Заставьте меня, Сэр (ЛП) - Шериз Синклер

Все получилось как нельзя лучше, учитывая, что прелестная саба даже не могла стоять, когда Каллен отвязал ее от скамьи. Пока бармен заботился о своей сабе и чистил оборудование, Маркус мысленно проверял своих стажеров. Он дал разрешение Даре подняться наверх с новым Домом, что казался загипнотизированным ее пирсингом.

Остин, который в течение нескольких месяцев мечтал о пожилом Доме, наконец, набрался смелости для флирта. Причем довольно успешно. Дом прошел проверку у Маркуса, потом потащил восторженного сабмиссива к темнице. Маркус улыбнулся. У них могли завязаться отношения.

Узури закончила рано, и так как Таннер уже играл с парой, которая желала третьего участника, он завершит вечер, подавая напитки в тематических комнатах. Видимо, Салли уехала домой навестить свою семью до начала занятий. Удивительно, что маленькая шалунья не упомянула о планируемом отъезде; хоть Салли и была нахальной особой, она очень серьезно относилась к своим обязанностям.

Габи подавала напитки, чем вызывала беспокойство. Она спросила у Дома, хотел бы он добавить лед в свой напиток, и опрокинула содовую на его колени. Стажерка надула презерватив и хлопнула его позади двух беседующих доминантов. А потом она сказала Дому, застегивающему наручники на щиколотках своей сабы, что он прекрасно смотрелся бы на коленях. Да уж... Маркус еле успел выйти за пределы слышимости, прежде чем разразился смехом.

Он протрезвел. Грубые шутки могли быть терпимы, но Габи становилась все более наглой, намеренно пытаясь спровоцировать негативную реакцию.

Он вообще не продвинулся вперед. Черт возьми. Его челюсть сжалась от чувства разочарования. Он перевел взгляд, посмотрев на Каллена, который закончил с уборкой и расставлял по местам моющие средства.

Бармен подхватил Андреа с пола, где она ожидала, укутанная одеялом. В зоне отдыха он резко опустился в кожаное кресло, чем заработал громкий возглас со стороны сабы. Она свирепо посмотрела на него. 

- Не могу поверить, что Вы тащили меня, как какую-то куклу.

Разразившись смехом, Каллен скользнул рукой под одеяло.

- Ты моя куколка, дорогая, не забывай.

Растаяв от его прикосновения и нежного взгляда, она прильнула ближе.

Маркуса окатило волной зависти, и он отогнал ее прочь. Он прекрасно знал, что боль от любви к неверной женщине перевешивает все выгоды. Прежде чем он развелся с Патрицией, она либо осыпала его любовью с ног до головы, чтобы получить желаемое, либо закатывала истерики. На самом деле, он больше предпочитал ее приступы сильного гнева – по крайней мере, разгневанная, она искренне делилась своими эмоциями.

Он думал о Габи и ночи, которую саба провела с ним. Вспоминал, как она прижалась к нему в постели, как мятежная искра в ее глазах сменилась капитуляцией, как она касалась его... Те эмоции были искренними. Или нет? Может, он неправильно истолковал ее?

- Ты в порядке, Маркус? - спросил Каллен.

Не время витать в облаках. Он вспомнил любимую поговорку деда: "Дела, как сажа бела".

- Как твоя бунтарка?

- У моей бунтарки, кажется, есть кнопка, нажав которую, та вызывает из себя демона.

Каллен расхохотался.

- Серьезно, она, как побитая собака, в одну минуту облизывает твою руку и нападает –  в следующую.

Маркус нахмурился.

-  Думаю, она знает почему, но не скажет мне.

Маркус заметил сабу в неоново-голубом коротком топе и юбке из латекса; тело Габи украшала бегущая по ее плечам татуировка дракона, и серьги, похожие на золотые когти, охватывающие изгибы ушей. Его маленькая саба-дракон по-прежнему пререкалась с членами клуба.

- Ты когда-нибудь встречалась с ней, Андреа?

- Только выполняя ее заказы на напитки в баре.

Маркус изучал собеседницу. Саба Каллена была стажером и сострадательной женщиной.

- Может быть, она будет откровеннее с тобой.

- Познакомь нас, - произнесла Андреа после секундного раздумья. - Я не буду вторгаться в частную жизнь, но поговорю с ней, если застану наедине.

- Годится.

Когда Габи приблизилась к группе, Маркус кивком указал ей присоединиться к ним. При виде него ее глаза засверкали, но затем ее губы сжались. Когда она напрягла плечи и вздернула подбородок, он уже понял, что она решила демонстрировать неуважение. Да, у него получалось читать ее, даже если он не мог понять мотивации.

Габи стояла перед ним, уперев руки в бедра.

- Вы, ребята, ленивые ублюдки. Разве у вас нет сцен, где нужно хлестать нижних? 

- На колени. Сейчас же.

Маркус указал на свои ноги, вложив достаточно резкости в команду, чтобы заставить ее подчиниться, прежде чем ее разум сможет оказать сопротивление. Она упала на колени и секунду спустя бросила на него свирепый взгляд.

Он улыбнулся и притянул Габи между своими ногами лицом к себе. Вызывающее поведение или нет, но ее сладкое тело под его руками ощущалось просто великолепно. Мастер сжал ее плечи, с трудом различая мышцы под приятной женской мягкостью, наслаждаясь прекрасным изгибом ее шеи. Даже если бы захотела, саба-стажер не могла выглядеть еще прекраснее в этом синем, платье без бретелек - в тон пряди в ее волосах. 

- Габриэлла, ты встречалась с мастером Калленом. Андреа –  его саба. Она была стажером в то время, когда он был наставником.

Лицо сабы просияло заинтересованностью.

- Приятно познакомиться, Андреа.

Та взглянула на Каллена и поняла по покачиванию его головы: никаких разговоров, что сделало ее взгляд сердитым.

Подавляя смешок, Маркус сообщил бармену:

- Судя по выражению лица Вашей сабы, она до сих пор недостаточно обучена.

- По-видимому, нет.

Губы Каллена дернулись в полуулыбке, прежде чем он мрачно нахмурился, взглянув на Андреа.

- Мне очень жаль, Сеньор, - она опустила голову ему на плечо и добавила умиротворяющим сладким голосом:

– Я люблю тебя.

Каллен фыркнул.

- Хорошая попытка, зверушка. Думаю, мне стоит еще раз тебя выпороть.

Шепот Андреа:

- Ты только что сделал это, cabron, - донесся так же ясно, как и ответный  хохот Каллена.

От тоскливого выражения лица Габи сердце Маркуса сжалось. Она хотела того же, что было у Андреа с Каленом; он видел ее тоску. Так почему же она вела себя таким образом, что своим поведением ставила крест на подобного рода отношениях?

- Хотя Андреа не жила на улице, как ты, - сообщил наставник сабе-стажеру, – она выросла в трущобах. И она попала в беду из-за других стажеров.

- Но стажеры славные... - сказала Габи, и все же он расслышал несчастность в ее голосе. Неужели они и ее обижали?