Наше величество Змей Горыныч - Ирина Боброва

Следующий жених к Марье Искуснице сватался. Купец Садко нахмурился, с лица темен стал. Да и средняя царевна не лучше него выглядела – губы поджала, бровки к переносице свела, а в уме у царевны прокручивались десятки хитроумных способов, как от жениха постылого избавиться.

Этот жених ростом да статью мелковат был – пигмей прямо. Лицо его что сажа черно, губы будто наизнанку вывернуты, а в носу кость торчит, серьгу заменяет. Одежда на женихе престранная, если не сказать – срамная вовсе. Только сделанная из сена пышная юбка – и больше ничего, если не считать ожерелья из клыков и бусин, нанизанных на кожаный ремешок. Василиса, видя удивление отца и бояр, объяснила, что и жених, и свита его принадлежат к «негровидной» расе и прибыли они из африканских земель. Свита жениха прически одинаковые носила – странные прически, со стороны кажется, будто они мочало черное на макушки нацепили. По непонятной причине сваты не могли стоять на месте, все дергались, дрыгались да приплясывали.

Садко нахмурился – у него возникло ощущение, что где-то он эту черную физиономию уже видел, причем близко сталкивался. Но жених так в танце вертелся да дергался, что черты лица смазывались и зафиксироваться в сознании купца в стойкий образ не могли.

– Зовут меня Мумба Юмба, – представился верченый жених, – а принадлежу я к роду славному Ндробе! И породниться со мной большая выгода! А потому что национальная черта у нас выгодная да в жизни пользу большую приносит!

– И как же черта эта выгодная в жизни проявляется? – поинтересовался царь Вавила, желая жениха поближе узнать.

– А вот тебе, вождь Вавила, счет за расходы, на какие пришлось в дороге потратиться! И тут же сумма указана, какую на обратный путь выделить требуется, с учетом еще одного рта.

– Это чьего же рта? – только и вымолвил царь-батюшка.

– Невестиного, – ответил жених, совершенно бессовестно поблескивая наглыми глазами.

– Смотрю, женитьба для тебя – дело прибыльное! – воскликнул царь.

– Так я и говорю, что черта национальная! Называется черта эта так: голь на выдумки хитра! – ответил жених, опрокидываясь на голову и снова вскакивая на ноги.

При этом он такие коленца выкидывал, что царь поневоле задумался – уж не припадочный ли?

– Велика выгода! – воскликнул купец Садко, вскакивая с места. – От такой выгоды без штанов останешься да по миру побираться пойдешь!

– Дело говоришь, Садко, – поддержал его Вавила, – упаси Род от такой родни! А зачем тебе дочка моя понадобилась?

– А затем, – ответил чернявый жених, – что провели мы исследование маркетинговое, так царевна Мариам самой выгодной оказалась. Коэффициент полезного действия выше всех, и рентабельности премного в браке с ней. Потому плати, папа, за проезд до материка Африканского и содержание мой жены будущей да детей, какие вскорости народятся. Я все учел – и питание, и образование, и одежду. Дети быстро растут.

– Ну ты о детках погоди речь вести, – сказал Садко. – Тут вот у меня расписочка имеется, по которой проценты большие накапали.

– Какая расписочка? – заволновался жених да спиной к выходу затанцевал. – Не знаю никакой расписочки!

– Ну как же, помнится, попал ты в службу охранную за мошенничество брачное да в каталажку угодил. А брат твой денег у меня занял, чтобы залог внести. А заем тот грамотой на права царские обеспечил. Долг не отдал, так что теперь царем-то я буду! И только то, что страна ваша в нищете да долгах погрязла, меня останавливает царство принять. – Садко вспомнил наконец, где он этого прощелыгу видел. Повернулся купец к царю-батюшке и говорит: – Знаю я их царства! Десять шалашей в круг поставят, у кого шалаш крупнее – тот и царь. Слышь, ты, – он грозно взглянул на жениха, – царек племенной африканский, может, должок-то вернешь?

– Да отдам без вопросов, – задергался царек и еще ближе к выходу протанцевал. – Вот женюсь на дочке царской, до казны доберусь – и рассчитаюсь!

– Вот что, Тумба Бумба… или как там тебя?! – Царь Вавила с трона встал, чтобы слово свое царское сказать. – Ты, конечно, негра видная, но нам в хозяйстве без надобности! Танцуй-ка восвояси!

Брачный аферист не стал ждать, пока ему по шее дадут, и выскочил за дверь. И выставлять не пришлось – сам сбежал, да так быстро, что только его и видели. Потап только крякнул досадливо – очень уж ему хотелось по примеру Ивана-дурака размяться. Рад был бы воевода напряжение снять, хоть на кого-то негативные эмоции выплеснуть. А негативу было отчего скопиться – следующей Елену Прекрасную сватать должны.

Тут Садко встал, Марью Искусницу за руку взял и к Вавиле подвел. Поклонились они царю, и промолвил купец:

– Прошу руки царевниной на веки вечные! И рентабельности мне ее не надобно, своей хватает!

И тут Вавила-царь противиться не стал, благословил молодых.

К младшей царевне принц французский сватался. Вошел что цапля, ногами переставляя да задом из стороны в сторону вихляясь. Разнаряжен француз был прямо как павлин. Кафтан на нем длинный, двумя хвостами сзади расходится, разукрашенный вышивкой и драгоценными каменьями. Сорочка разве что бабе подошла бы – вся в кружевных манжетах да воротниках, с завязками и бантиками. Портки и вовсе срамные – и ноги тощие, и хозяйство мужское облепили. Потап на это презрительно хмыкнул – было бы чего там обтягивать!

А принц французский вдруг запрыгал, как журавль, подрыгивая ногами да извиваясь в поклонах. И давай так к трону царскому подскакивать. Вавила с ногами на трон влез, испугался – а ну как ноги отдавит? И было чего опасаться – сапоги у принца были странные, на женские похожи, с каблуками высокими и тонкими, как шпильки Еленины, а на длинном носке огромные банты прилеплены. А как разогнулся после прыжков жених, так еще больше все удивились. И было отчего! Лицо у принца французского что у красной девицы набелено да нарумянено, губы напомажены, а волосы зачем-то мукой посыпаны. И прическа больше бабе к лицу – косица заплетена и торчком стоит, да бант в косице той покачивается.

– Еще один гомес, – проворчал воевода Потап тихо, но так, чтобы все слышали.

– И не говори, – вздохнул Вавила, соглашаясь с ним, – что ни иностранец – то педро законченный. А чего это он так скакал передо мной?

– Манерность свою показывал, – ответила отцу Елена Прекрасная, которая имела большую компетентность в политесе.

– Вот как? – Царь хотел опустить ноги с трона, но посмотрел на жениха и передумал. – А я было решил, что у них, как у тетеревов, брачный танец в обычае исполнять.

Царевна во все глаза рассматривала наряд принца, модные фасоны запоминала. А жених на невесту и вовсе не взглянул. Подскочил к нему брадобрей, какие в заграницах цирюльниками называются, и давай расческой да ножничками вокруг напудренной прически порхать. А принц знай себе в зеркальце смотрится – собой любуется.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});