советских Вооруженных Силах система военных советов как органа коллегиального военного руководства сложилась и прошла проверку в период гражданской войны под руководством В. И. Ленина. В последующие годы эта система развивалась и совершенствовалась.

Военные советы периода Великой Отечественной войны действовали на основании постановления ЦИК и СНК СССР от 10 мая 1937 года. Они объединяли военное и политическое руководство, отвечали перед ЦК ВКП(б), Советским правительством и соответствующими органами военного руководства за политико-моральное состояние, боевую готовность и боевые действия вверенных им войск.

Как этот огромный объем ответственности реализовывался в деятельности Военного совета 39-й армии?

До 1944 года в его состав, как и в других общевойсковых армиях, входили три человека — командующий армией (председатель совета), первый и второй члены Военного совета.

Первый член Военного совета (эту должность занимал я) вместе с командующим нос полную ответственность за положение дел в армии, кроме того, направлял работу политорганов, прокуратуры, военных трибуналов и контрразведки. Второй член Военного совета отвечал за службу тыла армии.

В 1944 году членами Военного совета армии были назначены также начальник штаба армии генерал М. И. Симиновский и командующий артиллерией генерал Ю. П. Бажанов.

Таким образом, работа Военного совета складывалась из двух компонентов: каждый ею член участвовал в выработке оптимальных коллегиальных решений и обеспечении их исполнения и, кроме того, выполнял свои личные обязанности. В целом же это означало, что не существовало таких узловых вопросов в боевой деятельности, материальнотехническом обеспечении, во всей жизни войск, к решению которых Военный совет не имел бы прямого отношения.

Важно, однако, было в конкретных