Сборник "Иванов, Щербатых. 34-й мир" - Борис Иванов

– Нам... – с некоторым затруднением произнес Цвайштюккер. – Нам представляется, что незачем отвлекать господина Санди от расследования, которое он столь энергично проводит внутри Периметра. Позиция же Планетарной Контрразведки представляется нам более подходящей для проведения такого рода операции. Ваше ведомство менее связано различными обязанностями в отношении бюрократии и... прочими условностями...

«Понятно, – подумал Гвидо. – Операция по нанесению кинжального удара в нервный центр подпольной жизни и Леса и Периметра. От капитана контрразведки не ждут ничего, кроме выполнения непосредственной задачи – пленения Тайного Пророка. Или – лучше – уничтожения. С этим, скорее всего помогут: вооруженное сопротивление, попытка к бегству... Затем смерть Окамы и еще Бог весть что еще будет списано на проклятую секту. Мы своими докладами сами подтолкнули их к такому варианту решения. Очень удобно. А вот Санди – человек Управления просто по долгу службы должен будет там, на месте копать в направлении связей криминального подполья Леса и Периметра. Траффик наркотиков, оружия... Ну кому это надо? Эти ребята, кажется, считают меня дерьмом!»

– Примите во внимание, что я не собираюсь предпринимать... те действия, о которых мы с вами толкуем, за спиной у представителя Федерального Управления... И настаиваю на своем присутствии на месте проведения акции. Лично.

Последовала несколько натянутая пауза.

– Ну что же. То, что сказал капитан Дель Рэй вовсе не идет вразрез с той информацией, с которой мы хотели вас познакомить... – кряжистый как сейф О'Донован вытянул на свет божий плотный лист, на который было наклеено нечто составленное из мозаики бурых клочков бумаги.

– Говорят, что джентльмены не читают чужих писем, – продолжил он, – но обстоятельства сложились так, что нам пришлось не далее как этим утром ознакомиться с содержанием письма, направленного вам, капитан Дель Рэй... Надеюсь, что вы извините нас...

– Что за чертовщина? Кто на этой планете мог отправлять мне письма? И при каких обстоятельствах, вы...

– В лазарете нашего богоугодного заведения находится в отделении интенсивной терапии некий пумоид. Знакомые вам создания не так ли? Они изрядно покалечили друг друга с одной своей соплеменницей. Ужасное зрелище, доложу вам... Один из них – имя нам остается неизвестным – пытался проникнуть в стены Периметра в слабо охраняемой зоне Сгоревшего Порта. Жуткое место. А второй... Точнее вторая – имя этой особи нам довольно хорошо известно: Балла – находилась в засаде и попыталась завладеть неким посланием, которое имел при себе нарушитель... Собственно, оба пумоида находились на территории Периметра без документов Администрации и, следовательно, были нарушителями, но это неважно... Полиция подоспела вовремя – то есть до того как кто-то из них окончательно прикончил противника. Нападавшая успела скрыться. А э-э... жертву обработали парализаторами и доставили в околоток для установления личности и, главным образом, оказания первой помощи. А письмо это нашли частью на месте побоища, частью у израненного гонца... Когда его привели в чувства, он сообщил, что адресат письма – никто иной, как гостивший днями в их прайде, капитан Гвидо. К счастью, мы работаем в тесном контакте с полицией, и, к счастью, у кого-то из околотка хватило ума немедленно сообщить куда следует. Вы прочитайте написанное...

Почерк, которым было написанное вымокшее в крови письмо, был чересчур, пожалуй, своеобразен, но вполне поддавался прочтению.

«Человек Гвидо, – гласило письмо, – ты хотел встретить людей, которые желали твоей смерти. Ты должен знать, что это значит, что ты хотел найти дорогу в Храм Тайны. Время прийти туда с оружием наступило раньше, чем мы оба хотели, но другого времени не будет. Мы идем в это место. Если ты и твои друзья хотят успеть – бери оружие и приходи к нам. Мы проведем тебя и твоих друзей к Храму. Нами движет Месть. Не опоздай.

Рроу, пумоид.»

7

ПРОБЛЕМА ТУЗЕМЦЕВ

Закрытый семинар, он же – заседание Следственной Комиссии и впрямь проходил в кабинете новоназначенного Посла. Правда сам знаменитый миротворец и демократизатор еще не тронулся в путь к месту отбывания очередной почетной ссылки с Матушки-Земли и честь представлять перед уважаемым собранием Метрополию вновь досталась уже свыкшемуся с этой своей ролью Бенедетти. Президента Гаррисона представлял сам Гарри Р. Гаррисон. Бросалось в глаза отсутствие Советника Лэшли. Кай не удивился бы, если бы узнал, что после голосования в Парламенте бывшую правую руку Президента постигла давно ожидаемая опала.

Профессор Мартинес была напряжена и явно ждала какого-то подвоха от собравшейся публики.

– Как я понимаю, Следственная Комиссия пригласила меня для того, чтобы внести ясность в некоторые... биологические аспекты взаимоотношений колонистов и аборигенов... – начала она.

Возражений не последовало.

– В частности, мне были переданы образцы крови и других жидкостей тела аборигенов, некоторых их тканей, типичных препаратов, применяемых при оказании помощи туземным жителям их... лекарями. Должна признать, что анализ подобного рода объектов долгое время признавался занятием предосудительным, и только санкция Федерального Директората, переданная мне господами Санди и...

– И кем еще? – заинтересовался Президент.

– За несколько месяцев до этого с аналогичными просьбами к нам совершенно конфиденциально обращался не кто иной, как сам Посол Окама... Он прямо дал понять, что согласовал свои действия в высших кругах...

– Ну что же. В этом кругу, я думаю, вы можете не тратить время на оправдание ваших м-м... трудов, – заметил его высокопреосвященство.

– Тогда я предоставлю слово нашему фармакологу – Луису Моренго.

Луис оказался смахивающим на цыгана молодым парнем, явно в первый раз представшим пред очи столь высокого начальства, и нисколько этим не смущавшегося.

– Я не буду тратить время на то, чтобы забивать вам головы специальной терминологией, господа, и перейду прямо к выводам, – взял он быка за рога. – Давно существовало подозрение, что разного рода медицинские препараты и оборудование туземцы закупают для того, чтобы где-то там у себя, в дебрях джунглей проводить какие-то опыты на захваченных колонистах и солдатах Легиона... Этими слухами мне лично продолбили всю голову. Так вот – все это чушь. Мне уже давно стало ясно, что основные применяемые в земной медицине средства имеют на организмы туземцев точно такое же влияние, как и на организм человека. Разница – ничтожна. Последняя серия анализов, которая стала возможна благодаря этой вот... любезности господина Федерального Следователя только подтверждает мой вывод. Сошлюсь еще на то, на что ссылаться считается не принятым... Про то, как лечить аборигенов давненько и хорошо знают всяческие подпольные лекари, которых в Периметре – пруд пруди... Да и полиция не колеблясь в случае надобности оказывает туземцам помощь в обычных лазаретах... Так что все эти мои умозаключения давно уже – секрет Полишинеля... Вопросы у вас есть ко мне, господа?

– Простите, – вопрос задавал заместитель министра здравоохранения Колонии, – но хорошо известен факт полной биологической несовместимости фауны Гринзеи и земных форм жизни. В клетках гринзейской м-м... живности протекают совершенно иные биохимические процессы... Даже аминокислотный состав белков здесь иной – шесть аминокислот из двадцати восьми, входящих в состав белков местных животных не совпадают с аминокислотами белков человека и земных животных... Не совпадают также два азотистых основания, входящих в состав ДНК и почти полностью не совпадает генетический код... Кроме того, в компетентные органы Периметра, насколько мне известно, неоднократно доставляли людей подвергавшихся в секретных убежищах, расположенных в глубине Леса бесчеловечным экспериментам... Это – достоверные факты...

– Да, – подтвердил глава контрразведки Колонии. – Факты – налицо...

– Что до всяческой биохимии, то тут много есть что сказать у доктора Мартинес. А вот насчет экспериментов на людях – простите, но, насколько я знаю, все доказанные случаи таких дел можно смело записать на счет Тайного Пророка. А его уж аборигеном никак не назовешь...

– Послушаем саму руководительницу группы, – чуть помедлив, предложил Президент.

– Мне придется изложить здесь перед вами несколько непривычную, даже радикальную концепцию... – с явным трудом заставляя себя говорить уверенно, начала профессор Мартинес. – Но факты не оставляют нам выбора... Дело в том, что в моем понимании, и в том понимании, которое постепенно сложилось у всех моих коллег, разумная жизнь Гринзеи представляет собой высшую форму мимикрии – мимикрию на молекулярном уровне. Еще в период Первой Высадки строение организма предков нынешних туземцев и его химический состав были, надо полагать, совершенно иными... Но опыт общения с представителями земной цивилизации не прошел для них даром. Трудно сказать, каким образом происходит у них процесс усвоения информации биохимической природы – возможно, это захват и перенос части генов какими-то подобиями плазмид или вирусов, может, это связано с неизученными еще толком культовыми обрядами, которые практикуются лесными племенами... Факт состоит в том, что туземцы, которые встретили Вторую Волну колонистов претерпели уже солидный сдвиг не только в своей культуре и языке, но и в своей молекулярной природе. Факт состоит в том, что все те показатели, о которых упомянул мой уважаемый коллега из министерства здравоохранения относятся к неразумным и неизменяющимся представителям фауны Гринзеи. Они хорошо изучены и, поверьте, я и мои сотрудники достаточно хорошо владеют информацией, по этому предмету. Но факт также состоит и в том, что эти же показатели представителей самых разных племен аборигенов и самых разных их биологических форм, гораздо ближе к показателям, характерным для представителей земной фауны. То же относится и к неназванным моим уважаемым коллегой показателям – иммунологическим характеристикам тканей, их изоферментным спектрам...