Месть без права на ошибку - Лариса Соболева

– Вот-вот, все ахают, а она несчастная девушка.

– С такой внешностью несчастная? Не может быть.

– Еще как может. Вера одна, даже родственников нет. С чего начать, не знаю, чтоб вы поняли дурацкую историю с квартирой…

– Говорите все, если можно, – осторожно подсказал Бакшаров.

– Еще год назад она была почти счастлива. У нее был друг, она его очень любила, а мужчину нельзя так любить…

– Этот? – показал на снимок он, не споря по поводу любви к мужчинам, хотя мог бы. На фоне лазурного неба запечатлены улыбающиеся Сергей и Вера в обнимку – красивая пара.

– Дайте-ка сюда, закину подальше, чтоб не попались Верке на глаза. Два года они жили вместе. Однажды узнает он, что она ждет ребенка, и…. бросает ее. Где-то через месяц Вера позвонила мне, сказала, что умирает. Я лечу к ней, нахожу Верку на полу в крови, а мать – я со страху не поняла… В общем, ее паралич разбил. Отвезли обеих в больницу. Ну и врачиха попалась… Вот где тварь! Представляете, ни в какую не хотела брать мать Веры в больницу. Дескать, паралич, ничем не поможешь. А куда ее девать? На лапу мерзавке кинула, взяла как миленькая.

– А что с Ларской случилось?

– Выкидыш. Верка и так-то слабенькая, а тут обмороки, токсикоз. Пятый месяц, а никто не догадывался, фигура совсем не изменилась. Ну вот. Вроде у многих выкидыши случаются, а ей, ну как назло, и здесь не повезло. Через неделю повторное кровотечение. Представляете ее состояние? Результат: детей, то, о чем мечтала, не будет. А тут я добавила. Мать умирать домой выписали, мы с мужем помогали. Я решила Верку подготовить, дескать, со дня на день… Круглую дуру видели? Посмотрите, она перед вами.

Лида взяла сигарету, закурила, Бакшаров мягко ее утешил:

– Вы же хотели как лучше.

– А голова зачем дадена? Подготовила. Верка в реанимации очутилась, отравилась. Мы с Костей на уши всех подняли, чтоб ее за попытку суицида в дурдом не сдали. Потом она вернулась домой, вскоре мама освободила и дочь и нас. За это время Вера продала все ценное, осталась ни с чем, у нас жила.

– Бывший друг не помог?

– Помог, – горько хмыкнула Лида. – Не успел Верку бросить, срочно притащил домой девицу. До сих пор баб меняет одну за другой, подонок.

– А с квартирой как получилось?

– Вера подавлена была. Мы с Костей ее по врачам и знакомым психологам таскали, из жизнерадостной девушки она превратилась в отрешенное создание. Однажды ушла, не сказав ни слова. Мы перепугались, не знали где искать, а она взяла отпуск за свой счет. Потом объявилась с новостью: продает квартиру, не может в ней жить. Вера человек деликатный, понимала, что здесь тесно. Посмотрите, в обморок некуда упасть. Она решила зачеркнуть прошлую жизнь вместе с местом, где была счастлива и несчастна. Помощи не просила, да и мы подумали: отвлечется, займется делом, получилось…

– Ни квартиры, ни денег, – закончил Бакшаров.

– Угу. Мы потом мотались по юристам, узнавали, нельзя ли исправить положение. Да в путанице с обменами и продажами никто не мог разобраться. Кто-то продавал, кто-то покупал… А Верка вообще дарственную подписала неизвестно кому, этот кто-то тоже подарил ее квартиру и уехал… Концов не найдешь.

– Кто ей помогал избавиться от квартиры?

– Симич, был такой ублюдок, прости Господи. Но вы опоздали, тело его жрут черви, а душа жарится в аду.

– К каким юристам обращались, помните?

Лида припомнила фамилии, Слава тщательно записал всех в блокнот, вздохнул, сокрушаясь:

– М-да… Поработали люди. А что Вера?

– С ней как раз метаморфоза произошла: смеялась. Над собой, над нами, над ситуацией. Видимо, верно говорят: клин клином вышибают.

– Еще вопрос не по теме. Отчего у Веры был выкидыш?

– Видите ли… Я могу лишь свои предположения выложить. Вера молчит до сих пор, но есть факт… Ее избили. Врач говорил, да я и сама видела, синяки не спрячешь. Думаю, произошло все на глазах у матери, отчего ту хватил удар. Дальше Вера, думаю, сказала правду: мать упала, она ее подняла.

– Вы не знаете, кто мог избить Ларскую?

– Конечно, Сергей, ее бывший друг. Больше просто некому.

– Скажите, Вера какая, что за человек?

Не думая ни секунды, Лида ответила с подростковой категоричностью:

– Очень хороший человек.

– И нет недостатков у очень хорошего человека? – улыбнулся он.

– Есть. Но недостатки недостаткам рознь, согласны?

– Жаль, вы не пролили свет, – засобирался Слава.

– Надеетесь раскрутить их, наивный человек? Не обольщайтесь, там круговая порука.

– А мы попробуем. Знаете, Лида, я тут подумал… Пожалуй, пока Вере не следует знать о нашей беседе. Так будет лучше для нее. Если я что-нибудь выясню существенное, позвоню вам, мы посоветуемся, стоит ли включать ее в орбиту лишних переживаний или не стоит. Идет?

– Конечно. Ей и без того досталось.

Вот тебе и Сережа, из ружья которого застрелен Симич.

Воскресенье. За полдень. Вера лежала на животе, положив подбородок на руки. Илья развалился в кресле около заставленного едой стола. Завернувшись в простыню на манер римских патрициев, он бросал в рот бордовые зерна граната и поглядывал на Веру. Немного беспокоила она Илью: прижавшись к нему, могла долго не отрываться, молчала. Не покидало ощущение, что вот-вот расплачется. И все время она не здесь, а где-то далеко.

– Верочка, хочешь ананас? – попробовал вывести ее из задумчивости.

– Не хочу.

– А меня?

Вера повернулась к нему, грустно улыбнулась:

– Тебя хочу, но у меня уже нет сил.

– А у меня есть, – расхохотался Илья и пересел к ней на кровать. – О чем ты думаешь?

Неоднократно этот вопрос слышал от Любы. Очень бесился.

– О нас. – Вера вскинула зеленые глаза с отчаянными искрами на Илью и сказала: – Мы с тобой далеко зашли, ничего хорошего из этого не выйдет.

– Не понимаю, – растерялся он. – Ты о чем?

– Что будем делать дальше?

– Я люблю тебя и буду любить.

Потянулся поцеловать, но Вера прикрыла ладонью его губы:

– А я боюсь. Боюсь повтора. Роман с Сергеем закончился ужасно в первую очередь для меня. Но Сергей был свободен, я по праву рассчитывала на крепкие отношения, любила его. В один миг все рухнуло. Я сказала себе: никаких серьезных увлечений, хватит. Появился ты – нежный, ласковый, любящий… Трудно устоять, ведь женщине нужна любовь. Меня затягивают наши отношения, я постоянно думаю о тебе, где ты, с кем, что делаешь без меня. Жду свиданий…

– Это же прекрасно…

– Нет. Ты не свободен, что со мной будет?

– Неужели ты думаешь, я разлюблю тебя?

– Илья, твоя жена нас застала… Какой это был кошмар! Она потребует не встречаться со мной.

– Ха-ха-ха!

Смешно рассуждает. Люба потребует? Вера не понимает, она же многого не знает. Он растерзает любого, кто попробует влезть в их отношения.

– Не смейся, пожалуйста, – надула губы Вера, – я серьезно. Ты не думаешь, каково мне. Разве я могу быть в восторге, когда ты уходишь к другой женщине? А?

– Да не сплю я с ней! – вскипел Илья.

– Хорошо. Как ты представляешь нашу дальнейшую жизнь? (Илья молчал лишь потому, что не понимал, к чему она клонит.) Не знаешь, видишь? Когда-нибудь тебе придется сделать выбор, он будет не в мою пользу. Мне следует уехать.

С Ильей чуть столбняк не случился, его словно окатили ледяной водой. Не сразу нашелся:

– Нет… Ты… Зачем? Уехать… Куда? Ты с ума сошла?

– Напротив. Мне будет плохо без тебя. – Вера нежно гладила его по лицу. – Лучше закончить наш роман сейчас. У меня есть родственники… прости, город не назову, иначе ты приедешь, а я не смогу устоять. Переболеем, забудется. Нам было необыкновенно хорошо…

Говорила Вера чуть слышно, со слезой в дрожащем голосе, и такая несчастная была, что кровь в жилах останавливалась. Наконец Илья понял: он теряет ее, она прощается с ним. Он взял в ладони ее лицо, не находя нужных слов, сбивчиво заговорил:

– Ты не можешь вот так взять и уехать. Вера, дорогая… Ты не должна уезжать… Нет, я не пущу тебя. Пообещай…

– Илья, я решила. Сегодня мы проводим последний день. Знаю, ты расстроен, но пойми, так будет лучше.

– Кому? – заорал он, вскочил, начал одеваться, нервно выкрикивая: – Кому? Вот выдумала! Уедет она! Кошмарная женщина! От тебя не знаешь, что и ждать. У меня идет кругом… Хорошо, давай рассуждать логически. Нам хорошо вместе?

– Слишком хорошо. Мне это уже не нравится.

– Тогда какого черта тебе нужно? Зачем уезжать? Это мазохизм называется. Вы, моя дорогая, пострадать захотели?

Каким же дураком он выглядел, вызывал приступы смеха, которые Вера давила в себе с трудом. Не знала она, что мужика можно так легко обвести вокруг пальца, решила поддать пару и посмотреть, что будет (главное, напор):

– Я хочу уехать, потому что не желаю больше страдать. Тебе нравится встречаться урывками и прятаться? А мне – нет. И потом… я не хочу делить тебя с другой! Мне противно. Если бы у меня был еще кто-то, тебе понравилось? Нет. Так почему я должна мириться, когда ты уходишь к другой? Я не хочу сидеть дома одна, не хочу быть твой игрушкой. Хочу засыпать и просыпаться рядом с тобой, везде появляться открыто.